Звезда Берсеркера (Клуб Любителей Фантастики — « L») - Фред Саберхаген

Он столкнулся здесь с тем, что никак не укладывалось в устоявшееся представление о бесконечности. Перед ним открылась ужасная перспектива, начинавшаяся с первых камней, до которых при желании можно было бы дотянуться прямо из шлюпки, и камень за камнем, скала за скалой, линия за линией, уходящая все дальше и дальше с каждым шагом, за которым неизбежно последует следующий шаг. И так без конца.

Ну хорошо. По крайней мере, можно рассматривать все это как объект для противостояния, иначе вообще можно сгнить, сидя в кресле и чувствуя, как тает надежда. Надо встряхнуться. Чтобы вернуться к ощущению реальности, Карлсен решил начать с самых прозаических вещей. Он выпил немного воды — вкус ее показался ему прекрасным — и заставил себя поесть. Он твердо решил сражаться за свою жизнь.

Первым делом надо привыкнуть к тому виду, что открывается снаружи. Карлсен повернулся лицом в сторону движения шлюпки. В полудюжине метров впереди висел первый из камней, довольно крупный, весом, наверно, в несколько человеческих тел. Он был надежно зажат силами, действующими вдоль линии орбиты. Он мысленно обмерил и взвесил камень, а затем переключился на следующий сгусток, находившийся немного дальше. Все камни по размеру не превосходили его шлюпку, Карлсен, двигаясь по цепочке, переводил взгляд от одного к другому до тех пор, пока он не потонул в сливающихся силовых линиях, сгибающихся вокруг гипермассы и венчающих весь ужас необозримых расстояний.

Карлсену казалось, что разум его, словно держась на кончиках пальцев, качается, отмеряя уходящие в бесконечность интервалы. Он представлялся Карлсену обезьяним детенышем, беспомощно моргающим при виде яркого солнечного света, проникающего в джунгли. Карлсен чувствовал себя ребенком, забравшимся на дерево и вдруг напуганным его гигантскими размерами, вдруг в первый раз осознавшим, что ветви его, переплетавшиеся словно сеть дорог, покорить не так-то просто.

Он осмелился перевести взгляд на кромку огромной пилы, соседствовавшей с внутренним кругом крутящихся камней. Мысленно он проехался по этой пиле до самого ее конца. Затем Карлсен решился снова понаблюдать за звездами, сдвигающимися и убегающими из поля зрения.

Еще до того, как он провалился внутрь силового поля гипермассы, Карлсен чувствовал себя усталым и измотанным. Теперь же сон полностью овладел им. Когда же он, наконец, очнулся, то сразу понял, что разбудил его какой-то громкий шум. Ощущая, как страх наполняет его, Карлсен проснулся окончательно. Берсеркер оказался не таким уж беспомощным. Две его человекоподобные машины находились рядом со стеклянной дверью шлюпки, пытаясь взломать ее. Автоматическим движением Карлсен вытащил пистолет. Вряд ли подобное оружие способно было серьезно помочь ему в схватке, но он продолжал сжимать пистолет в руке, ожидая вторжения пришельцев. Что еще оставалось ему делать?

В облике смертоносных роботов, орудующих снаружи его шлюпки, что-то показалось ему странным, действительно, их тела покрывала серебристая светящаяся оболочка. Она напоминала иней, но почему-то образовалась только на передней поверхности их тел; от нее, обращенные острием назад, словно хвостики, свисали сосульки. Как будто художник, чтобы подчеркнуть впечатление огромной скорости, пририсовал движущиеся вслед за роботами линии, а они вдруг замерли. Фигуры, однако, несмотря на всю их странность, были вполне реальными, как и молоток, которым они стучали по двери. Но хрупкая стеклянная дверь почему-то не поддавалась. Движения механических убийц сковывались и замедлялись той серебряной паутиной, в которую одело их сумасшедшее бурлящее пространство. Роботы пытались проложить себе путь с помощью лазерных лучей, но не смогли сделать и этого. Попытка использовать взрывчатку также не принесла никакого результата — паутина мгновенно покрыла и ее.

Исчерпав все свои возможности, роботы отправились назад, толчками перебираясь от камня к камню и двигаясь по направлению к своей металлической матушке, — к берсеркеру. Карлсен с улыбкой отметил про себя, что их белые в оледеневших языках одеяния чем-то напоминают капюшоны, в которые роботы стыдливо закутались, потерпев поражение.

Карлсен кричал, бросая им вслед уничижительные оскорбления и проклятия. Он даже подумал о том, что неплохо было бы открыть дверь и пострелять в роботов из пистолета. На нем был космический костюм, а открыть дверь изнутри он наверняка сможет: роботы же открыли свою на берсеркере. Однако после непродолжительных размышлений, Карлсен расстался с этой идеей, решив, что не стоит тратить патроны.

Почти инстинктивно Карлсен пришел к выводу, что в создавшейся ситуации для него будет лучше совсем не думать о времени. Мозг словно принял это решение без его участия, и Карлсен не видел причин оспаривать его. вскоре он действительно потерял счет времени. Сколько минуло — часы, дни, может быть, месяцы? Вряд ли он смог бы ответить на этот вопрос.

Он занимался физическими упражнениями и аккуратно брился, он ел и пил, регулярно освобождая организм от ненужных ему веществ. Система рециркуляции на корабле работала превосходно. В распоряжении Карлсена был еще один вариант: в шлюпке вместе с ним находился его чудодейственный «гроб». При желании он мог бы спокойно заснуть в нем и просто ждать, что произойдет. Однако Карлсен решил, что в данный момент подобная возможность его не интересует. Все его мысли занимала перспектива спасения, в его голове надежда причудливым образом смешивалась со страхом перед временем. Карлсен не сомневался, что на тот момент, когда он очутился в этой гравитационной яме, человечество не располагало кораблем, способным пройти этот путь вслед за ним и вытащить его отсюда. Однако конструкции кораблей постоянно совершенствуются. Если допустить, что по местному времени он провел здесь несколько недель, то в нормальных условиях наверняка пролетело уже несколько лет. Карлсен был уверен, что найдутся люди, которые будут искать его и попытаются спасти, если на это есть хоть малейшая надежда.

Шлюпка была все-таки довольно тесной, и Карлсен чувствовал себя сильно ограниченным в движении. Это начинало сказываться на его моральном состоянии: Карлсен прошел стадию наивысшего возбуждения и затем быстро погрузился в апатию. Разум его сосредоточился в самом себе, полностью отвернувшись от всего, что творилось вовне. Карлсен перестал замечать разворачивающийся рядом с ним сказочный спектакль. Теперь он в основном спал.

В одном из своих многочисленных снов он увидел себя, одиноко стоящим в космосе. Он смотрел на себя с огромного расстояния, на котором человеческая фигура превращается в точку, различить которую невооруженным глазом практически невозможно. Он, находившийся там, вдалеке, почти невидимой рукой помахал на прощание самому себе и пошел прочь, направляясь к бело-голубым звездам. Движения шагающих ног поначалу были еще различимы, но потом постепенно смазались, а сама фигура растворилась, словно ужаснувшись грандиозной глубине гравитационной ямы, прекратила свое существование…