Письма о смирении, самоукорении и терпении скорбей - Макарий Оптинский

Письмо 298

Пишешь, что тягостно для тебя обхождение N. N.; что же делать? надобно нести тягость ближних. Вся тварь сцеплена, чтоб быть полезною одна для другой кольми паче мы — словесное создание Божие — должны содействовать ближнего пользе? Когда-нибудь образумится и она, быв удерживаема тобою от порывов страстей; и девочкам поможет Господь невидимо; конечно, во время болезни нельзя, чтобы не было труда, а теперь, может быть, и пооблегчилась; за капризы не спускай, а учи противляться гордостной страсти и искоренять ее.

Б-ские, бывши у нас и говоря пристрастно о других, сами себя посрамили, а ведь и они также усердные наши дочки; да страсти-то над всеми нами вполне господствуют. Господь же не редко браздами и уздою востягивает челюсти и смиряет; я от них еще не имею известия по приезде, а ежели не напишут, то буду еще и доволен.

Я писал к тебе многократно, и теперь прошу: внушай сестрам, к тебе относящимся, чтобы они не чуждались других; а то как будто они одни идут правым путем, прочие же не так; паче же чтобы считали себя всех худшими; это сохранит их от всех сетей вражьих.

Записные крамольницы жалуются мне, что ты их не принимаешь, я это отклонил от себя: не моя воля, а твоя в сем да будет; что ж с ними делать? Сколько ни старались о них, все одно и тоже: все правы, — нет ни одной виноватой: какому же тут быть миру? О капризах же нечего и говорить: не хотим познавать, что страсти нами господствуют, а думаем — люди виноваты. Горе нам! оставили смиренный путь, а идем гордым, строптивым; за то лишаемся мира и спокойствия. По всем этим происшествиям прошло уже около месяца; может быть, во многом есть изменение, ово [24] на лучшее, ово на худшее; а все искушается общественное ваше устроение, и смотрением Божиим на пользу произыдет.

Писавши о других, не скрыла и своих немощей душевных и телесных; а тут же и леность на церковное и келейное правило: понуждай себя; не можешь сама: прочтут сестры, а ты слушай; нет сил телесных: Бог требует ума и сердца. Не неради об исправлении душевного своего устроения, удержания от ярости, да не како иным проповедуя, сама неключима будешь. Слово-то это мне еще более приличествует: да от помрачения едва имею чувство. Господи помилуй! Многогрешный И. М. 14 марта 1842 года.

Письмо 299

Прискорбно и для меня мнение госпожи игумении о тебе и сестрах твоих, и тем паче, что должен быть токмо слышатель безмолвный; нечем более помочь, как терпением и самоукорением, предоставив воле Божией, попустившей сие испытание.

Что касается до ереси, то в этом совесть ваша должна быть покойна; да они и не называют совершенно таковыми, а как будто какая секта, следовательно, неположительно.

С другой же стороны, хотя и явно, что действует зависть, но не без Божия попущения к искусу вашему и для осторожности от особенности и отчуждения от прочих. Я много раз и писал вам всем, и лично говорил, и получал объяснения; а более есть в них самонадеяние и гордость, они считали себя лучшими других, потому и попустил Бог быть такому искушению. Истинный же путь — считать себя последнейшими и худшими всех, тогда бы и враг не смел прикоснуться с таким искушением. Что делать? Потерпите и смиритесь; все пройдет; внушай сестрам, чтобы они имели почтение к игумении и ко всем сестрам уважение, считая себя последними всех. Милостив Господь, все пройдет, не предавайся малодушию в скорбях; ибо многими скорбями подобает нам внити в Царствие Божие (Деян.14:22) и претерпевый до конца, той спасен будет (Мф.10:22); не отраду, но скорбь обещал Господь Своим ученикам: во мире скорбь иметь будете(Ин.16:33). Хотя и показалось св. Апостолу Петру, добро быти на Фаворе (Мф.17:4), в неизреченной радости зрения Божественной Славы; но не соблаговолил Господь на его предложение, а приуготовил Себя на страдание и им о страданиях предрек. Кто же мы, что хотим бесскорбно внити в Царствие Божие? Да укрепит тебя Господь. Многогрешный И. М. 27 июня 1842 года.

Письмо 300

Пишешь ты об Н. Л-не, что худое ее устроение тебя огорчает; и мне это нелегко слышать; что же с нею делать? Что сеет, то и пожнет.

Опять другого рода чадо твое Г. Г.: что с нею делать? Пусть продолжает нехождение к тебе; может быть, и пройдет этот чад. Горе нам, что пребываем в таком греховном оцепенении и не чувствуем, как испиваем отраву душевную в мнимой сладости страстей.

