Снятся ли богам кошмары - Евгений Андреевич Тарасенко

— Но даже если это правда, это значит, что он всего лишь ещё один доург, — промолвил Артём. — Что вы хотите от нас? Почему вы решили, что он угроза всему Мирозданию?

— О-о, в том и дело, что он не просто доург, — каким-то заговорщицким тоном произнёс Алексей. — Он безусловно уже озвучивал вам принципы работы с той силой, которой мы обладаем. Вы конечно знаете, что всё упирается в имеющиеся у тебя знания, а они, в свою очередь, зависят от твоего жизненного опыта. И, если всё упрощать до безобразия, чем дольше ты живёшь, тем сильнее становишься. Но при таком грубом обобщении неизбежно напрашивается вывод, что доурги живущие миллионы лет, уже давно должны были подчинить себе всё и всех. Но я сам видел, как он уничтожал этих доургов, а они даже не сопротивлялись. Знаешь почему?

Артём отрицательно махнул головой.

— Доурги прожившие так долго, могут заранее просчитать результат любого действия. Они знали, что слабее. Это звучит фантастично, — существа способные просчитать миллионы, а возможно и миллиарды вариантов развития событий, не могли справится с обычным человеком! Но я сам это видел!

— Такого не бывает! — возмутился Артём. — Из любой ситуации, всегда есть выход и это не метафора. Это один из законов мироздания!

— Об этом я и толкую, — радостно сообщил Алексей, на миг показалось, что он даже вновь помолодел, а в глазах появился не здоровый блеск. — Я уже говорил, — он не естественное образование в этом мире. Инородное тело, неведомо как здесь очутившееся. Он нарушает законы Вселенной. Эти миллионлетние доурги, они уже не являются разумными существами, в том смысле, в котором мы привыкли это понимать. Они давно стали своего рода естественными образованиями, навроде земных стихий или чего-то подобного. И когда он уничтожает их, нарушается многотысячелетний баланс. Равновесие, в котором пребывает Вселенная, нарушается и чем это грозит, одному Богу известно.

Теперь настал черед Артёму хвататься за голову.

— Я запутался, — простонал он. — Мне нужно посоветоваться с друзьями. Чтобы понять как действовать дальше. Но я всё равно не понимаю, даже если он уже давно стал доургом, зачем ему уничтожать вселенную? Это абсолютно бессмысленно!

— Чтобы ответить на этот вопрос, нужно хорошо знать прошлое этого существа, когда он ещё действительно был человеком. Поэтому я и спрашивал тебя, что тебе известно о нём, — наставительно проговорил Алексей. — Он пришёл в этот мир психически не здоровый. Я, в отличие от вас, побывал в его родном мире. Он закрыл своё время, но те кто долго обладает всемогуществом, со временем забывают, что помимо сверхъестественных возможностей, есть обычные человеческие средства получения информации. Он действительно пришёл из мира где произошла ядерная война в конце девяностых годов. Причём довольно интересный факт, это один из первых миров, в абсолютных, а не относительных единицах времени, где произошла ядерная катастрофа. То есть в параллельном мире ещё не наступил "карибский кризис", а в их "девяностых", ядерная бомба уже взорвалась.

— Я понимаю о чём ты, — мягко вернул в первоначальное русло разговора Алексея Артём.

— Я лишь хочу чтобы ты смог почувствовать себя на его месте, — произнёс Алексей, повернувшись к Артёму. — Подумай какого это, узнать подобное, очутившись здесь, обретя безграничные возможности, но не в силах ничего изменить? Хотя бы на минуту попробуй представить себя в подобной ситуации. Лично мне, во всяком случае раньше, становилось страшно от этих мыслей. Да, возможно, первые его чувства были такими как у всех: радость, восторг, эйфория от обретённых сил. Но что потом? Человек не может жить без цели, но что за цель может быть у такого существа. Практически всемогущего и одновременно беспомощного, запертого в этом Мире и ограниченного своим же собственным сознанием. А вокруг лишь миллионы лет пустоты и бесконечного одиночества.

— Вселенная далеко не пуста, — не согласился Артём. — Количество всевозможных обитаемых миров также бесконечно.

— И что ты предлагаешь? Может, выбрать Мир и осчастливить его своим присутствием, совсем как это сделал я? — Алексей хитро прищурился. — Ты, случаем, не потому ли хотел меня убить? Или надеть плащ, натянуть красные трусы поверх спортивного трико и пойти бороться со вселенским злом?! А-а, как тебе такая идейка?

— Я такого не говорил, — запальчиво воскликнул Артём. — В конце концов, можно вообще забыть про силу, почему все так на ней зациклены! Уединиться на какой-нибудь планете и жить там.

— Тысячи лет? — с иронией в голосе спросил Алексей. — Ты бы смог от неё отказаться?

— Наверное, нет, — не стал врать Артём.

— Знаешь, для всей нашей группы, — не только для меня, эти вопросы встали ребром уже через первую сотню лет. Чем мы занимаемся? С кем боремся и для чего? Наша так называемая борьба, абсолютно бессмысленная и бесполезная, всего лишь капля в море. Я подозреваю, что многим эти вопросы стоили жизни. Он же наверняка говорил, что главный ограничитель нашей силы это бесконечность. Но при этом, мы продолжаем бороться с этой бесконечностью. Но какова тогда цель? Зачем он упорно продолжает вытягивать людей с Земли? Для меня ответ очевиден, — мы его руки. Ими он прощупывает эту Вселенную. Он ищет. Упорно ищет брешь в ткани Мироздания.

— Мы отклонились. Ты рассказывал, как Горд обрёл свои силы, — напомнил Артём.

Алексей недовольно поморщился, но продолжил говорить:

— Когда произошёл первый залп он был вне дома, не то в командировке, не то в гостях. Кое-как вернувшись, он обнаружил, что их дом устоял, но из семьи не уцелел никто: ни родители, ни жена, ни дети. Он потерял рассудок… Где он был последующий год, чем занимался и как сумел выжить не известно. Но далее он объявляется в местной добровольческой армии, где все считали его дурачком, поручая ему самую грязную работу, хотя формально он числился посыльным. Но в итоге, он сыграл решающую роль в ключевой битве, с врагом уничтожившим его мир. Подробности мне не известны, но суть проста, — он вызвал огонь на себя, уничтожив основную группировку вражеских сил и сам сгорев в адском огне.

— Ты понимаешь? — в который уже раз задал один и тот же вопрос Алексей.

— Да, — тихо проговорил Артём. — Он хотел умереть. Возможно даже жаждал этого, но ему не дали. Вместо этого он очнулся здесь.

— А теперь вновь поразмысли, что бы ты ощущал, окажись на его месте? Как бы ты себя повёл?

— Злость, — ещё тише сказал Артём. — Я бы испытывал злость. Это похоже на изощренное издевательство забрать всё, а потом наградить фальшивым всемогуществом. Наверное, я бы снова попробовал умереть.

— Нет, — возразил Алексей. — Умереть не разобравшись, удел