Кто не спрятался, я не виноват…(СИ) - "Изменяя_реальность"

— Таннер, давай просто выпьем чаю, перекусим и поедем дальше. Я не хочу портить себе аппетит разговорами о деле.

— Ладно.

На столе, как по мановению волшебной палочки появилось огромное стальное блюдо с ароматным, еще горячим, кузи{?}[Кузи (Quzi) – популярное арабское блюдо из баранины и риса. В иракской кухне кузи обычно готовят, фаршируя целого барана смесью риса, овощей, изюма, орехов и специй, а затем запекая его в течение длительного времени. Кузи считается одним из национальных блюд Ирака.]. Приплыли чаши с долмой{?}[Долма (Dolma) – виноградные листья, фаршированные бараниной или говядиной с рисом. Иракскую долму обычно готовят и подают в томатном соусе. На севере Ирака часто добавляют гранатовый сок для придания блюду уникального вкуса. Иракские арабы обычно подают долму без йогурта. ] и байтиниджан-макли{?}[Байтиниджан макли (Baytinijan maqli) – холодная закуска из жареных баклажанов с соусом тахини, салатом, петрушкой и помидорами. Обычно подается с питой.]. В отдельной пиале подали нежный, чуть отходящий мутноватым, бледно-желтым рассолом сыр-джибне. Свежий, мягкий и еще теплый хлеб-самун источал такой аппетитный аромат, что Роберт на миг забыл о том, что находится в богом забытом месте. В желудке раздалось тонкое подвывание. Хасан усмехнулся, запуская в гору кузи специально поданную к блюду лопатку.

— Ешь давай, американец! А то сдохнешь с голоду на моей земле. И мне будет стыдно!

— Не дождешься… Не сегодня точно…— отозвался ехидно Роберт, внимательно наблюдая за происходящим на улице через криво вырезанные оконные проёмы. В них были вставлены пластиковые, вполне приличного вида окна, запененные по периметру обычной монтажной пеной. Ее кудрявые куски торчали неряшливо, создавая впечатление намеренной бедности.

Роберт не накинулся на пищу, понимая, что до окончания пути, пока он не окажется на собственном скрипучем диване в грязной комнате на окраине Багдада, нельзя терять бдительность. Сытость притупляет реакцию, а в отличие от Хасана у него нет охраны, способной прикрыть его и трех репортёров. Марк и Айван сидели чуть поодаль от их с Хасаном стола, что-то обсуждая в полголоса и искоса редко поглядывали на двух своих сопровождающих.

— Чем закончилась для тебя война, капитан Таннер?

— Ничем.

— Так не бывает. У меня четыре дочери и сын… И я счастливый человек. А ты? — облизывая пальцы, по которым струился оранжевый от специй бараний жир, поинтересовался Хасан.

— А я — это я, — коротко ответил Роберт, спешно отправляя в рот тугой сверток долмы. Чуть кисловатый виноградный листок нежно хрустнул на зубах и в мгновение ока растаял на языке. Ароматная, сочная начинка из бараньего фарша быстро исчезла следом. Хасан усмехнулся. По его подбородку, путаясь в черной с серебряными нитями седины бороде брызнул и побежал сырный рассол.

— Ты по прежнему на войне, не так ли? Хоть и живешь далеко от Ирака. Где, кстати, ты живешь?

— В Лондоне.

— Странно, я думал, что все американцы возвращаются к себе домой… К Голливуду или Майами поближе.

— Заблуждение. Я жил в Чикаго. Теперь живу в Багдаде. Но это ты знаешь не хуже меня.

— О да. Найти тебя было сложно. Это ты подкинул труп мальчишки на блокпост? Зачем?

— Надеялся привлечь внимание Абдла. Но, как видно, не сработало.

— Абдал… Я думаю, что ему нет никакого дела до того, что стало с его братом.

— Почему это? Ведь вы же все как один цените семью. И всегда готовы прийти на выручку.

— Не в этот раз. Поговаривают, что Джаббар рассорился с Абдалом. Перепортил его товар… Девочек из Европы, — внимательно наблюдая за реакцией Таннера, медленно произнес Хасан. Роберт сделал вид, что пропустил все мимо ушей, продолжая изучать местность за окном. Волосы на затылке неприятно зашевелились. Что-то в воздухе повисло, намекая на опасность. Роберт тревожно отложил в сторону ложку, и замер, словно прислушиваясь.

— Что? Ты что-то слышишь, американец?

