Ричард I Львиное Сердце - Ульрика Кесслер

Безбрачие и бездетность этого четвертого анжуйского короля подводит вплотную к предыстории решавшегося в лагере под Аккой спора о престоле. Король мог повлиять на порядок престолонаследия только через своих сестер или путем политического волеизъявления. Старшая из них, Сибилла, в 1176 году вышла замуж за Вильгельма Длинный Меч, старшего сына маркграфа Вильгельма Монферратского, то есть, за брата Конрада. И хотя в 1177 году Вильгельм умер, родившийся уже после его смерти сын, Бодуэн V, казалось, обеспечивал установившийся порядок престолонаследия. Но так как королем он становился в младенческом возрасте, об интересах королевства должен был позаботиться деятельный регент. Эту роль отвели члену королевской династии, графу Раймунду III Триполийскому. Будучи потомком Раймунда IV Тулузского, он тем самым принадлежал к обосновавшейся здесь уже со времен первого крестового похода династии. Опытного и честолюбивого Раймунда назначил регентом своему племяннику еще Бодуэн IV, в случае своей близкой смерти. Однако после того, как Сибилла в 1180 году вновь вышла замуж за Гвидо Лузиньяна, предпочтение было отдано последнему. Все же в 1185 году, умирая, Бодуэн отстраняет его от должности временного регента, как говорили, в виду отсутствия у него необходимых деловых качеств, и вновь наделяет этими полномочиями графа Раймунда. В своем завещании он указал, что в случае скоропостижной смерти племянника решение о правах его сестер должны коллегиально приниматься папой, императором и королями Франции и Англии. Возможно, именно на это завещание опирался позднее Конрад Монферратский, обосновывая свой отказ признать Гвидо королем ссылкой на то, что он действует в качестве представителя западных королей. Но очень скоро вопрос о престолонаследии вновь стал актуальным, так как несовершеннолетний Бодуэн V скончался спустя всего лишь год после смерти своего дяди.

К этому моменту у Запада появились все основания для тревоги. В 1184–1185 годах патриарх Ираклий Иерусалимский находился в Европе, и ожидалось, что, по крайней мере, Генрих II активно вмешается в ход событий. Но тот не пожелал не только принять личное участие, но и отказался снарядить туда одного из своих сыновей, ограничившись денежными пожертвованиями. Деньги посылал он и позднее, и Тир удалось отстоять отчасти благодаря английским деньгам, о чем, несомненно, вспомнит впоследствии и Ричард.

Таким образом, наряду с завещательным распоряжением Бодуэна IV, существовало и право наследования его старшей сестры. Разумеется, Сибилла не стала дожидаться решения европейских государей и не обращала внимания на амбиции Раймунда Триполийского. В сентябре 1186 года она короновалась, а затем возвела на трон своего супруга Гвидо Лузиньяна. Так он стал королем, и хотя это роковым образом отразилось на его судьбе, действия супругов никак нельзя назвать незаконными. Незаконным и в то же время безрезультатным был ход, с помощью которого Раймунд Триполийский вознамерился убрать Гвидо с политической арены и он заключался в том, чтобы возвести на трон вместо него мужа сводной сестры Сибиллы, Изабеллы, молодого Гомфрида Торонского. Но поскольку тот отказался от подобной чести, более того, принес присягу на верность своему свояку, то альтернативы Гвидо больше не было. Его поддерживали тамплиеры, а также местный сорвиголова, Райналвд Шатильонский, который некоторое время — после женитьбы на вдове Раймунда Пуатъерского — княжил в Антиохии. Именно он спровоцировал Салах ад-Дина, нарушив перемирие, и стал виновником гибели Иерусалимского королевства.

Историческая вина Гвидо заключается в том, что летом 1187 года, после того как Салах ад-Дин пошел в наступление и осадил Тивериаду, крепость графа Триполийского, он пренебрег настоятельными советами осажденного и повел армию в адскую жару через безводную местность к Генисаретскому озеру. В битве под деревней Хаттин 4 июля 1187 года его изнывающую от жары армию и королевство Иерусалимское постигла катастрофа. Лишь немногим, и в том числе графу Раймунду, удалось прорваться к озеру, оставшиеся в живых стали рабами. Плененный Райнальд Шатильонский был собственноручно убит султаном, казнены были также все попавшие в плен члены рыцарских орденов, за исключением гроссмейстера ордена тамплиеров. Сам Гвидо целый год провел в плену у Салах ад-Дина. То, что он отправился снимать осаду с крепости своего врага, определенным образом характеризует этого, по всеобщему признанию, горе-короля. Если верить Амбруазу и Itinerarium, однажды под Аккой он даже выручил Конрада, оказавшегося в опасной ситуации. Источники эти с сожалением приписывают ему прямолинейность и душевную простоту, однако указывая, что это не королевские достоинства, и уж Конрада в них никто бы не смог упрекнуть.

