Гололед - Дмитрий Колесов

Семьи депортированных на Зифари отправляли на южный материк названный Новым. Стерх решил, что следить за работами и порядком на зарождающих агрофермах Нового будут менталисты с дрессированными парами стерхов. Обеспечить дрессировку стерхов обещал сам Стерх, как и подобрать им проводников из своей Гвардии. Всех менталистов спасшихся после геноцида чистых, он принимал в свою Гвардию. Они его боготворили и получив возможность развития своих способностей, стали его серьезной и верной опорой на планете. На самой Обителе, с моей подачи, Стерха стали звать Команданте. Вот так он рассчитался со своими кровными обидчиками, по прошлой жизни, на этой планете. Даже не пожелав их видеть. Глобально.

Только через год на Обители установилось относительно стабильное положение. Но главного Стерх добился — он победил и не залил кровью планету. Победа была не Пиррова.

Глава 20

В Обане, в штабе Легиона, я прямо из автомобиля попал в дружеские объятия "гестапо" — службы внутренней безопасности Легиона. Майор из безопасности прошелся по узловым точкам моего устного доклада (конечно, записав его на магнитофон) и приказал написать его в развернутом письменном виде.

Доклад я писал в отдельной палате санчасти Легиона, куда меня положили на обследование. Через два, три дня меня выдергивали на допрос с полиграфом. Кроме того, перед приходом в палату дознавателя на очередной допрос мне вводили психоактивные вещества. Но все это было как-то формально… Почему-то меня не взяли в оборот прямо в Куру, а дали приготовиться к допросам. Теперь полиграф был мало эффективен, особенно для подготовленного человека. А психоактивные вещества для человека воспитанного на сорокоградусной… Шутка. Дерьмо эти скополамины, пентоталы… — приличное, но есть методы. Например самогипноз — спишь с открытыми глазами и рассказываешь…сны. Смита я больше не видел и меня про него вообще не спрашивали. Толстый намек на то, что Смитов даже не существовало, не понял бы только полный кретин.

А вот про Рика выпрашивали все и во всех подробностях. Но у меня на это было одно — не знал, не подозревал, не предполагал: "шел, упал, очнулся — гипс". Смитоподопные меня бы с удовольствием прикончили, но Легиону я был нужен, как средство давления на спецслужбы. Будучи живым напоминанием высшему руководство, мол доверили бы операцию нам и был бы порядок. "Крысиные гонки".

Поэтому, когда меня оставили в Обане помощником инструктора по стрелковой подготовке, то по сути вытащили на солнышко. Я был к этому готов. Покидать сейчас Легион не следовало, безопасней было оставаться в нем.

Медицинское обследование вынесло свой очередной вердикт: "Годен без ограничений". Сколько таких медицинских заключений было у меня в жизни. Наверное стоило прекратить мою персональную гонку по льду, но вот как это сделать. Проблема.

Обязанности помощника инструктора стрелковой подготовки были не сложные. Оружие всегда должно быть в полном порядке, боеприпасы по установленной норме, стрельбы подготовлены, личный состав цел. Через месяц работы в должности, мой непосредственный начальник — старший адьютант Легран. Бельгиец по происхождению, он отслужил в Легионе более двадцати лет. Это была его семья. Закоренелый холостяк, истинной и единственной любовью которого было стрелковое оружие, нашел во мне родственную душу. Мы поладили.

В конце мая следствие по колумбийскому делу закончилось. Мои действия признали соответствующими ситуации. Пара снайперов Легиона, приданная спецподразделению, свою задачу выполнила. И в чрезвычайной ситуации легионер первого-класса Алекс Лоно спас жизнь старшему по званию. И конечно дело было не в легионере герое — вот так армейцы отутюжили мордой об асфальт спецов. И ведь не придерешься. Про Рика вообще не было никаких поползновений с обеих сторон. Копать здесь было опасно и армейцам, и спецам. Измазались бы обе стороны, а стали бы их отмывать сверху и кого именно? Вопрос. Поэтому лучше было не рисковать.

Все спустили на тормозах настолько плавно, что даже премию Рика за выполнение задания передали его родным в город Кальви, на Корсике. Меня еще не перевели на свободный режим и не отпускали в увольнение. Поэтому, когда мне сказали, что меня ожидает девушка в комнате посетителей. Я был удивлен, но поспешил на проходную.

Это была…богиня. Зрелая женщина ростом под метр девяносто со спортивной фигурой, где все присутствовало на нужных местах. Слегка вьющиеся черные волосы до плеч и огромные синие глаза на чуть-чуть смуглом лице. Тонкий и длинный аристократический нос, высокий лоб, крупный рот и невероятной белизны зубы. Так вот, какая сестра у Рика…понял я. И подумал: " Это от нее то французик сбежал? Три ха — ха — ха!". Она поднялась мне навстречу:

— Меня зовут Леокадия, можно Лео. Я сестра Рика, — сказала она голосом под стать ее внешности. Глубоким завораживающим сопрано.

