Болотник. Книга 3 - Андрей Алексеевич Панченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет… — майор осунулся и не смотрит мне в лицо.
— Всё правильно. Нет. Вы не прошли четыре проверки из пяти, которые проводились в отношении вас за последние пару лет. Давайте перечислим. Первое — вы отпустили меня, когда я в первый раз наведался к вам в часть, и даже более того, вы выписали мне пропуск в режимную зону. Второе — когда была запущена сигнальная ракета с болота, вы отреагировали вроде бы на первый взгляд правильно, но потом… когда я прибыл к вам и сознался, что это сделал я, вы не доложили по инстанции. Третье — вы меня тогда отпустили во второй раз, даже не проведя досмотр лодки, а ведь там могло быть вообще всё что угодно, от приборов осуществления наблюдения, до тактического ядерного заряда. Четвертый раз был прямо сейчас — я предъявил вам удостоверение сотрудника ГРУ, и спокойно, без всяких проверок и разрешений прошел в часть, а моя лодка, так же без досмотра, осталась стоять на том же месте, что и раньше. Вы что, уже командир части? Кто мог меня сюда пустить? Разве вы? Что вы должны были сделать?
— Доложить командиру и ожидать принятия решения… — майор похоже уже мысленно примерил на себя зонавскую робу.
— Вы сделали только один раз всё правильно, задержали направленную мной по ложному маршруту краеведческую экспедицию. Я знаю, что у вас в голове сейчас творится. Думаете, как бы ловчее обустроить всё так, чтобы я «случайно» был бы застреле при попытке проникновения на объект или при попытке побега или оказания сопротивления при задержании? — Зинченко вздрогнул и уставился на меня испуганными глазами — так вот, выбросите эти мысли из головы. Это вам не поможет, уж поверьте мне.
— Да у меня даже в мыслях не было…
— Это хорошо. Вы поняли сейчас, своё положение?
— И что теперь со мной будет?
— Пока. Я подчеркиваю, пока, ничего. Сейчас вы напишите мне расписку и станете моим агентом, и продолжите работать, как и раньше. Ваш командир, знать ничего не будет, когда он зайдет в этот кабинет, я снова буду для вас простым и непутевым охотником Найденовым. Хитрить не советую, вы не единственный мой агент в этой части, так что о всех ваших «левых» движениях, я узнаю достаточно быстро и тогда уж не обижайтесь. — несу я первое, что приходит в голову — Для первой встречи используйте почтовый ящик на местном отделении почты «до востребования» на моё имя. Вы сами тут занимаетесь оперативным контролем почтовых и иных отправлений, ваше же отправления никто не проверяет, но тем не менее, в письме пишите только адрес или место, дату и время, когда будите в Каменногорске или другом населенном пункте нашего района. При личной встрече обговорим другие условия и способы связи. Затягивать встречу не рекомендую. Вам всё понятно?
— Но ведь это только ваши слова…
— Не только, у меня есть на руках ваш пропуск. Да и кому нужны, другие доказательства? Достаточно просто моего рапорта. Я тут специально за вами наблюдать приставлен.
— Что я буду делать? Ну в смысле в качестве вашего агента?
— То же, что и раньше. Меня интересуют все негласные связи военнослужащих части, пороки, любовницы, да всё, что может привести к утечке информации. Вы и так делаете эту работу, но только теперь, будете делать её вместе со мной. У меня возможностей в чем-то больше, в чем-то меньше, я не привязан к одному месту. Но делаем мы с вами по сути одно дело. И не советую ни с кем делится информацией о нашей совместной работе. Для вас это кончится только одним — тюрьмой, а меня переведут в другую местность, и я продолжу свою работу, как и раньше. Вы согласны?
— Да. Куда мне деваться…
— Хорошо, и последнее, решите вопрос с краеведами, они тут оказались случайно, но к этому я руку тоже приложил. Там в качестве проводника выступил мой человек и специально привел их к вам.
— Там не совсем хорошая история получилась… — замялся Зинченко — в общем некоторые из них получили травмы. Товарищи были в нетрезвом состоянии и полезли драться с солдатами, в результате у одного из них сломана ключица, у другого повреждена рука. Если мы их отпустим без оформления, у нас могут быть проблемы…
— Твою мать! Дайте угадаю, Ерастов и Кожевников?
— Всё верно. У Кожевникова сломана ключица, у Ерастова что-то с рукой, прикладом ударили, вроде перелома нет, но…
— Ясно. Отпускайте, я с ними сам разберусь, проблем не будет. В конце концов они сами виноваты, нечего было лезть драться. Кажется, сюда кто-то идёт, сейчас выгоните меня взашей, и я буду ждать вашу расписку и краеведов возле своей лодки.
Глава 25
Выгнали меня с шумом и матами, в прочем как обычно. Когда мы с Зинченко закончили разговор, в кабинет разъярённой фурией ворвался подполковник. Досталось всем, и Зинченко, который какого-то мужского полового органа, привел меня в кабинет, хотя должен был «пристрелить этого пи…са на месте как собаку», и мне и моим родственникам до седьмого колена. Чуть в рыло мне не заехал товарищ командир. Зинченко порывался было вступится за меня, но заметив мой предостерегающий жест, присоединился к подполковнику. Видимо выплёскивая весь свой, недавно пережитый страх, скоро он уже переплюнул подпола и с пеной у рта поносил меня, так, что уже командиру ПВОшников, пришлось его осаживать. Я быстро выпалил свою версию появления в воинской части, но такое впечатление, что меня подпол вообще не услышал. Вышвырнули меня короче из ворот КПП со всей помпой и картинно играя на публику, разве что коленом под зад не дали. Ну и ладненько, главное, чтобы всё получилось и эту гребанную экспедицию отпустили на волю.
Ерастов с компанией, появились только через пол часа. Видел я подобную картину уже где-то — французы отступают из Москвы. Потрёпанные все, взлохмаченные, одежда порванная. Ерастов с Кожевниковым сверкают перевязанными и загипсованными конечностями, у Изи фингал на пол лица, у Сёмы поцарапана скула. Только девчонки более-менее целые, мордочки только заплаканные и глаза от слёз опухшие.
— Ну что? Допрыгались? Добухались? Краеведы ху…вы! — выдал
