Изумрудная долина (СИ) - Александр Анфилатов

Сознавая всю трагичность ситуации, Ярослав, тем не менее, понимал, что более не сможет удерживать народ, и если выступит против войны, его сметут, как лишнее препятствие. Лучше возглавить потоп, чем строить дамбу. В этом случае он мог попытаться управлять стихией народного возмущения, нежели пытаться её образумить.

На площади перед мегароном повозку с телами встречала угрюмая толпа, состоящая в основном из аборигенов, но многие земляне не пропустили событие. Народ молчал, решительно потупив взоры, Ярослав не услышал в свою сторону ни одного выкрика или требования. Такой знак внешнего равнодушия и озлобленной холодности не предвещал ничего хорошего, страстимогли прорваться в любую минуту.

Ярослав оставил коня и отдал поводья Геннадию, чтобы тот увел Казбека под навес. Моросил обычный в это время дождь, по каменным плитам мостовой бежали ручьи и, чтобы зря не мокнуть, он направился в мегарон, где в очаге горело жаркое пламя, и можно было обсушиться. Несмотря на наличие плаща, за время поездки он изрядно промок и замерз. Толпа без всякого разрешения последовала в зал, из её рядов выделились самые активные, уже сейчас готовые к перепалке с вождем, по прошлому опыту зная его отрицательное отношение к большой войне. Когда люди заполнили мегарон и вестибюль, Ярослав, греясь у огня, обернулся и непринужденно спросил:

— Как понимаю, вы ходите знать мое мнение о случившемся, или оно вам уже известно?

Многие из аборигенов опешили, улавливая мысль, но, к сожалению, среди них были земляне, вполне разделявшие чувства толпы. Впрочем, и сам Ярослав не был столь бессердечен, он и сам был опечален гибелью людей, только в отличие от остальных несколько более информирован и дальновиден.

Из гущи людей раздались голоса:

— Ярослав, ты не прав, сколько можно терпеть такое соседство! На месте этих несчастных может оказаться любой, а если теперь спустим на тормозах, дикари совсем обнаглеют, неужели ты привел нас сюда лишь для того, чтобы какие‑то обезьяны убивали!

Слова, сказанные на русском, были непонятны в зале, тем не менее, получили всеобщее сочувствие, аборигены кивали головами, повторяя:

— Дхоу должен наказать убийц! Веди нас, Дхоу!

Наконец из толпы выступил Банула Наростяшно и, как человек решительный, взялся говорить за всех:

— Дхоу Наватаро! — говорил он, слегка стесняясь большого количества народа, но уверенно и напористо. — Мы знаем, вы против войны с этими убийцами, но не можем далее терпеть. Нелюдь входит в наши дома, берет себе наши вещи, наше зерно и продукты. Теперь они убили целую семью! Дхоу говорит, надо терпеть! Надо дождаться подкреплений из Агерона! Ждать когда придёт Дхоу Олег и приведет ещё индлингов. Но войо не ждут! — широко развел руками Банула с удивлённой физиономией на лице. — Если Дхоу не хочет защищать своих людей, пусть он позволит нам самим защитить себя!

Присутствующие яростно загалдели и в исступлении замахали руками. Ярослав подал знак, давая понять, что хочет говорить, но люди не умолкали. После того, как народ выговорился, он ответил:

— Банула! Ты уже трижды проявил неподчинение вождю и сейчас призываешь к бунту! Трижды в полный голос выказывал недовольство моими приказами! В твоих словах слышна скрытая угроза!…

Простодушный абориген непонимающе замотал головой, мол, я ни сном ни духом.

- …Но ты зовешь людей вступить в тяжелый бой, совершенно не понимая, почему твой вождь упрямо отказывается?

Банула не согласился:

— Дхоу, я не в коем случае не зову против Вас, и почему вы не хотите войны?

— Тогда скажи сам, если знаешь! — резко прервал его Ярослав.

— Ну… — неуверенно протянул Банула, — будет много убитых.

— Ещё!

— Ну… — качнул согласно головой. — Ну… войо могут победить!

— Ещё!

Банула пожал плечами, подумав:

— Не знаю.

— Я напомню! — обращаясь ко всем, воскликнул Ярослав. — Даже победная война с войо может обернуться для нас трагедией и гибелью. Потеря части боеспособных воинов вызовет в соседях желание использовать наше тяжелое положение. Можно вспомнить посла Велласа и его попытку захватить нас врасплох. А ведь долина Бурути совсем недалеко. Как, думаете, поступят они, узнав о наших потерях. Но есть и другие соседи, и даже ночные демоны не так глупы, как мы полагаем. В горах живет много племен, которые могут завидовать нашей удаче. Им ничего не стоит перейти перевалы…

Затем через длинную паузу продолжал, чтобы до всех дошло.

— Что?! В таких ужасающих условиях вы ещё хотите воевать?! По мне так лучше засесть за стены и ждать! — эмоционально повторял он, для большей убедительности яростно жестикулируя.

Однако речь не находила достойного ответа в сердцах людей. Из рядов выступил один уже немолодой нидамец, уверенный в своей правоте:

— Всё это мы знаем, Дхоу, но лучше быть убитыми в бою, чем выглядеть трусами!

Его поддержало окружение громкими возгласами и шумными гомоном.

— Все считают так?! — резко задал вопрос Ярослав, обращаясь к народу.

Большая часть присутствующих отвечала согласием, в том числе и земляне.

-…Тогда я умываю руки! — воскликнул Ярослав. — Пеняйте на себя! Значит, что?! Война?!

— Война! Война! — дружно заголосила толпа. Ярослав не мог сопротивляться желанию народа. Ему теперь оставалось только осуществить его с минимальными потерями. Он грустно покачал головой:

— В таком случае, все вон отсюда, остаются только командиры! Раз вы хотите войны, будет вам война!

Толпа медленно покинула мегарон, возбужденно галдя и в душе радуясь, что сумела уломать вождя.

Верхушка колонии собралась далеко не сразу, пришлось посылать за Жиганом, да и капитан Петрович был занят. Тимофеич, как всегда, пропадал на своей мельнице, оборудуя кузницу, поэтому все собрались только спустя час–полтора. На этот раз присутствовали исключительно земляне, из аборигенов был только Уир, да и то по необходимости, потому как планы Ярослава были связаны, в первую очередь, с разведкой. И в первую очередь он обратился именно к Жигану, отвечавшему за эту сферу:

— Сможем ли мы, Сергей, провести воинов через джунгли незаметно для войо. Та тропа, что проложили вуоксы, ещё действует? Или на неё уже нельзя положиться?

Ответ последовал после некоторого размышления.

— Дикари постоянно за нами следят, — задумчиво произнёс Жиган, — стопроцентной уверенности, что тропа не под контролем, быть не может.

Он взглянул на вуокса.

Уир, ясно понимая, что от него требуется, подал голос.

— Великий вождь, — начал он вполне убедительно, — старой тропой ходили много! Войо знают о ней! Нужна другая! Можно идти вдоль стены к морю, мы никогда не ходили этой тропой. Войо смотрят из леса. Стена скроет много людей. Войо не увидят!