— Где твои охранники? — тревожно поинтересовался Роберт, осознав, что именно заставило все внутри напрячься. Ни одного ни другого молодчика с автоматом не было на посту. Хасан быстро отер рот и бороду тканой салфеткой. Грязно выругавшись, поднялся из-за стола и направился к двери. Операторы, сидевшие чуть поодаль, тоже было подскочили со своих мест, но Роберт остановил их жестом, и медленно поднялся, вынимая пистолет из запахузи. Хасан, замерев у двери, оглянулся на Таннера. Тот молча кивнул, подходя к окну и осторожно выглядывая из-за грязной занавески. Возле машин никого не было.

— Берите Ингрид, старика и его бабу, и уходите в дальний угол самой дальней комнаты! — скомандовал операторам Роберт. Повторять не пришлось. Старик-чайханщик вдруг посерел лицом. В подернутых пеленой глазах застыли слезы и страх.

— Отец, всё будет хорошо, — пробасил Хасан, щёлкая затвором автомата. Его он носил с собой так, как другие носят модные аксессуары — не скрывая и даже бахвалясь.

— Прикрой меня, я осмотрю периметр… — прошипел Таннер, отодвигая Хасана от двери и чуть приоткрывая ее. Тот кивнул, занимая место у окна. Открыв его настежь, выставил дуло автомата, накинув сверху занавеску.

— Что ты видишь, Палач?

— Не называй меня так. Хочешь, зови «Аресом». Это — мой позывной.

— «Арес», так «Арес»… Где Мохаммад? Видишь его?

— Твой охранник?

— Мой сын…

Роберт на миг остолбенел. Оглянувшись на Хасана изумленно вскинул брови.

— А я думал, что я дурак…

— Ты его видишь?

— Пока нет… Но вижу твоих охранников из «Шэви»: оба лежат на земле. За машиной.

Роберт не решился выходить из укрытия, и снова притворил дверь.

— «Крузак» бронирован. На нем можно убраться отсюда, — сообщил Хасан, бросая Таннеру комплект ключей, — Ты поведешь. Если мы доберемся до него, я сяду за пулемет.

— Сперва давай доберёмся… Через заднюю дверь. Она тут должна быть, не так ли?

Хасан утвердительно кивнул, отступая от окна, двигаясь по-прежнему лицом к улице. Спиной он сдвинул столик и продолжил идти, пока не наткнулся на стену. Роберт последовал за ним тем же способом. Тонкий знакомый свист разрезал воздух.

— Снаряд!!! — рявкнул Таннер, опрометью бросаясь в соседнее помещение. Хасан ввалился следом за ним. В ту же секунду в обеденном помещении раздался оглушительный взрыв. Осколки со свистом посекли воздух, щелкая по кафельному полу, пробивая мебель и тонкие стены вагончика. В мгновенно поднявшейся пыли невозможно было что-либо разглядеть. Роберт упал на пол, отброшенный ударной волной. Что-то горячо и липко катилось по лицу. Проведя рукой, увидел кровь. Мелкий осколок металла торчал прямо над ухом. Быстро выдернув его, бросил на пол. В голове звенело от грохота. Времени на рассуждения не было. Подскочив, осмотрелся. Хасан, погребённый под горой обломков и пыли лежал на полу, рядом. Кажется, его оглушило сильнее. Роберт схватил его за кисти и волоком потащил в сторону кухни. Оттуда уже доносились встревоженные крики операторов и женщин. Бросив Хасана на полу, быстро проверил пульс, — жив и с минуты на минуту придет в себя. Подхватив его автомат, Роберт бросился к задней двери. Приоткрыл её. По огороженной досками овчарне в панике метались козы. Животные испуганно блеяли, спотыкаясь друг о друга, падая и запинаясь. Вонь стояла чудовищная. В двух метрах от выхода расположился глиняный сарайчик, видимо служивший животным местом ночлега.

— Быстро! Сюда! — рявкнул он, открывая дверь полностью и осматривая открытую территорию. На удивление — никого. На развороченной попаданием снаряда крыше само собой было пусто. Ингрид, старик и оба оператора бросились в кошару. Женщина в чадре осталась сидеть на полу. Роберт нахмурился. Под тёмным подолом ее одежды быстро появлялась багровая лужа. Осколок пробил ей грудь навылет. Женщина еще секунду смотрела на него испуганными глазами, затем завалилась на бок и вздрогнула. Со стоном в себя пришел Хасан. Роберт вновь подхватил его под руки и попытался выволочить из кухни. Мужчина вяло сопротивлялся.