Лабиринт Осириса - Пол Сассман

– Есть такое, – хмыкнул Тират. – Пристрастие к героину, бешеный нрав, не пропускает ни одной шлюхи. Классический персонаж для колонки сплетен. Хотя я слышал, что он гораздо умнее, чем его считают, а все его выходки только бравада.

Он потряс на ладони миндаль.

– Суть в том, что он темная лошадка. Откровенно говоря, они все такие. О них много говорят, ходят разные толки, но попробуй узнай о Барренах хоть один достоверный факт. Они скрытничают по поводу своих дел, но это не идет ни в какое сравнение с той тайной, какой они окутывают личную жизнь. Вряд ли вообще кто-либо знал, что существует этот сын, пока десять лет назад он неожиданно не появился в совете директоров компании. Учился под вымышленным именем, держался в тени. Те деньги, которыми они располагают, обеспечивают не только влияние – на них можно купить неприкосновенность частной жизни.

Тират снова встряхнул орешки, откинул назад голову, высыпал их в рот и яростно прожевал.

– Он часто приезжает в Израиль, если это тебе чем-нибудь поможет.

Бен-Рой искоса посмотрел на товарища.

– По делам?

– Если называть делами нюханье кокаина и забавы с проститутками. По слухам, имеет пентхаус в элитном районе Парк-Хейтс. В самом центре.

Бен-Рой задумался: не здесь ли кроется связь корпорации «Баррен» с секс-трафиком? Не поставлял ли Геннадий Кременко проституток наследнику империи? Ривка Клейнберг это обнаружила и пригрозила обнародовать. Баррен-младший приехал в Иерусалим, встретился с ней в соборе, вышел из себя и… Снова получился сценарий, который подходил одним обстоятельствам дела, но другим нет. Как ни постели ковер, где-нибудь да не впору.

– Есть одна маленькая загадка, которая может тебя заинтересовать. – Тират смахнул рукавом крупинки соли с губ.

«Если бы одна», – подумал Бен-Рой, а вслух сказал:

– Выкладывай.

– Это касается автомобильной катастрофы, в которой погибла жена Натаниэля Баррена.

– И что же в ней непонятного?

– Коронер вынес вердикт: смерть в результате несчастного случая. Во всем виноваты трагические обстоятельства.

– Дальше.

– Много вопросов осталось без ответов.

– Например?

– Например: с какой стати только что прошедшая техобслуживание машина на пустом шоссе среди бела дня свернула с дороги и врезалась в телеграфный столб?

Он докурил сигарету и выбросил окурок в водосточный желоб.

– Твоя очередь заказывать.

Каир

Оказавшись в своей квартире в центре Каира на острове Гезира – квартиру эту снимала для него корпорация, – Чэд Перкс прошел через гостиную на балкон. Оперся на балюстраду, громко выпустил газы и, как случалось с ним по десять раз в день, подумал: «Черт возьми, житуха у меня хоть куда!»

Должность «региональный директор корпорации «Баррен» в Северной Африке», наверное, предполагала больше того, чем он занимался. Все брокерские операции осуществлялись непосредственно из Хьюстона, а его роль больше сводилась к представительским функциям. В качестве главы каирского отделения он познакомился со здешними «шишками», приглашал на дорогие обеды (вроде сегодняшнего), подмазывал кого нужно, каждый месяц мотался в Луксор проверять, как идет строительство нового музея, до открытия которого оставалась теперь неделя. Он был лицом «Баррен» в здешних краях. А также ее глазами и ушами. Подав заявку на разработку газовых месторождений в Сахаре, компания хотела быть в курсе политических настроений в стране, особенно после того, как египтяне прогнали президента Мубарака. И Чэд Перкс чувствовал себя в своей тарелке – умел держать руку на пульсе. Полагал, что если корпорации перепадет концессия, его заслуга будет не меньше тех, кто прорабатывал детали контракта. Что подтверждал и тот факт, что его ждал манящий заветный бонус, положенный ему в случае успеха дела.

Щедрая зарубежная зарплата, хорошие пенсионные отчисления, шикарная квартира на набережной Нила, внушительное название должности (пусть и не совсем соответствующее действительности) – да, у него житуха хоть куда!

По крайней мере так было до того, как он почувствовал, что кто-то сзади набросил ему на шею удавку и потащил с балкона в квартиру.