— Я - Алекс, был с Риком на его последнем задании. Примите мои искренние соболезнования по поводу его гибели в бою. Что поделать — такова судьба солдата.

— Я это понимаю, в нашем роду во всех поколениях были воины.

Я скорбно склонил голову и молчал, ожидая продолжения.

— Мы продали почти достроенный дом в Л'Иль-Рос и переехали в пригород Парижа — Пюто. А еще недавно нам передали премию Рика и мы смогли выкупить неплохую квартиру, где теперь живем всей семьей. Я нашла приличную работу в торговой фирме расположенной в деловом центре Ла-Дефанс. По меркам Парижа, это совсем рядом с нашей квартирой. Если будете в Париже, обращайтесь к нам. Мы всегда готовы помочь другу Рика. Вот моя визитная карточка.

— Как только — так сразу, мадам, — туманно ответил я, однако карточку взял.

— Вы ничего не хотите, мне сказать? — спросила эта… Багира.

— Пожалуй… Мадам, я старый солдат и не знаю слов любви… И еще я не танцую, — ну вот вроде все и было сказано.

— Но мы можем просто пообедать… в ресторане например, — делано манерно произнесла Леокадия.

И в глазах у этой чертовки появились смешинки. Эта подруга меня в наглую клеила. Какая женщина… опасная, подумал я. А вслух прогундосил:

— Всегда готов, мадам. Но вы понимаете… тяготы службы.

— Как я вас понимаю, но я часто приезжаю в Марсель и тоже по службе. И надеюсь вы, как мужчина, не откажете знакомой даме в пустячной услуге? Если она понадобиться.

— Всегда готов, мадам, — галантно произнес я.

Но вот, что тебе нужно на самом деле? Ведь я очень прозрачно намекнул, что не желаю поддерживать связь с этой секс-бомбой. На этом мы и распрощались.

А через пару дней меня выпустили в первое увольнение после Боготы. И я, как снег на голову свалился на своего компаньона — Мишеля. И тот вдруг, как-то засуетился… Начал подсовывать мне финансовые документы для проверки, много говорил и старался пореже глядеть прямо в глаза. Ситуация — приплыли. Когда денег мало, они являются инструментом свободы, много — делают обладателя своим рабом. Очень похоже, что меня "кинули". Или пытаются "кинуть".

Поэтому я отодвинул бумаги. Взял бутылку кальвадоса и разлил по стописят граммов нам в бокалы.

— Будь здоров Мишель и со свиданьицем, — не замысловато выдал я и опрокинул дозу внутрь организма.

Он последовал моему примеру. Посидели молча, минут пять, усваивая алкоголь.

— Мишель, ты меня знаешь уже три года. И я думаю понял, чтобы забрать мое и самому остаться в живых — меня нужно убить. Ты готов это сделать? — и я посмотрел ему в глаза.

— Нет, Алекс. Конечно нет.

— Тогда убирай эту блевотину, — я показал на бумаги, — и говори в чем дело. А дело было незатейливое. С лихих криминальных времен, за Мишелем был должок перед одним бандитом — бывшим главарем серьезной банды в Париже. Пока тот отбывал пожизненное заключение за наркоторговлю, о долге никто не вспоминал. Но он, каким-то образом, освободился через девять лет отсидки. После пересмотра дела по вновь всплывшим обстоятельствам смягчающим его вину. И первым делом он начал искать своих бывших сообщников и требовать долги: проценты с общего капитала банды, плату за молчание на следствии и просто шантажировал бывших членов банды. Все бы было улажено ножом в бок, но он сумел заручился поддержкой уголовного мира Франции. Таким образом его претензии становились материальной силой.

Мишель в свое время поменял имя и фамилию. Однако Гурону (этому страдальцу за почтенное общество) добрые люди помогли найти Мишеля в Марселе. И бывший главарь припомнил, что Мишель девять лет назад отказался провозить наркоту из Турции во Францию.

— Я тогда владел быстроходной моторной яхтой и промышлял контрабандой, но с наркотиками никогда не связывался.

— И какие у него претензии?

— Я несколько раз выполнял для него работу. А теперь он сумел всех убедить, что я участвовал в трафике наркотиков. И в последний раз сорвал ему подготовленную операцию, отказавшись от наркотрафика. Поэтому Гурону пришлось проводить ее наспех, и из-за этого он попался и сел. Мое слово было против его — поверили ему.