Мандаринка на Новый год - Дарья Александровна Волкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Э-э-э… – Он выглядит озадаченным. А потом вдруг начинает хохотать.
– Чего ты ржёшь?
– Боже мой, – Ник всё еще давится от смеха. – Люба, это просто смешно!
– Что именно?
– Твоя ревность. Если кто и может из нас двоих ревновать, то я.
– Почему это?
– Потому что ты – это ты. На тебя мужики на улице шеи сворачивают.
– Ты преувеличиваешь.
– Не имею такой привычки. Ты у меня принцесса. А я обыкновенный.
– Обыкновенный свинопас?
– Ерунду не говори.
– Это ты говоришь ерунду. Между прочим, на тебя девчонки очень даже заглядываются.
– Да? Ты так считаешь?
– Нет! Я пошутила. Никому ты не нужен, Самойлов! Кроме меня на тебя никто не посмотрит!
Он засмеялся, а потом прижал ее к себе.
– А мне больше никто и не нужен.
* * *
– Слушай, я в аптеке сегодня покупала презервативы…
– Умница.
– Я не о том. На меня продавщица с такой завистью посмотрела, когда я попросила Durex XL. И мне пришло в голову… А вот ты когда сам покупаешь…
– Что?
– Прекрати так ухмыляться! Сознавайся, часто знакомился с девушками в аптеках?
– Ну, бывало пару раз. Один раз девушка-фармацевт… хм… впечатлилась моей покупкой, еще как-то в очереди просто за мной стояла девушка, потом сразу за мной на улицу вышла.
– Значит, пару раз?
– Ну, может, пару-тройку.
– Всё, с сегодняшнего дня презервативы покупаю только я!
– Как скажешь, милая.
* * *
Неделя выдалась сумасшедшая, но она закончилось, сегодня пятница, и Ник вполне живой приехал с работы. И даже раньше Любы. И даже купил бутылку шампанского.
Она какая-то скованная в его руках – он чувствует это сразу.
– Что такое? Устала?
– Да, немного. – Люба отвела взгляд.
– Люба… – предупреждающе попросил он. – Не надо. Если что-то не так – говори прямо. Ты же знаешь, я никогда сам не догадаюсь.
– Всё в порядке, правда.
– Если ты говоришь, что всё в порядке – я буду себя вести так, будто всё в порядке! Хотя я точно вижу – что-то не так!
– Хорошо! Я… мы… мне… в последние пару раз… – Решимости ее хватает ненадолго, и она замолкает.
– Вон оно что… – Ник вздохнул. – Ты права. Прости. Я сплоховал в последние два раза.
– Вовсе нет.
– Вовсе да. Люб, прости меня. Просто секс – это самое лучшее средство сбросить нервное напряжение и…
– Вот и у меня было такое чувство, что меня используют как… тренажёр, – произносит она совсем тихо.
– Могла бы сказать сразу!
– Трудно разговаривать со спящим человеком.
Он покраснел чуть-чуть, но на рыжих это заметно сразу. Отвёл взгляд в сторону. А потом решительно отрубил:
– Ты меня разбаловала. И это надо срочно исправлять! Раздевайся.
– Не буду.
– Поверь мне, в одежде ванну принимать не очень удобно.
* * *
– Ты сколько пены добавил?
– Не знаю. Треть, наверное. Много?
– Много, – засмеялась Люба.
– Учту на будущее. Потрогай воду. Нормальная?
– Да, отлично.
– Тогда залезай.
– Эй, ты зачем выключил свет?
Он вернулся через пару минут. Принёс свечи, потом ушёл еще раз, вернулся уже с бокалами и шампанским.
– Откуда?
– Из магазина, – Ник пожал плечами.
Пламя свечей отражается от плитки и в пузырьках пены. С мягким звуком пробка покидает горлышко.
– Ты тоже будешь шампанское?
– Чуть-чуть. За компанию.
Ник сидит, скрестив ноги по-турецки на полу. Что-то рассказывает, веселит ее.
– Слушай, Люб, а почему пахнет шоколадом?
– Потому что пена шоколадная.
– Серьёзно?
– Коля, не ешь пену!
– Не буду. – Он сморщился. – Сплошной обман. Пахнет шоколадом, а на вкус – гадость.
– Ты невозможный тип, Самойлов! Перестань лизать пену, кому сказано!
– А вдруг я не распробовал…
Тёплая вода, полутьма, алкоголь в крови. Веки тяжелеют сами собой.
– Знаешь, если ты планировал меня соблазнить, то добился прямо противоположного эффекта. Сейчас отключусь.
– Не-не, это не вариант. Погоди отключаться пару минут.
Ник возвратился с большим полотенцем, слегка промокнул ее от пены и взял на руки, как маленькую. А на кровати перевернул на живот, убрал полотенце и… С губ Любы срывается стон.
– Да-а-а… Ты волшебник…
– Я не волшебник, я только учусь. – Он аккуратно разминает ей спину. – Это не настоящий массаж, а баловство. Настоящий я не умею.
– Мне очень нравится.
– Ну и славно.
В итоге она почти уснула. Уже в полудрёме почувствовала, как он напоследок погладил спину, укрыл одеялом. Встал, вышел из комнаты. И не вернулся. И вместо того, чтобы заснуть, она заплакала. Сначала тихо, потом начала хлюпать.
– Люба, что случилось? – Ник вернулся из кухни, присел перед кроватью. – Любава… Ты плачешь?! В чём дело? Я думал, ты заснула.
– Ты такой… такой заботливый…
Он уткнулся лбом в матрас рядом с подушкой.
– Знаешь, я удивляюсь. Как мужики в первый год после женитьбы не седеют от такой жизни и таких приколов. Ты плачешь, потому что я проявил заботу о тебе?
– Ну… можешь считать, что у меня ПМС.
– Неправда. У тебя только середина цикла.
– Коля! Бессовестный. У меня никакой личной жизни, – шмыгнула она носом.
– Любава, подвинься. – Ник устроился рядом, на краешке, обнял ее поверх одеяла. – Люб, мне ужасно стыдно. Что просто малейшие знаки внимания с моей стороны ты так воспринимаешь. Я, видимо, совсем животное. И ты меня разбаловала.
Она промолчала.
– Ты пинай меня, Люб, если что. Не стесняйся. Я очень хочу, чтобы тебе со мной было хорошо. Важнее тебя у меня ничего и никого нет.
– Я важнее… всего? Важнее родителей? Важнее твоей работы?
– Даже обидно, что ты так спрашиваешь. Ты. Важнее. Всего.
Она вздохнула и подвинулась ближе, чтобы уткнуться лицом в шею.
– Но я надеюсь, ты не попросишь меня сменить работу. Потому что ничего другого я не умею.
– Не попрошу. Коль… расскажи мне сказку.
– Хорошо. Слушай… – Он помолчал немного. – Жил-был на свете рыжий мальчик. И был он, как водится, дураком.
– Самокритично.
– Ты слушай дальше. Знаешь, говорят дуракам и рыжим везёт. Вот и ему повезло. Очень сильно повезло.
Глава двадцать первая,
в которой герои в конце концов женятся
– Мандаринка, ты дома?
– Нет, – откликается Ник из кухни.
Люба заглядывает туда.
– Как нет?
– Вот так. – Он отправляет в рот остаток бутерброда, допивает кофе. – Убегаю.
– Ах, да, – Люба привалилась к косяку. – У вас же сегодня мальчишник. Со стриптизёршами. Ах, бесстыжий…
– Люба! Ты же знаешь, это идея Дэна! И я тебя просил – позвони ему. И скажи, что ты меня не отпускаешь!
Люба не