Так началось победоносное наступление Салах ад-Дина, в ходе которого он еще летом овладел всем побережьем, а 2 октября 1187 года, после непродолжительной осады, взял Иерусалим. Из всего Иерусалимского королевства выстоял только приморский Тир, за пределами королевства держались Антиохия и Триполи. И чтобы поправить положение, нужен был новый крестовый поход, за который активнее всех ратовал именно Конрад Монферратский. Он посылает архиепископа Тира в Европу, и тому, с помощью других высокопоставленных церковных деятелей, в январе 1188 года удается склонить королей Англии и Франции к участию в крестовом походе, Ричард принимает крест еще накануне осенью. Усердие Конрада, однако, было далеко не бескорыстным. Вернувшись летом 1187 года из Византии в Святую Землю, он блестяще спасает уже подготовленный христианами к сдаче Тир, после чего оставляет его себе. В то время как Гвидо до своей женитьбы был лишь незначительным пуатунским дворянином, Монферраты состояли в родстве со всеми царствующими домами Европы, включая двух императоров и французского короля. Его старший брат, Вильгельм, как уже упоминалось, был женат до Гвидо на Сибилле и был отцом умершего в младенчестве принца, его младший брат, Ренье, как и он сам, состоял в родстве с византийской императорской семьей. Так как Гвидо находился в плену у Салах ад-Дина, а граф Триполийский скончался вскоре после битвы при Хаттине, то уже немолодой Конрад начинает, действуя незаконными средствами, активно формировать свой центр власти.

В июле 1188 года Салах ад-Дин освобождает Гвидо, взяв с него обещание никогда больше не выступать против него с оружием в руках и навсегда покинуть Святую Землю. Но Гвидо был не настолько наивен, чтобы сразу же не воспользоваться возможностью нарушить клятву, и «великодушие» Салах ад-Дина вновь оказалось катализатором раздоров, поскольку Конрад и его сторонники отказались признать Гвидо королем. Законность власти не утрачивается вместе с потерей страны, так как военное поражение не влечет за собой автоматически потерю права на престол, а успешная оборона одного города не дает еще права на корону. Вместе с правами мужа de facto оспаривались и права на трон Сибиллы, хотя показательно, что в тот момент никто не вспомнил об Изабелле и Гомфриде Торонском. И только после смерти Сибиллы и ее дочерей осенью 1190 года под Аккой вспомнили о ее правах, и партия Конрада добилась того, чтобы брак Изабеллы был признан недействительным и ее выдали замуж за Конрада. С этих пор наряду с выдающимися деловыми качествами Конрад мог дописать в свой актив еще и законность, что он и не преминул сделать. Так как Гвидо был не только супругом правительницы, но и сам носил, королевскую корону, то после смерти Сибиллы не так то просто было признать его права незаконными. Разумеется, с незапамятных времен право лишь служило оружием в борьбе за власть, и обе партии принимали совершенно прагматические решения. Во всяком случае, права Гвидо на корону были обоснованными, тогда как сторонникам Конрада приходилось не только утверждать его право, но и искать оправдания нарушению закона, совершенному этим «скандальным» браком. Что касается способностей Гвидо, то, после того как Конрад в апреле 1189 года вторично не пускает его в Тир, он принимает решение создать собственную базу для организации военных действий и выбирает для этой цели сильную Акку, которую, конечно же, еще предстояло отвоевать у Салах ад-Дина. Итак, при поддержке пизанского флота в августе 1189 года он начинает осаду города. Соотношение сил поначалу было настолько неравным, что операция Гвидо выглядела как совершенно безнадежная. Но поразительным образом Салах ад-Дину не только удалось остановить наступление на Акку, но и в периоды ослабления двухгодичной осады отбросить осаждавших от города. Эмирская оппозиция, зимнее сокращение численности его армии, а также непривычная для него позиционная война, создавали трудноразрешимые проблемы, тогда как ряды христиан стремительно пополнялись свежими многонациональными отрядами. Еще осенью 1189 года прибыли датчане, фризы, французы и группа немцев во главе с ландграфом Людвигом III Тюрингским. В июле 1190 года прибыл граф Генрих Шампанский, в октябре того же года — герцог Фридрих Швабский с остальной частью германского войска. И всякий раз, когда среди новоприбывших оказывался видный полководец, осаждавшие тотчас же возлагали на него все надежды и выбирали его главнокомандующим, что создавало напряженность, и прежде всего в отношениях между французами и германцами. После прибытия Ричарда повторилось то, что уже вошло в привычку, ибо в глазах армии неоспоримый с 20 апреля 1191 года авторитет и неоспоримое верховенство Филиппа оказались под сомнением.