Научное наследие Женевской лингвистической школы - Валерий Кузнецов

К средствам транспозиции (транспонирующим знакам) Балли относил морфологические формы и суффиксацию ( manger → en mangeant ; condamner → condamnation ), несобственную деривацию ( couper → la coupe ), служебные слова (предлоги: maison de campagne ; относительные местоимения: un homme que je ne connais pas , и др.), супплетивизм ( cheval → équestre ). Он установил возможность множественной, «цепной» транспозиции: riche (N) → enrichir (V) → enrichissement (N), а также возможность производить от одной формы несколько параллельных транспозиций: от lent (A) можно образовать lenteur (N), ralentir (V), lentement (Adv.). В то же время он относил к транспозициям трансформацию активной формы в пассивную ( nous mangeons → être mangé ), преобразование предложения в предложение-член ( je suis innocent → j’affirme que je suis innocent ), употребление существительного в функции объекта ( prendre un livre ). Особо Балли выделял существительное, поскольку оно призвано выполнять функцию субъекта и представляет собой единственный определяемый знак, который сам не является определяющим: «...процесс (явление, действие, состояние, качество) не мыслится нами без субстанции, которая служит его местопребыванием» [Балли 1955: 138]. (Как будет показано ниже, такую же роль существительному в транспозиции отводил А. Сеше.)

Заслуга Балли в том, что он показал связь функциональной транспозиции с речью, с актуализацией слова, с синтагматическими отношениями между словами. Он установил существование отношений дополнительности между словами предложения, связывающих существительное и прилагательное, глагол и наречие. Так, существительное должно характеризоваться прилагательным, которое, в свою очередь, призвано характеризовать имя. Два существительных не являются дополнительными, если одно из них будет характеризовать другое, оно должно быть транспонировано ( maison + campagne → maison de campagne ; étoile + pôle → étoile polaire или du pôle ). Транспонирующее является средством синтаксической связи, позволяющее в то же время слову выполнять вторичную функцию.

Изменение функции выражается в помещении слова в окружение, типичное для других классов слов, и в соответствующем изменении его комбинаторных свойств. Категоризаторы относят конструированное слово к одному из лексических классов, но они же служат средством, переводящим семантему в другую категорию, средством транспозиции, понимаемой Балли как средство изменения или расширения функций частей речи. Он учил, что механизм транспозиции «затрагивает всю грамматику в целом» [Там же: 136], понимая вслед за Соссюром грамматику в широком смысле и включая в нее все уровни языка [110] . Так, он полагал, что «можно говорить еще о фонологической транспозиции, если фонема, которую лингвистическое сознание рассматривает в данном случае как основную, меняет категорию в связи с изменением фонологической связи» [Балли 1955]. Балли показал, что для слов функция – такой же существенный признак, как и окружение. Морфологический состав слова предопределяет его «поведение», значение предопределяет функции и комбинаторные возможности. В теории транспозиции Балли классы слов – не только функциональные категории, точки пересечения отношений, они вместе с тем и классы целостных единиц, реально выделяемых с их категориальными признаками. Он считал, что транспозиция не только не отрицает существования частей речи, но, напротив, подтверждает их реальность. Широко понимаемая транспозиция представляет собой метод анализа, который охватывает все элементы языка: от наиболее простых до наиболее сложных, от транспозиции одной части речи в другую посредством аффиксации до транспозиции члена предложения в предложение. Таким образом, процессы преобразования и развертывания простых элементов в более сложные связываются в единую систему, охватывают все уровни и устанавливают связи и отношения внутри уровней, а также между уровнями. Балли называл преобразование словосочетания в предложение «высшей ступенью транспозиции», которой предшествуют ее более простые формы функциональной эквивалентности. Все ступени последовательных преобразований осуществляются путем морфосинтаксических трансформаций, которые позже исследовал Ж. Дюбуа. Поскольку формы транспозиции обусловлены системно-структурными особенностями конкретных языков, они могут выступать в качестве основы типологических исследований. Балли один из первых применил понятие транспозиции для типологических сопоставлений. «С точки зрения транспозиции, французский язык ближе, чем немецкий, к той свободе, которая наблюдается в английском языке, но которой он все же не достигает» [Там же: 215].

