Жизнь на обочине - Георгий Левин

"Что это может быть? Люди в тоннеле могли появиться по многим причинам. Облава? Профилактика отопительных труб? Другие бездомные укрываются от холода? Авария на теплотрассе?"

Мысли роем проносились в голове. Паника и страх охватывали меня. Старался не поддаваться этим чувствам. Начал рассматривать возможные варианты.

"Осмотр? Отпадает. Уже давно всё существует само по себе. Профилактики и осмотры не делают. Нет денег, чтобы содержать штаты. Новая действительность отбросила всё, что делалось раньше. Сейчас устраняют только аварии. Да и то в авральном режиме латали старые трубы. Значит если это авария? То дойдут до теплового узла расположенного в камере. Перекроют вентиль. И уйдут. Для меня главное уйти в тоннель за камерой и пересидеть.

То, что это могут быть другие бездомные ищущие пристанища в тепле сомнительно. Зачем им так далеко идти? Места в тоннеле много бездомные расположатся сразу. Ходить, осматривать всё им будет лень.

На облаву тоже не похоже. Обычно это делают с собаками. А их я не слышу".

Вот и придумал выход. План у меня был прост. Уйти дальше в тоннель и затаившись переждать. Точнее дождаться ухода нежданных посетителей.

Так и поступил. Старался ступать, как можно тише двинулся вглубь тоннеля. Прошёл камеру теплового узла и затаился в выемке стены тоннеля. Но шаги и голоса приближались. В тоннеле было когда-то освещение. Плафоны с перегоревшими лампочками до сих пор ещё местами украшали стены. Но лампы давно уже никто не менял. Часть плафонов сняли для личных нужд. Народ всегда жил понятием. Если можно взять бесплатно. Зачем покупать? Так растаскивали всё. По этой причине в тоннеле было темно. Шедшие по тоннелю люди освещали свой путь фонариками. Их лучи плясали по стенам, трубам, полу и потолку. Они приближались. Осторожно отступил дальше и замер.

Томительно тянулось секунды. Лучи фонарей приблизились. Уже мог различать голоса и слышать о чём говорят. Голоса принадлежали молодым ребятам 15–17 лет. Услышанный разговор меня не обрадовал. Искали меня. В панике бросился дальше вглубь тоннеля коллектора. Бежал не долго. Впереди была бетонная стена. Трубы уходили в неё. Попытался зарыться в песок пола. Но под тонким слоем песка был бетон. Отчаяние овладело мной. Сжался в комок и забился в угол. Сердце отчаянно колотилось в груди. Кровь гулко стучала в висках. Мне казалось, что этот грохот разносится по всему тоннелю. Но деться было некуда. Страх парализовал меня. Сковал руки и ноги. Лучи света от фонарей и шаги идущих людей приближались. Сквозь пелену моего страха окутавшую разум прорвались голоса говоривших подростков. Мой мозг начал воспринимать смысл слов.

— Ну не мог он никуда деться! Вы видели кучу? Это он наложил. Она свежая. Следов ведущих от коллектора на снегу нет! Чувствую этот отбросок здесь! Смотрите внимательно на трубы. Эта мразь может залезть в любую щель. Помнишь "Кельт" где мы нашли того "козла"? На прошлой неделе. Забился в старый распределительный щит в подвале! Когда вытаскивали его оттуда, он кричал и испражнялся. Пока не забили его арматурой. Вот была потеха! Правда, воняло сильно. Но мы призваны очистить наш мир от этой грязи. От этих отбросов. Поэтому смотрите внимательно!

Лучи фонарей заглядывали в каждую щель. Метались по трубам. Их яркий свет слепил мне глаза. Идущих людей не видел. А они приближались. Сжался в углу. Закрыл глаза. Обхватил голову руками. Как в далёком детстве в бабушкиных сказках хотел стать не видимым. Но жизнь это не сказка. Сначала один луч черкнул по мне. Затем вернулся и упёрся в моё сжавшееся в комок тело и тут же раздался возглас:

— "Викинг"! Вот он!

