Я узнаю тебя по глазам - Анна Олеговна Ковалева

Готовое сорваться с губ возмущение обрывается на полуслове, когда первый прохладный на ощупь шарик проникает в лоно. Через секунду за ним следует второй, вызывая у меня короткий всхлип.

— Ну вот видишь, не больно же. — Дэн усмехается и переворачивает меня на спину, сам остается лежать, опираясь на локоть и наблюдая за моей реакцией. Я же первые минуты боюсь даже пошевелиться, просто лежу и смотрю в потолок, одновременно пытаясь разобраться в новых ощущениях. Наконец решаюсь подняться — и в этот момент шарики смещаются, заставляя сдавленно охнуть. Пытаюсь сменить позу, но шарики продолжают смещаться вслед за каждым движением, лаская, массажируя стенки лона изнутри.

— Ну вот, теперь можно и поужинать, — с порочной улыбкой Дэн встает и протягивает мне руку.

— Издеваешься? Как я с этим ходить буду?

— Легко. Эти игрушки — тренажеры и рассчитаны на необходимость движений.

Встаю, делаю пару пробных шагов. Действительно, все не так страшно. Лишь ощущение легкой заполненности и мягкий, в меру возбуждающий массаж. Когда выхожу из комнаты, получаю легкий шлепок по ягодицам, от которого шарики внутри начинают дрожать, а стенки сжимаются плотнее, желая получить больше приятных ощущений. Чувствую, как внизу живота начинает растекаться тягучее как патока тепло, а по внутренней стороне бедер стекают капли смазки.

— Приятно же, правда? — соблазнительно шепчет, прикусывая мочку уха.

— Ты извращенец, — спешно отстраняюсь и иду к лестнице. Еле сдерживая стоны, когда шарики уж слишком сильно напирали на чувствительные точки.

— Да я-то как раз нет, просто ты слишком неопытна, — слышится мне вдогонку довольный смешок.

В кухне меня ждет сюрприз — полностью сервированный стол. Тарелки, бокалы, блюда накрытые крышками, даже пара зажженных свечей. Ого, кто-то расстарался, атмосферу создавал. Вину чувствует?

— Мне бы переодеться. Мог бы и наверху сказать. — да, моя пижама с романтикой ничего общего не имеет.

— Да брось, в этой пижаме ты заводишь меня еще сильнее. Так что, мадмуазель, прошу к столу, пока не остыло, — улыбаюсь в ответ на его шутовские ужимки и занимаю свое место. Под крышками обнаруживаются исходящие бесподобным ароматом стейки из мраморной говядины и мясной рулет. Стейки вышли просто восхитительными, сочными, мягкими, буквально тающими на языке. В общем, все было настолько вкусно, что нам было даже не до разговоров, все внимание уделялось смакованию вкуса и ублажению своих вкусовых рецепторов.

— Ну как? Все понравилось?

— О да. Было очень вкусно. Только, — решаюсь немного подразнить, — где же десерт? — не то чтобы мне так уж хотелось сладкого. Но могу ведь я немного повредничать? Особенно после утренней сцены.

— Десерт? — хищно улыбается и накрывает мою ладонь своей. — В качестве десерта сегодня будешь ты, милая…

Эти слова меня гипнотизируют… Снова смотрю и снова тону в любимых глазах цвета моря. Любимых? Отчетливо понимаю, что да, кажется, я и вправду влюбилась. И изменить уже ничего нельзя. Как там сказала Мишель — «дерзай и смотри что получится»? Поэтому с готовностью принимаю протянутую руку и следую за Дэном. А тому приспичило потанцевать….

Меня смущают шарики, но кто ж мне дает время на размышления? Под звуки вальса начинаем кружиться по гостиной. И кружимся, кружимся, кружимся до тех пор, пока меня не подводят ноги. Как мы не наткнулись на мебель — ума не приложу. Дэн не дает мне упасть и я обессиленно приваливаюсь к нему, обуреваемая различными эмоциями. Голова кружится от слишком быстрого танца, сердце переполнено радостью, надеждой, ожиданием взаимности, а внизу все болезненно пульсирует, томясь в неистовой жажде близости.

— Дэн, все, не могу больше, — прижимаюсь крепче, ластясь как мартовская кошка. Приподнявшись на цыпочки, быстро целую в губы, затем перехожу на шею, прикусываю тонкую кожу в том месте, где бьется тонкая венка. С хриплым стоном меня тут же подхватывают под попу и несут наверх.

— Доверяешь мне, детка? — спрашивает, когда мы оказываемся в спальне. Горячее дыхание обжигает кожу на загривке, запах сандала дурманит мозги. Ощутив выпуклость в положенном месте, призывно трусь о нее попой. И над ответом почти не задумываюсь.

— Да, — выдыхаю рвано. Вздрагиваю от холода, когда он отстраняется, но не оборачиваюсь. Просто жду. Хочется уже, чтоб он перестал меня мучить и перешел к действиям. Но когда на мои глаза опускается плотная алая повязка, понимаю, что Дэн явно настроен поиграть.

— Как ощущения?

В ответ лишь судорожно вздыхаю. В отсутствии зрения другие ощущения становятся лишь острее. Через минуту остаюсь полностью обнаженной и отчаянно дрожу непонятно от чего. То ли от холода, то ли от нахлынувшего возбуждения, то ли от ожидания неизвестности. Что он собирается со мной сделать?

Нет, я не боюсь, полностью уверена, что ничего плохого Дэн мне не сделает. Но нервничаю, и сильно. Просто подозреваю, что то, чего хочет Дэн — слишком непривычно. Запретно для меня, я бы даже сказала — порочно. Смогу ли я это принять и будет ли у меня право на «стоп-слово»?

Мое правое запястье обжигает поцелуем, а затем на коже затягивается плотный кожаный манжет, обитый изнутри мехом. Та же процедура проводится над левым запястьем и все, подергав руками понимаю, что они скованы.

— Мне нравится видеть тебя такой, — тело словно насквозь прошивает горячей стрелой, причем настолько сильно, что я даже теряю дар речи. Дэн ведет меня за собой, укладывает на бок. Скованные руки вытягивает ближе к лицу. И снова отходит, оставляя доходить до точки кипения. Не могу просто спокойно лежать, так хочется посмотреть, что он там делает. Ерзаю, виляю попой, пытаюсь сдернуть повязку с глаз. И у меня почти получается, но в этот момент получаю увесистый шлепок по попе и укус в плечо…

— Ай, — больно же…

— Плохие девочки должны быть наказаны, — под этот смешок крепкое тело прижимается ко мне. Чувствую его каждой клеточкой своего существа. Обнаженную тяжесть тела, жар кожи, тяжелое, шумное дыхание. От плотного контакта кожа начинает искрить в самом прямом смысле, еще немного — и мы оба расплавимся до состояния жидкого воска.

— Детка, какая же ты влажная. Моя ненасытная