Ты пишешь, что имеешь расслабление нервов и всякое слово тебя расстраивает, а при том находит и тоска. — Мужайся и да крепится сердце твое (Пс.26:14): старайся принимать с благодушием слова сестер и приуготовляй себя к тому по Писанию: уготовихся и не смутихся(Пс.118:60). Ведь это тоже болезнь душевная, а она исцеляется противными. Да даст тебе Господь здравие душевное и телесное! Бог тебя утешает и ограждает, обеспечивает в житейских потребностях; надобно же что-нибудь принять и скорбное, служащее ко спасению; другие борются с нищетою, иные страстями недугуют или другого рода скорби несут; путь же к Царствию Небесному тернист и тесен. И. М. 10 июля 1842 г.

Попущением Божиим смутилась ваша обитель после бывшего хоть и не совершенного мира, но все-таки успокаивались под кротким правлением покойной м. игумении. Теперь дают цену ее достоинствам, а тогда много было и на нее ропщущих. Теперешнее же положение ваше очень затруднительно: лишение мира, не только тайно, но и явно произошло, смущение, немирство и вражда. Кто виноват? Все правы и не сознают себя виновными, а только обиженными, и это с обеих сторон, а когда бы каждая сторона обвиняла себя, а не другую, то верно бы устроился мир. Весьма трудно; впрочем силен Господь на лучшее устроить: только кем? И это для нас недоуменно, а у Него все известно. Буди Его святая воля! Куда же деваться от подобных нестроений? Все несовершенны, и все человеки; скорбями обучаемся стать на истинный путь. Желаю, чтобы ты была мирна и спокойна, и всем твоим сестрам мира, здравия и спасения желаю. Многогрешный И. М.

Письмо 301

Терпение все превозмогает, оно есть и мать утешения. Оскорбивший тебя случай открылся совсем в другом виде и с сожалением думать о сказанных словах заставляет: стало быть, они не есть утвердительное мнение, а просто сказанные, хоть и нельзя похвалить за них; но, видно, так угодно Богу попустить тебе узнать, к познанию своей немощи, и впредь к осторожности. Благодари о всем Бога!

Прошу тебя не смущаться за случившееся; Бог знает больше нас, что нам полезно, для того и попустил так быть: будите мудри яко змия, и цели яко голубие (Мф.10:16), т. е. в поступках и словах мудрость змеиная, сопряженная с голубиною чистотою нрава и намерения.

Н. Н-на покостричилась и опомнилась; без сего нельзя обойтись; дуб тогда тверже бывает в корне, когда ветры его колеблют. Впрочем, как ты пишешь, за маленькое приражение планует [25] в Б-ку, то да будет это на ее воле; силою удержать не можем; может быть, там и лучше найдет спокойствие. Но ежели после смущения она раскаивается: то смущение скоропреходяще, и совсем пройдет.16 июля 1842 года.

Письмо 302

Вручительница сего Г. Г. имеет желание в некоторых случаях, недоуменных для нее, относиться к тебе; купно с нею, прошу и я принять ее, и что вразумит Господь, скажи ей, по вере ее. Я не обязываю тебя, так как с прочими имеешь связь духовную, а просто — так, сколько ее веры и нужды будет; и за тех тебе не мало скорби, и за эту тоже не избежать; но в стороннем отношении, может быть; и свободишься. Она сама просила о сем, а я ее не понуждал и не предлагал. Где по Бозе что делается, там будет Его помощь, Коего всесильному покрову вручаю тебя и ее. Недостойный твой богомолец, многогрешный И. М. 16 декабря 1842 г.

Письмо 303

Достопочтеннейшая о Господе мати Н.!

Очень прискорбно было для меня описанное тобою 19 декабря устроение Н. И-ны; но я, видя и из прежних твоих писем о ней, написал довольно решительно к тебе, как с нею поступать; также и ей хорошую прокламацию предложил; а то ведь все только просят наставлений, а не исполняют, что напишешь. Мы хотим без труда и подвига венец получить и с покоем взойти на небо. Нет, туда путь трудный и прискорбный; а причиною сему наши страсти. Она, не видавши их в себе, думала, вошедши в обитель и накупивши книг, только покоем наслаждаться и в том полагать надежду спасения: но, напротив, в покое страсти еще больше нас тиранят. Я не боюсь, что написал ей строго и что оное ее огорчило: что будет из того толку, ежели только умащать ее страсти и чесать мягкими словечками ее струпы? Доколе же писать все одно и одно, когда она не хочет ни мало употребить показываемых средств к исцелению страстей? И к ней можно слово сказать: врачевахом Вавилона, и не исцеле (Иер.51:9).