Ещё четыре луча фонарей осветили мою фигуру. Они окончательно ослепили меня. И заговорил тот первый голос:

— Вот и нашли тебя! Грязная тварь! Что не мог сам сдохнуть? Заставляешь бегать за собой! Но мы освободим этот мир! От таких как ты и других грязных пятен нашей жизни. Это наше предназначение! И мы выполним эту грязную работу! Мы санитары жизни и это наш долг! Вперёд братья исполним свой долг!

Этот возглас заставил меня очнуться. Был ослеплён светом фонарей. Потерял разум. Выставил руки и бросился вперёд. Прямо в слепящий свет. Сильный удар носком ботинка в живот отбросил меня назад. Ещё два удара чем-то металлическим обожгли шею и плечо. Корчился от нестерпимой боли и катался в углу. А удары сыпались и сыпались. Не переставая.

Они разрывали одежду, кожу. Кровь брызгала вокруг. От боли окончательно обезумил. Уже не молил о пощаде. Просто выл. Качаться по песку? Пытаться уйти от страшных ударов? Уже не было сил. А удары продолжали сыпаться. Но их уже не ощущал. И вдруг…

В бетонной стене ярко осветился широкий проход. Было странно, но этот свет не слепил меня. Я видел идущие ко мне фигуры людей одетых в длинные белые рубашки до пола. Они приближались ко мне. Всматривался в них и с удивлением понял. Я знаю этих людей! Это были дорогие мне люди. Впереди шли дедушка и бабушка. Возле них шла моя сестра. Дальше различил лица отца, матери, Митяя и человека, которого никогда не видел. Но его знал из рассказа Митяя. Это был "Святой". Они подошли и встали надо мной. Заслонили от тех юношей, что кромсали моё тело. Белый свет окутал меня. Митяй и "Святой" помогли мне встать. Поддерживая за руки. Здесь и увидел! Я тоже был одет в такую же белую рубаху до пят. Как и они все. Боли не было. Она исчезла. Моё тело снова было молодым и сильным. Лица всех стоявших рядом со мной людей озаряли счастливые улыбки. Радость струилась от них. Она передалась и мне, наполнила мою душу. Я снова был не один! Снова был любим и нужен! Эта радость струилась из меня. Создавала радужный кокон вокруг моего тела. Раскинул руки и обнял их всех. Прижал к себе. Одиночество закончилось! Горе и тоска бежали прочь! Так, не разрывая объятий, мы двинулись прочь из этого коллектора. Из этой жизни. Прочь от безразличия и чёрствости людей…

Тело бездомного, вернее его окровавленные лохмотья, дёрнулось и застыло. Ещё два удара кусками арматуры были лишними. Разбитый череп в обломках костей истекал мозговой жидкость. Не было сомнения. Лучи фонарей освещают уже труп. Остатки того, что когда-то было человеком со своей не простой и не лёгкой жизнью. Теперь оконченной навсегда. Жизнью оконченной в муках по злой воле людей. По непонятной причине они зверски в муках и боли, забрали чужую жизнь.

В свете фонарных лучей появился тяжёлый ботинок с высокими берцами. С размаху он дважды ткнул изувеченный труп и исчез в темноте. Раздался голос того, кто командовал этой экзекуцией:

— Всё! Готов! Одной гадостью стало меньше. Ещё пять таких операций! И мы станем самой крутой командой "Ариев". Так говорил наставник! Смотрите! А он обделался! Хорошо ему дали. Помните! Тот, которого мы убили перед этим, умер сразу. Это тогда ты "Лютик" перестарался! Ударил по голове и убил. Лишил отброса возможности испытать муки. Но сегодня всё путём! Молодцы! Ладно, пошли! Любоваться тут нечем.