Балли выделял два аспекта важности исследования механизма транспозиции: теоретический и практический. Транспозиция играет важную роль, расширяя номинативные возможности языка. «Замкнутые в своих основных категориях, знаки служили бы весьма ограниченным источником средств для удовлетворения многочисленных потребностей речи. Но благодаря межкатегорийным заменам мысль освобождается, и выражение обогащается и получает различные оттенки» [Там же: 143]. Овладение механизмом транспозиции является важным условием глубокого изучения любого языка и «является удобной отправной точкой для стилистической практики и обогащения средств выражения» [Там же].

Как заметил Балли, «транспозиция... была исследована Сеше главным образом с точки зрения семантики» [Балли 1955: 130]. Задачей своего учения о транспозиции Сеше считал установление логических и психологических условий, регулирующих переход слов из одной категории в другую. В современной формулировке речь идет о когнитивном аспекте транспозиции. Он выделил три типа (правила) транспозиции, каждое из которых «соответствует одной из фундаментальных операций рассудка, использующего язык для маневрирования понятиями» [Сеше 2003б: 93].

Первое правило транспозиции: «...любое понятие, к какой бы естественной категории оно с точки зрения логики ни относилось, может быть переведено в категорию сущности» [Там же]. По сравнению с Балли Сеше значительно расширил статус существительного в механизме транспозиции. Существительное, считал он, наиболее обобщенная, автономная и самодостаточная категория, которая «конкретизирует и материализует то, что по своей природе является абстрактным и существует только как понятие» [Там же]. Существительное репрезентирует также общие понятия вида и рода. «Существительное, вводящее абстракцию вида в рамки сущности, вводит в такие рамки также абстракции качества, процесса, отношения и т. п.» [Там же]. Следует отметить, что объектом транспозиции у Сеше выступают не языковые формы, а мыслительные категории-понятия. Аффективные, адвербиальные или глагольные понятия могут приобретать субстантивность в результате транспозиций: А → N ( homme courageux → homme plein de courage ) V → N ( l’homme se hâte → l’homme va en hâte ). Так же как и Балли, Сеше обращал внимание на типологический аспект транспозиций и связанный с ним выбор структур при транспозиции. Так, адвербиальному выражению или субстантивному предикату во французском языке соответствует творительный падеж в русском: Il meurt chrétiennement, crétien или же en crétien соответствует «Он умирает христианином».

Второе правило: «Всякое понятие отношения и всякое понятие процесса могут быть выражены адвербиально» [Там же: 96]. Под отношением Сеше понимал ассоциации некоторых качеств с понятиями времени и пространства, что предрасполагает их к подобной транспозиции. Например, в une maison voisine «соседний дом» выражено отношение дома в пространстве с чем-то другим. С помощью прилагательного можно представить отношение, связывающее субстантивное понятие с другим субстантивным понятием. Например, l’étoile polaire «полярная звезда» – звезда, указывающая на полюс. Сеше дает когнитивную трактовку категории качества как классифицирующей категории: «...именно посредством прилагательного выражаются все те свойства, с помощью которых одни понятия противопоставляются другим, упорядочиваются в нашем сознании и классифицируются» [Сеше 2003б: 98].

Третье правило: «Всякое понятие качества может быть переведено в категорию процесса» [Там же]. A → V. Это правило противоположно второму. Если при адъективизации процессов и отношений материализация реальной действительности осуществляется посредством классификации понятий, то и при «вербализации качеств та же самая материализация мира оказывается представленной прямо противоположным образом – как драматический спектакль» [Там же]. Le soleil est lumineux «солнце (есть) светящееся», но мы предпочитаем говорить, что il brille «оно сверкает», что оно répand sa lumière «распространяет свой свет», что оно nous en inonde «заливает нас светом». Сеше стремится установить когнитивные основы транспозиции, потребность разума в установлении связей между ментальными категориями в соответствии с общим замыслом дискурсивной деятельности. Так, транспозиция качества в процесс отвечает потребностям разума в динамическом представлении фактов объективной действительности, в экспрессивности и образности. Не случайно транспозиция качества в процессе используется для оживления выражения; например, un nuage rougit букв. «облако краснеет».