Площадь Магнолий - Маргарет Пембертон

— Успокойся, малыш! Не плачь. Мама тебе все объяснит, — растерянно говорила Кейт, не обращая внимания на гостью. Руби твердо заявила, что встречам ребенка с мистером Харви нужно положить конец. Если старик поймет, что мальчика больше с ним не отпустят, он хорошенько подумает, прежде чем усугублять конфликт прошением об опеке.

— Послушайте, — обратился к адвокату Леон. — Почему бы мне с ним не поговорить? Хуже ведь не будет.

— Вы заблуждаетесь, может быть намного хуже, — сухо возразила Руби.

К сожалению, Леон ей не поверил. Утром, собираясь на работу, он заявил, что должен непременно поговорить с Джоссом Харви, потому что не может больше бездействовать.

Сейчас Кейт с трудом подыскивала слова, чтобы как-то объяснить ребенку сложившуюся ситуацию.

— Прадедушка не понимает, что нам всем вместе очень хорошо живется, Мэтью. Он хочет помешать папе Леону усыновить тебя, — говорила она, поглаживая мальчика по голове.

— Как тебе известно, Кейт, Мошамбо всегда прав! — вмешалась Эмили, размахивая зеленой шалью с красными кистями перед носом Гектора. — Если бы я только знала, что Кристина собирается…

— Это ложь! Ты врешь, мама! — закричал Мэтью, вырываясь из рук Кейт.

— Теперь, когда мистер Джайлс ушел встречать Джека на вокзал, я… — гнула свое Эмили.

Кейт резко обернулась и с ужасом уставилась на гадалку.

— Как? Джек вот-вот приедет домой? — воскликнула она.

— Именно так и сказала Рут, — кивнула пожилая леди. — А мистер Джайлс куда-то помчался по срочному делу.

Кейт все поняла и схватилась за голову.

— О Боже! — воскликнула она. — Извините, Эмили, мне сейчас некогда разговаривать. Я должна кое-что объяснить Мэтью, а потом встретиться с Джеком. Есть кое-что, о чем мистер Джайлс не знает.

Она выбежала из комнаты и не слышала последних слов своей гостьи:

— Самые важные новости сейчас у меня! Нужно принимать срочные меры! Иначе случится непоправимое!

Едва только Джек увидел озабоченное лицо викария, идущего ему навстречу, он сообразил, что случилось какое-то несчастье. Сердце бешено заколотилось. Что-то произошло с Кристиной! Он поставил фанерный чемоданчик с вещами на землю и побежал вперед по заснеженному пустырю, крича:

— Что стряслось? Что стряслось, викарий?

— Не волнуйся, все живы и здоровы, — выкрикнул в ответ Боб Джайлс, когда расстояние между ними сократилось. Он остановился и отдышался. Наступил решающий момент, а викарий не знал, что сказать.

— Но тогда почему вы меня встречаете? — Тяжело дыша, Джек замер в нескольких шагах от него. — Ведь вы здесь не случайно? Вы пришли меня встретить?

— Я подумал, что это моя обязанность, — кивнул Боб Джайлс.

— Что случилось с Кристиной? — побледнев, повторил Джек. — Где она?

Боб молчал, не находя нужных слов. Перед ним стоял не мальчик, а солдат, закаленный в боях. После недолгого колебания викарий выпалил на одном дыхании:

— Сейчас она, возможно, уже во Франции.

В этот момент он казался себе плохим актером, играющим в третьесортном фарсе: настолько фальшиво и невероятно это прозвучало.

— Ее сопровождает представитель Красного Креста. Кристина направляется в Гейдельберг, надеясь разыскать там свою маму и бабушку.

Сначала Джек подумал, что викарий спятил, как Уилфред Шарки, и соответственно отреагировал:

— В таком случае я сиамский принц.

Он взглянул на чемодан, раздумывая, стоит ли возвращаться за ним или же оставить его здесь, на радость удачливому бродяге. Ведь самому ему это барахло уже не понадобится.

— Я говорю серьезно, — заметил Боб Джайлс. — Мне не до шуток. Я вовсе не выжил из ума. Кристина давно вынашивала идею найти своих пропавших родственников. Она убеждена, что они живы. По ее просьбе Карл Фойт разослал запросы в различные организации. Но в списках людей, уцелевших в немецких лагерях, их имена не значатся. Поэтому Кристина решила отправиться в свой родной Гейдельберг и поискать их там самостоятельно.

— Боже правый! — воскликнул Джек, вне себя от отчаяния.

Кристина уехала от него! И разумеется, вовсе не потому, что ей взбрело в голову отправиться на поиски своей родни. Это пустые отговорки. Если она и объяснила таким образом свое решение покинуть мужа, то лишь для придания своему исчезновению некоторого благообразия. Джек заскрипел зубами. Но он не попадется на эту удочку! Он понимает: она решила уйти исключительно потому, что между ними что-то разладилось. Он уже в прошлый раз почувствовал, в каком она состоянии. Он знал, что их брак под угрозой.

Больше Джек не желал ничего слушать. В полнейшем отчаянии он резко повернулся и быстро пошел прочь через пустошь. Их отношения всегда были странными, только ему никак не удавалось понять, в чем причина. Джек почувствовал, что он готов разрыдаться, чего с ним уже давно не случалось. Что же ему теперь делать? Как он будет жить без нее? Как он вынесет эту боль?

Боб проводил его расстроенным взглядом и махнул рукой. Он не ожидал, что Джек станет так убиваться. Может быть, юноша его неверно понял? Викарий тяжело вздохнул и взъерошил волосы: пожилому человеку трудно найти общий язык с молодым парнем! Оставалось лишь вернуться домой и ждать, пока Джек придет в себя после потрясения. С трудом передвигая ватные ноги, Джайлс повернулся и побрел в направлении площади Магнолий, надеясь, что в ближайшее время ему не придется пережить никаких новых неприятностей.

— Я и не собирался вас преследовать! — возмущенно возразил Леон, стоя напротив Джосса Харви на ступенях дворянского клуба на Пэлл-Мэлл и чувствуя себя белой вороной. Так случалось всякий раз, когда он выходил из строгих рамок дозволенного простому темнокожему работяге и появлялся в местах, где таким, как он, появляться не следовало. В прибрежных кварталах, таких, как Бермондси, Детфорд и Гринвич, где полно иностранных моряков, он не привлекал к себе внимания. В Льюишеме и Блэкхите люди оборачивались и смотрели ему вслед. Здесь же, возле элитного клуба на центральной улице Лондона, прохожие застывали на месте, увидев темнокожего матроса, и во взглядах их светилась неприязнь.

— Вы специально подкараулили меня! Какая невиданная наглость! — словно выплюнул ему в лицо Джосс Харви. — Я не допущу, чтобы вы усыновили моего правнука. Мой внук был героем, он погиб, сражаясь за Англию! И его сын никогда не станет приемным сыном черномазого! — Лицо старого джентльмена побагровело от ярости, и Леон с ужасом понял, что им никогда не суждено разговаривать на равных. Как и предупреждала Руби, он лишь испортил все дело, попытавшись спокойно побеседовать с этим человеком. Сам того не желая, Леон подвел и ее, и Кейт.