У Чэда Перкса было множество замечательных качеств, но мужество среди них не числилось. Он немного побрыкался – больше инстинктивно, чем из осознанного намерения сразиться с напавшим на него, – и обмяк. Смутно разглядел здание отеля «Рамзес-Хилтон» на другом берегу реки, ощутил легкий мускусный запах духов или антиперспиранта – странно, какие вещи регистрирует мозг, когда человека душат. И вдруг оказался лежащим, уткнувшись лицом в ковер в гостиной. Удавка исчезла. Он свернулся калачиком и, кашляя и задыхаясь, тщетно пытался составить на арабском фразу: «Пожалуйста, не трогайте меня». Иностранные языки, как и мужество, не были его сильной стороной.

Но в этом не было необходимости – с ним заговорили по-английски. А то, что голос был женским, вселило призрачную надежду. Но приставленное к виску дуло пистолета ее тут же развеяло.

– Мне надо знать, что твоя компания делает в Египте, – потребовал голос. – Точно знать, что ей здесь нужно. Если вздумаешь дурачить меня, я вышибу тебе мозги.

Чэд заверил женщину, что единственным его намерением является сотрудничество и содействие.

– Хорошо. Говори.

Чэд начал говорить.

Иерусалим

Воскресным утром Бен-Рой поднялся рано. Набрал на клавиатуре компьютера четыре страницы свода ключевых моментов расследования и отправил по электронной почте Халифе. Затем просто так, раз уж сидел за компьютером, вошел в Интернет и запросил в «Гугл» сведения об автомобильной аварии, стоившей жизни жене Натаниэля Баррена. Получил он ненамного больше того, что рассказал ему Тират. К северу от Хьюстона ее машина слетела с дороги и ударилась в телеграфный столб. Женщина погибла на месте. Единственный свидетель утверждал, что перед аварией видел в машине еще одного человека. Но подтвердить это больше никто не мог, и в результате тщательного расследования был сделан вывод, что трагедия явилась следствием несчастного случая. Еще сорок минут Бен-Рой побродил по Сети, но, решив, что все это очередная уводящая в сторону обманка, каких в этом деле хоть пруд пруди, выключил компьютер. Позвонил Зиски сказать, что задерживается, купил букет роз в цветочном киоске напротив дома и пошел к Саре.

– С чего бы это? – удивилась она, открыв ему дверь.

– Захотелось повидаться. – Бен-Рой извлек из-за спины букет. – Очень устал от работы. Подумал, мы можем вместе позавтракать, а потом я отвезу тебя в школу.

– Мне туда надо только в середине дня.

– Вот и отлично. Проведем утро вместе.

Сара подозрительно покосилась на него.

– Не похоже на тебя, Арие.

– Что не похоже?

– Прогуливать работу, когда идет расследование. Тут что-то не так. – Ее тон был скорее насмешливым, чем сердитым. – Давай признавайся, ты что-то натворил. Или тебе что-то от меня надо?

– Просто хотел побыть немного с тобой и Бубу. Соскучился по вас.

Бен-Рой не обманывал. Расследование, которое он вел, поставка в страну проституток, трагедия Халифы, потерявшего сына, – все это затронуло в нем какую-то глубинную струну. Вернувшись накануне из Тель-Авива, он долго лежал в постели без сна – думал о Саре и ребенке, хотел быть с ними рядом и упрекал себя, что это не так. Обычно расследование, особенно такое напряженное, как это, отдаляло его от родных, но теперешнее, наоборот, толкало к ним. Снова и снова в голову приходила мысль, что они должны предпринять еще одну попытку объединиться. Он обязан постараться все наладить. Ведь, в конце концов, это он все испортил.

– Ну, ты возьмешь у меня цветы?

– Конечно, спасибо. Они очень красивые.

Сара забрала букет.

– У меня есть кое-что еще. Смотри.

Бен-Рой достал из кармана мобильный телефон и взмахнул, как фокусник палочкой. Другой рукой сделал в воздухе эффектную дугу и, ткнув пальцем в клавишу выключения, пропел: «тана». Сара расхохоталась, обняла его, и он почувствовал, как в ее животе толкается ребенок. Это было фантастическое ощущение.

– Я думала, скорее главный раввин соблазнится коктейлем из креветок, чем ты выключишь свою трубку, – пошутила она.

– И вот свершилось. Чудеса случаются. Можно, я приготовлю тебе завтрак?

– Давай.

Бен-Рой принялся за дело. Но его омлет с овощами превратился в болтунью, а тосты напустили столько дыма, что сработала пожарная сигнализация. Сара смеялась над его неспособностью к кулинарным занятиям и получила в ответ замечание, что нельзя кусать кормящую руку. Они подтрунивали друг над другом, как раньше, чего не делали весь последний год. «Господи, какая же она красивая», – думал Бен-Рой.

Завтракали на балконе, и атмосфера была такой, словно они пришли на первое свидание. А после еды Бен-Рой сотворил второе за утро чудо – помыл посуду.