Если бы (СИ) - Фокс Оксана

Лина приняла карточку, не зная, что сказать. Непривычно отрывистые слова не вписывались в картину. Репродукция Сезанна... со страховкой... в банковской ячейке? Что это? Она откинула с лица волосы и потрясла очумелой головой. В последнюю секунду успела заметить, как Ян почти бегом удаляется по коридору, скрываясь за ненавистным поворотом. Казалось, на сегодня, Лина исчерпала способность удивляться, но глаза сами собой округлились: мистер Олсен не просто уходил по-английски – он форменно драпал!

Утром Лина впервые проспала. Потеряв драгоценные пятнадцать минут за бесполезными попытками оживить вновь забарахливший карбюратор "Эскейпа", она отправилась на улицу ловить такси.

Взбежав по широким ступенькам стеклянной высотки, Лина ворвалась в прохладный холл офиса, опаздывая почти на час. Диана не терпела рассеянность и не пунктуальность, а в последнее время не терпела и её. Быстрыми шагами преодолевая последние метры к лифту, Лина уже представляла лицо босса.

С лёгким щелчком разъехались хромированные двери, но две служащие из рекламного отдела остались ждать второй лифт, зависший где-то на сороковых этажах. Пожав плечами, Лина шагнула в кабинку, нажала кнопку и показала стеклянным панелям язык.

Выйдя в широкий вестибюль, она остановилась, пропустила вперёд красную и пыхтящую как паровоз помощницу главного бухгалтера. Удивляясь, что той понадобилось в этом крыле, Лина толкнула дверь приёмной. Её встретили красные глаза Кэрри и сумасшедший трезвон всех телефонов.

– Что случилось? – бросив портфель, Лина обеспокоенно вгляделась в заплаканное лицо и нетерпеливо сняла трубки: – Одну минуту! Минуту! Ждите!

– О-ох, Лин… там… – не в силах договорить, секретарь беспомощно махнула рукой на дверь кабинета. – …Салливан!

– Салливан? Что он там делает? – удивилась Лина.

– Он… – Керри закрыла лицо руками, – он…

– Что, он?

– Этот ублюдок назначен на твоё место! – Керри вскинула голову и яростно протянула листок: – Ты уволена! Диана уволила тебя!

Лина недоверчиво прочитала завизированный вчерашней датой приказ об увольнении за нарушение пункта трудового контракта, запрещавшего сотрудникам личные отношения с клиентами компании. Медленно скомкав бумагу в кулаке, Лина посмотрела на рыдающую девушку:

– Не расстраивайся, Керр.

– О, Лин! Как ты можешь говорить так спокойно?! Все в отделе возмущены! Ты должна обратиться в суд! Звонила Линдси, сказала, чтобы ты действовала немедленно! Диана не захочет судиться! Иди к ней прямо сейчас и пригрози суке, судом!

– Не буду. Это её право, – рассеянно проговорила Лина.

– Право? Так поступить с тобой?! После всего, что ты сделала для компании? Или ты забыла, что только наш отдел работает внеурочно, как проклятый, без праздников и выходных? – задохнулась от возмущения Кэрри – Прилепить к тебе эту позорную статью? Лин, ты же теперь не сможешь в Калифорнии занять ни одну приличную должность!

– Видимо, да.

– Вот, видишь! Как можно так выгнать, после того, как благодаря тебе о нас вспомнили! – она схватила снятую трубку, потрясла над головой. – Телефоны разрываются! Журналисты, репортёры, главные редакторы, телевидение! Все хотят – Родригес! Все! Понимаешь?

Лина покачала головой. Открыв портфель, выложила на стол документы и пропуск:

– Это работа всей команды, Керр.

– Я тебя умоляю! Меня уже тошнит от этих разговоров: команда, бла-бла-бла, лишь бы не сказать открыто, кому все обязаны! Кто нас вытянул за уши из дерьма! И ты не можешь просто уйти! Ты нужна Родригес! Ты обязана подать в суд!

Лина слабо улыбнулась секретарю, задерживаясь у выхода в коридор. Из-за дверей бывшего кабинета долетал нервный мужской голос. Она обвела взглядом приёмную, где с закрытыми глазами могла разыскать любую скрепку, посмотрела на заваленный бумагами стол.

