Расскажи мне три истории - Джулия Баксбаум

Мой телефон вибрирует. Входящее сообщение. Я опускаю взгляд. И читаю его.

НН: это я.

Я снова поднимаю взгляд. Итан нервно улыбается мне и, не глядя, печатает.

НН: я. не он. я.

НН: позволь напечатать заглавными буквами: Я.

– Ты? – спрашиваю я вслух. Без помощи рук. Слова именно там, где они мне больше всего необходимы.

Наконец, наконец-таки, понимание расцветает во мне.

Наши взгляды встречаются, и я не могу сдержать дурацкой улыбки.

– В самом деле. Это ты?

– Я, – отвечает Итан, протягивая телефон. – Ты пришла раньше. У нас было собрание «МегаО», которое затянулось, а потом он первым пришел к тебе.

Я перевожу взгляд на Лиама, который в замешательстве раскачивается на пятках, до сих пор злясь. Наблюдая за нашим разговором, но не понимая сути. Да и как он может понять? Я и сама-то едва понимаю.

Итан Итан Итан.

Итан – НН.

– Лиам, прости. Я не могу. То есть, это Итан. Это он, – лепечу я полную несусветицу, да это, по всей видимости, и неважно, Итан все равно садится напротив меня. Мы улыбаемся друг другу глупыми и мечтательными улыбками, все так легко, намного проще, чем должно было быть.

Лиам выглядит больше смущенным, нежели расстроенным. Калеб пожимает плечами и стреляет взглядом в сторону выхода, как бы говоря: «Давай, бро. Она того не стоит».

– Да пофиг, – небрежно бросает Лиам через плечо по пути к выходу, внимая совету друга. Калеб машет телефоном нам с Итаном – очевидно, это его прощальный жест – и бежит вслед за Лиамом.

– Ты? – снова переспрашиваю Итана. Мне нужно услышать это еще раз, дабы убедиться, что я не упала в обморок и не сплю.

– Приятно снова увидеть тебя, Джесси. Джесси Холмс. Я тот чудак, который писал тебе. – Итан нервничает, в его глазах вопрос. – Сегодня все получилось не так, как я хотел.

Я смеюсь, потому что чувствую намного больше, чем просто облегчение.

– Что? Ты не собирался ввязываться в драку?

– Неа. Не собирался.

– Не могу поверить, что это ты, – выдыхаю я. Я даже не понимала, что все это время сдерживала дыхание. Мой телефон вибрирует.

НН: ты разочарована?

Я: НЕТ!

НН: могу я сесть с тобой рядом?

Я: ДА!

Итан пересаживается ближе ко мне, и теперь его наши бедра соприкасаются. Меня окутывает запах Итана. Кажется, он пахнет кофе.

– Привет, – произносит он и тянется заправить прядку волос мне за ухо.

– Привет, – отвечаю я.

После мы немного поболтали, как раньше, но все-таки совершенно по-другому. Мы не работаем над проектом, а просто сидим вместе, потому что хотим этого. И теперь я знаю его, действительно знаю, ведь за последние два месяца мы общались посредством наших пальцев.

– Почему? – спрашиваю я. Он придвигается ближе и накрывает мою руку ладонью. Мы держимся за руки. Мы с Итаном держимся за руки. Не уверена, что когда-нибудь захочу отпустить его руку.

– Что, почему?

– Почему ты написал мне тогда?

– Дело в моем брате… Тогда мне казалось, что я разучился общаться с людьми. Отец отправил меня к психотерапевту, и она сказала, если я начну писать, то это мне поможет. А когда я увидел тебя в первый раз, в тебе было что-то такое, что заставило меня захотеть с тобой познакомиться. Ты казалась такой же потерянной, как и я. Вот так я решил написать тебе. Думал, писать под покровом анонимности безопаснее.

Он качает головой, как бы говоря: «Да, я странный».

– Ты еще кому-нибудь писал? – интересуюсь я.

– Ага, пару раз. Мне нравится наблюдать за людьми. Я рассказывал некоторым ребятам о кое-чем. Написал Кену Эбернати, что Джем списывает у него на математике. А с тобой все по-другому. Наш разговор затянулся на два месяца.

– Выходит, по твоим словам, ты что-то вроде Бэтмена в Вуд-Вэлли?

Он улыбается. Опускает взгляд.

– Не совсем. Это футболка брата. Глупо, но вот так.

– Я хотела бы задать тебе вопросы, а ты бы ответил на них.

– Мне нравится, когда ты задаешь мне вопросы.

– Расскажи мне три истории, – прошу я, потому что люблю их. Не хочу прекращать это теперь, когда мы общаемся в реальности.

– Первая: несмотря на всеобщую убежденность, я не употребляю наркотики. Они меня пугают. Даже обезболивающее не принимаю. Вторая: я выучил первую часть «Бесплодной земли» лишь ради того, чтобы впечатлить тебя. Обычно ночью я играю в приставку или читаю, пока не вырублюсь, но тут подумал, что так я буду выглядеть как-то круче.

– Сработало. Это фантастика. – В моем голосе сквозит улыбка. Понятия не имела, что способна на такое.

– Третья: моя мама со вчерашнего дня находится на лечении в реабилитационном центре. Но я не настолько наивен, чтобы быть оптимистом – мы уже пару раз через это проходили, – но хотя бы это уже что-то.

– Я… даже не знаю, что сказать. Если бы мы переписывались, то я, наверное, послала бы тебе смайлик.

Я сжимаю его руку – другой способ поддержки. Не удивительно, что у Итана бессонница. Его семья накосячила еще больше, чем моя.

– Твоя очередь. Три истории…

– Ладно. Первая: на самом деле я надеялась, что это ты. Была уверена, а потом нет. Думала, это Лиам, и мне плакать хотелось.

– Лиам неплохой вариант. Мне нужно быть с ним помягче. Особенно сейчас. Боже, он мне ноги переломает. – Итан улыбается. Он совсем не боится Лиама.

– Нет, он не станет. Лиам вернется к Джем, и они смогут стать королем и королевой на выпускном, сделав вид, будто ты этому даже помог, и все будет хорошо. Печально, я так хотела свести его с Дри.

– Кстати, насколько я оказался прав насчет того, что вы с Дри подружитесь?

– Ты был прав. Ты был прав насчет многого.

– Вторая…

– Вторая… – Я замолкаю. Чего я еще хочу сказать? Впервые за очень долгое время я чувствую себя на своем месте. Счастлива сидеть, не двигаясь. Прямо здесь. С ним. – Второе: спасибо, что стал моим первым другом здесь в то время, когда у меня никого не было. На самом деле… это многое изменило.

Теперь его очередь сжать мою руку, и это ощущение мне так нравится, что я прикрываю глаза от наслаждения.

– Третья история? У меня ее нет. У меня до сих пор голова кругом.

– У меня есть.

– Говори.

– Третья: я хочу поцеловать тебя, и очень сильно.

– Правда? – спрашиваю я.

– Да, – отвечает он. Я поворачиваюсь к нему, а он ко мне, несмотря на то, что мы в этом случайном кафе, и на нашем столике полно причудливой недоеденной еды, которую назаказывал Итан, чтобы позволить нам остаться за столиком последние три часа – естественно, блинчики, а также соленья и яблочный пирог, – все утекает на задний план.

Есть только он и я: Итан – это Итан это Итан и Джесси – это Джесси это Джесси, а также его губы, касающиеся моих.