Труды по истории древней Церкви - А. Бриллиантов

Насколько известно мне, этот вопрос обсуждаем был почти expli‑cite только св. Григорием Нисским. Termini technici, которые употребляет этот отец Церкви (в месте а)), весьма наглядно сопоставлены Dr. Η. В. Swete'oM в следующей схеме:

и Дух обозначается как «the mediately derived», как «не [697] непосредственно[714] исходящий».

u Основные места суть: a) Quod поп sint tres dii/ /Migne. Т. 45. Col. 133BC; b) Contr. Eunom.//Ibid. Col. 369A; c) Contr. Eunom.//lbid. Col. 464BC; d) Adv. Maced., n. 6//Ibid. Col. 1308B.

2) В a) τό αίτιατόν называется также τό έκ тоС αιτίου; в b) Сын обозначается как κατά τό προσεχές άδιαστάτως τφ Πατρΐ συνεπινοούμενος, и Св. Дух как δι αύτοδ και μετ' αύτοΰ (т. е. чрез Сына и с Сыном) εύθύς και συνημμένως καταλαμβανόμενος.

Этот вывод был бы совершенно неотстраним, если бы мы читали у св. Григория только одно место, а именно d): «Предполагая, что мы видим пламя, разделенное между тремя светильниками, и что причина третьего света есть первое пламя, возжегшее путем передачи через средний [свет] последний свет, мы не встречаем однако препятствий рассматривать третий светильник как огонь, хотя он возожжен от предшествующего пламени». Таким образом, заключает св. отец, и Дух Св., хотя есть третье Лицо, но имеет равное достоинство с Отцом и Сыном.

3) «Ωσπερ αν εΐ τις έν τρισί λαμπάσι διηρμένην βλέπων την φλόγα [αίτίαν δέ του τρίτου φωτός ύποθώμεθα είναι την πρώτην φλόγα έκ διαδόσεως δια τοΰ μέσου τό άκρον έξάψασαν] — εί δέ κωλύει ούδέν πΰρ είναι τήν τρίτην λαμπάδα, καν έκ προλαβούσης άναλάμψτ) φλογός, τίς ή σοφία των δια ταΰτα την τοΰ άγιου Πνεύματος άξίαν άθετεΐν ασεβώς νομιζόντων, έπειδήπερ μετά Πατέρα καί Υίόν ήριθμήθη παρά της θείας φωνής.

При оценке этого на первый взгляд решающего места не следует, однако, упускать из виду: во–первых, что действие причины через нечто посредствующее хотя и принимается здесь выразительно, но только в речи о пламени и светильниках, не в речи о самих Сыне и Св. Духе. Во–вторых, св. Григорий, как известно, с великим почтением относился к св. Василию и называл его не столько своим братом, сколько своим «отцом и учителем», πατήρ και διδάσκαλος, даже ό άγιος πατήρ ημών. Нетрудно предположить, что св. Григорий считал своим долгом и своей честью ни на йоту не уклоняться от учений и взглядов для него великого Василия, του μεγάλου Βασιλείου, и одно из классических мест св. Григория о рассматриваемом θεολογούμενον, а именно Ь, примыкает к воззрению св. Василия» даже в выражениях (см. ниже таблицу).

"S. Basil. Epist. 38 (alias 43) (a. D. 369–370), написано: Γρηγορίφ άδελφφ, т. е. к св. Григорию Нисскому, и имело — весьма вероятно — большое влияние на выработку образа мыслей последнего. Все параллели под подписью «св. Василий» взяты из п. 4 этого письма.