Нет работы. Нет жилья. Дежавю… В голове тихо и пусто, не осталось ясных мыслей, все сгорело и погрязло в обломках, будто восточное побережье после урагана "Сэнди". Тряхнув головой, Лина пыталась сбросить оцепенение. Она представила, как Салливан развалился в её кресле, закинул дизайнерские туфли на её стол, курит одну за другой сигарету, смотрит на город, который она так любит – и не видит. Не видит, как и Диана...

Они не чувствуют ритм города, его биение, не замечают, как он растёт и дышит под ногами. Не замечают, как в сумерках меркнет небо и уступает власть мириадам городских огней более живым и ярким, чем звезды, а потом утром разгорается с новой силой, заставляет улицы сонно бледнеть, лениво плавится под солнцем. Они не слышат, как город поёт птичьими голосами дуэты с машинами или прохожими, и сладко пахнет цветами, оставляя на губах привкус соли и свободы...

Живая мысль шевельнулась под обломками, взывая к жизни из разрушения и хаоса. Лина глубоко вздохнула, подняла голову и медленно распрямила плечи, слегка удивляясь, что так долго к ней шла.

Глава 16

Хромированная кабина лифта бесшумно скользила с сорок четвёртого этажа. Прижимая к груди пустой портфель, утративший с содержанием форму, Лина оцепенела. Неподвижный взгляд упёрся в кнопочную панель, но мозг лихорадочно работал: смутная мысль созрела и приобрела законченность. Увольнение подействовало как пощёчина: раскрыло глаза на то, что собиралась сделать давно и откладывала.

Лина вынула мобильный и набрала номер Олсена:

– Ян… это вы?

– Здравствуй, Лина. Ты ожидала услышать кого-то другого?

– Ну... возможно секретаря. Я думала, что звоню к вам в офис.

– Это мой личный номер. Очень рад, что ты позвонила. Какую кухню предпочитаешь?

– Да…обед, я помню, – она слегка смутилась, вспомнив ночной разговор, перехватила телефон другой рукой: – Только я звоню по другому поводу, Ян. Есть деловое предложение.

– Деловое?

– Да. Мы можем встретиться у меня как можно быстрее? Извините за спешку, просто не знаю, как долго ещё эта квартира будет в моем распоряжении. Мне нужно вам кое-что показать.

– Хорошо. Я освобожусь в семь.

Бросив ключи на комод, Лина переступила порог гостиной. От бледно-сиреневых стен веяло холодом, словно они прознали об опале. Искусно подобранная мебель и дорогая бытовая техника – вся роскошная обстановка апартаментов – давила и гнала. Лина распахнула окно, впуская полуденный грохот улиц и сигналы машин; на лицо легла холодная морось, предвещая первый дождь в этом году. Постояв с минуту, Лина внутренне подобралась, наметив первостепенные задачи и разделив, как давно привыкла, на этапы.

Забронировав номер в гостинице, она позвонила в автосервис и попросила забрать машину со стоянки. Упаковав небольшой чемодан, подкатила к выходу – все подаренные Дианой костюмы и платья "Родригес" остались болтаться в шкафу, вместе с обувью и сумками.

Не зная, чем ещё заняться, Лина ходила из столовой в кухню. Отыскала в шкафу начатую бутылку вина, налила полный бокал, пригубила и вылила содержимое в раковину: не чувствовала вкус. Напряжение копилось, собиралось в кончиках пальцах, что беспокойно крутили телефон. Лина пыталась бороться с острым желанием. Сравнивала симптомы нездоровых зависимостей, придумывала миллион причин, почему не стоит этого делать, и наконец, набрала номер, который никогда не значился в списке контактов – всегда только в памяти.

– Алло.

– Привет, Ким. Это, Лина. Я... могу поговорить с Кристофером?

– А, это ты... – В трубку откровенно зевнули. – Без понятия.

– Попробуй уточнить – ровно произнесла Лина, и задержала дыхание. На другой стороне связи завозились: кто-то явно выбирался из вороха подушек и одеял, прежде чем женский голос, с тягучим южным акцентом, протянул:

– Это портниха из "Родригес", как там её... – Калетник. Передать, что ты занят?

Лина стиснула телефон, отсчитывая безразмерные секунды, когда спустя целую вечность, раздался далёкий голос: