Кошка, которая умела плакать - Наталия Аникина

— Я редко лгу, Анар Сай, — печально и серьезно сказала девушка, когда он всё же приблизился к лестнице, — помнишь, я говорила тебе про жертвоприношение перед некоей дверью? Твой час настал! — вдруг громогласно заявила она, резко повернувшись к Анару всем телом.

Анар обомлел — перед ним стояла грозная тал сианай… настоящая, руалская, с кинжалом в высоко поднятой руке, уже занесённым для удара…

…Две кошки — золотая и чёрная — лежали, свернувшись одним клубком.

— Ну прости, — говорила чёрная в затылок золотой, прилизывая её вздыбившуюся шерсть, — я глупо пошутила. Глупая шерстноухая вертихвостка. Мне и нужна-то была только капелька твоей царственной крови, ну не открывается эта лиарова дверь без неё!

Анар, вывернув голову и скосив глаза, посмотрел на неё долгим обиженным взглядом и, вздохнув, примирительно пробурчал:

— Ладно. Откуда брать будем?

Капли крови упали в жертвенную чашу, и через мгновение двери Залов Правоверных распахнулись. В открывшейся им череде покоев вспыхнул свет.

Они шли через анфиладу комнат, стены каждой из которых были выложены камнем своего цвета и покрыты рисунками, изображающими различные сцены из жизни руалского общества. Под каждым таким рисунком была выбита надпись — одно из положений Кодекса.

Чем дальше, тем богаче становилось убранство залов. Серый камень и черно-белые тона первой комнаты, стены которой были заполнены поучениями для рабов, сменились искусно вырезанными в белоснежном камне письменами в зале, устанавливающем каноны праведной жизни для высшей знати. Изображения на стенах становились всё более живыми и яркими, появились статуи, а в зале, посвященном приближённым царя и Верховным жрецам, обнаружились восемь боковых проёмов, ведущих в какие-то оставшиеся неосвещёнными помещения.

— Да, ваши жрецы постарались, — Аниаллу остановилась, заинтересовавшись тем, какой положено быть Высшей жрице, в сане которой она находилась бы, родись в Руале. — Я не удивлюсь, если в последнем зале подробно расписано, как надо себя вести и что делать Аласаис…

— Подлежу выбраковке, — притворно обречённо заключила Аниаллу, закончив сравнение.

Анар осторожно взял её за плечи, развернул лицом к себе и… прислонил спиной к стене.

— Да… и ростом не вышла… — ехидно протянул он, смерив недоумевающую девушку взглядом, который задержался где-то у неё над головой, — и по ушам тебе сейчас дадут лопатой, — сказал он, разворачивая её обратно лицом к стене.

Никакой лопаты, конечно, не было, зато было опахало, которым два нарисованных раба начали старательно обмахивать нарисованную же жрицу.

Можно было прикоснуться к любой из них, и картинки оживали: рабы тысячью разных способов кланялись своим господам, алаи совершали обряды перед алтарями и приветствовали друг друга, цари восседали на тронах, повелевая стоящими перед ними — каждая на своём месте и в особенной позе — кошками…

Анар и Алу ещё долго бродили из зала в зал, от одной стены к другой, забавляясь как дети в кукольном театре. Временами торжественную тишину нарушал громкий хохот — это смеялась Аниаллу, обнаружив особенно комичную церемонию или фигуру.

Но вскоре залы, а вместе с ними и веселье, закончились на руководстве: как быть «правильным» руалским царём, и алаи растворили створки дверей, ведущих прочь из Залов Правоверных.

Они стояли на вершине крутой лестницы, спускающейся на каменный карниз, за которым разверзлась пропасть. Над ней тянулся мост, кажущийся тоненькой ниточкой по сравнению с колоссальной расщелиной, отвесные стены которой он соединял. В воздухе по обе стороны от него парили, чуть покачиваясь сверху вниз, чёрные изваяния алаев с тускло-алыми глазами.

Вдалеке метались какие-то тени, ещё более густые, чем окружающая тьма. Далеко внизу угадывались почти неразличимые взгляду отблески чего-то красного.

— Что это там? — поинтересовалась Аниаллу, наклоняясь вперёд.

— Это эн'элмер — тени гнева. Того, кто ступит на мост без права сделать это, они выпьют до дна и, говорят, даже душу существа поглотят без остатка, — шёпотом пояснил Анар, которому казалось неуместным говорить громко в этом древнем и священном месте, внушающем его соплеменникам почтение и ужас.

— А на дне? — кощунственно-равнодушным тоном спросила Алу.

— Про дно мне ничего не известно. Видимо, тому, кто описывал в своей книге путь к гробницам, не посчастливилось упасть с этого моста, — от собственной шутки Анару стало как-то не по себе. Видно, слишком глубоко сидел в нём воспитанник руалских жрецов, и если на поверхности земли он легко выказывал пренебрежение к предметам веры, то здесь собственные непочтительные слова были неприятны ему и вызывали необъяснимое чувство стыда.

За их спинами постепенно угас свет. Только алые блики чуть заметно ложились на лица Анара и Аниаллу, опередившей своего спутника и уже ступившей на мост. Дожидаясь его, она постояла некоторое время, опасно нагнувшись и словно опираясь животом о незримые перила, — что-то разглядывала под мостом. Анару ничего не оставалось делать, как последовать за ней. Он был уже в паре шагов от девушки, как она вдруг прыгнула с моста вниз.

Алай бросился за ней. Воздух привычно подхватил его, и Анар стал плавно опускаться на дно пропасти. Если у неё вообще было дно…

Оказалось, что всё-таки было, утыканное множеством острых камней. Некоторые из них походили на крошечные сталагмиты. Закруглённые верхушки покрывало какое-то вещество, которое и испускало красное сияние. Анар, заинтересовавшийся специфической магической аурой, окружавшей эти камни, собрался было подлететь к ним поближе, чтобы получше рассмотреть…

— Не советую, — раздался у него за спиной спокойный, чуть насмешливый голос Аниаллу.

Анар оглянулся и увидел, что сумасшедшая алайка парит над каменными остриями совсем близко от него. Как он умудрился её не заметить? Все еще переживающий ее внезапную выходку Анар от удивления даже забыл заготовленную во время полета нотацию.

Под ногами девушки угадывались очертания какого-то прозрачного предмета, едва заметно преломляющего лучи алого света. Аниаллу топнула ногой по невидимой поверхности, и она обрела зримую форму. Оказалось, что алайка стоит на каком-то странном вытянутом и чуть изогнутом овале, сплетённом из золотистых ветвей или корней.

— Это глимлай, — объяснила она. — Обычное средство передвижения у жителей Линдорга, особенно у учеников Академии, и одно из их любимых развлечений.

В Руале некоторые алаи тоже передвигались на летающих дисках — это добавляло им величественности и позволяло глядеть на остальных кошек сверху вниз. Грузы перевозились также на парящих над землёй платформах. Но вот использовать это для развлечения Анару как-то не приходило в голову. Зато в ней вспыхнул давний вопрос: как он сам-то умудряется летать, не прибегая к волшебству?