[698] Св. Григорий Св. Василий Св. Василий Έν η (τη άκτίστω ού- σία) Πατήρ μέν άναρχος, και άγέννητος, και άεί Πατήρ νοείται. ό Υιός — ω πάντοτε τό Πνεΰμα τό αγιον άχω- ρίστως συνεπινοεΐται — τό αγιον Πνεΰμα — τοΰ Υίοΰ μέν ήρτηται, ω άδι- αστάτως συγκαταλαμβά- νεται, της δέ τοΰ Πατρός αιτίας έξημμένον εχει τό είναι, όθεν και έκπορεύ- εταΐ" τοΰτο τό γνωριστι- κόν της κατά τήν ύπόσ- τασιν ιδιότητος σημεΐον Έν ούδενί διαλείμμα-τι μεταξύ Πατρός και Υιού και άγίου Πνεύματος της διανοίας κενεμβατού-σης· διότι ουδέν έστι τό δια μέσου τούτων παρενει-ρόμενον — οΰτε διαστή- έξ αύτοΰ δε κατά τό προσεχές άδιαστάτως ό Μονογενής Υιός τω Πα- τρι συνεπινοεϊται. δι' αύτοΰ δε καϊ μετ' αύτοΰ, πρίν τι κενόν τε εχει, το μετα τον Υνον και συν αύτω γνωρίζεσθαι, ματός τίνος άνυποστάτου κενότης — τη παρενθήκη τοΰ κενοΰ τό συνεχές δια-στέλλουσα. και άνυπόστατον δια μέσου παρεμπεσεΐν νόημα, ευθύς και τό Πνεύμα τό άγιον συνημμένως καταλαμβάνεται [699] Св. Василий και τό έκ τοΰ Πατρός ύφεστάναι. Мысль не находит никакого пустого промежутка между Отцом и Сыном. Ибо нет ничего вторгающегося между Ними, ни пустоты какого-либо не существующего промежуточного пространства, — которая разрывала бы непосредственную близость Их вторжением чего-то пустого. ούχ ΰστερίζον κατά τήν ύπαρξιν μετά τον Υίόν, ώστε ποτέ τον Μονογενή δίχα τοΰ Πνεύματος νοηθήναν Ό δε Υιός, ό τό έκτου Πατρός έκπορευόμενον Πνεΰμα δι' έαυτοΰ και μεθ' έαυτοΰ γνωρίζων, μόνος μονογενώς έκ τοΰ άγεννήτου φωτός έκλάμ-ψας, etc. αλλ' έκ μεν του Θεου των όλων, και αύτό τήν αίτίαν εχον τοΰ είναι, δθεν και τό Μονογενές έστι φως, Св. Василий δια δέ αληθινού φωτός έκλάμψαν, Сын — всегда мыслится со Св. Духом неразлучно, вместе. Дух Св. (хотя) соединен с Сыном, но имеет бытие, зависящее от причины, именно от Отца, из Которого Он и исходит. Он имеет отличительный, (только) Ему по Его ипостаси свойственный признак, что Он познается после Сына, ούτε διαστήματι ούτε φύσεως έτερότητι τοΰ Πατρός ή τοΰ Μονογενούς άποτέμνεται. и имеет бытие из Отца. Св. Григорий В несозданной сущности Отец мыслится как безначальный, нерожденный и всегда как Отец. Сын же, Который проявляет чрез Себя и вместе с Собою исходящего из Отца Духа, — только Он один воссиявает как Единородный из нерожденного Света, и т. д. Из Него непосредственно (имеет бытие) Елинополный Сын (Который) мыслится нераздельно вместе с Отцом. Через Него же и с Ним тотчас же (прежде чем явится представление о чем-то пустом и несуществующем) понимается вместе и Св. Дух, Который по Своему бытию не есть позднейший в сравнении с Сыном (так чтобы можно былопомыслить Единородного без Духа), но причину Своего бытия и Дух имеет от Бога всяческих, от Которого имеет бытие и единородный Свет, воссиявает же че рез истинный Свет, так что Он не отделяется от Отца или от Единородного ни промежуточным пространством, ни различием естества.

Сын — всегда мыслится со Св. Духом неразлучно, вместе. Дух Св. (хотя) соединен с

Мысль не находит никакого пустого промежутка между Отцом и Сыном. Ибо нет ничего вторгающегося между Ними, ни пустоты какого‑либо не существующего промежуточного пространства, — которая разрывала бы непосредственную близость Их вторжением чего‑то пустого.

торый) мыслится нераздельно вместе с Отцом.

Через Него же и с Ним тотчас же (прежде чем явится представление о чем‑то пустом и несуществующем) понимается вместе и Св. Дух, Который по Своему бытию не есть позднейший в сравнении с Сыном (так чтобы можно былопомыслить Единородного без Духа),

но причину Своего бытия и Дух имеет от Бога всяческих, от Которого имеет бытие и единородный Свет,

Сыном, но имеет бытие, зависящее от причины, именно от Отца, из Которого Он и исходит. Он имеет отличительный, (только) Ему по Его ипостаси свойственный признак, что Он познается после Сына,

и имеет бытие из Отца.

[700] Как мы видим, оба отца Церкви выразительно, даже настойчиво говорят о δι' YioO, но только в связи с такими предикатами, как γνωρίζεσθαι, καταλαμβάνεσθαι: чрез Сына Дух Св. является богословски познаваемым,[715] и это характерно как признак для Ипостаси Самого Сына, для Его внутреннейшей личной жизни, есть Его γνώρισμα. Но хотя «чрез Сына» и имеет основание для себя во внутреннейших таин–ственнейших отношениях троичной жизни, оно свободно даже от малейшего намека на причинное знание:[716] выражение δι' YioG, насколько мне известно, исчезает всегда, как только тот и другой отец Церкви начинают говорить о причине бытия Св. Духа, αιτία, causa. «По своему бытию», говорит Василий Великий, «Св. Дух зависит от причины, именно от Отца, из Которого Он и исходит». Еще яснее выражается св. Григорий: «Причину своего бытия и Дух Св. имеет там же, где имеет ее и единородный Сын, именно из Отца всяческих».» Таким образом, с точки зрения причинного отношения Сын не возвышается логически над Духом, напротив, Они поставляются на одну и ту же логическую ступень, как coordinati.

0 Ср.: Adv. Eunom., 1. 1 (Col. 416С): άλλα δι' αύτοΰ (τοΰ Υίοϋ) μέν έκλάμπον, τήν δέ της υποστάσεως αίτίαν εχον έκ τοϋ πρωτοτύπου φωτός.

И, в–третьих: между отцами Церкви св. Григорий Нисский — так гласит consensus iheologorum — наиболее отражает оригеновское влияние. Но против Оригена меньше всего уместны нарекания, что ему недостаточно известна была богословская важность понятия причины, αίτια, άρχή, πηγή. Это значение, несомненно, и для св. Григория было столь же ясно, как для самого Оригена. Однако, оригенствую–щий отец Церкви не сказал вообще ничего, что должно бы было возвышать Сына над разрядом αιτιατά, тех, которые произведены. Неоднократно он упускает самый удобный случай [701] констатировать, что и Сын, как живой посредник причинного воздействия Отца на Духа, есть сопричина или соисточник Духа. Такое молчание имеет, конечно, весьма немалое значение и не лишено доказательной силы.[717]