Голос во тьме (СИ) - Танго Аргентина

— Ты все еще можешь отказаться, — мягко сказал комиссар. Девушка очнулась от раздумий.

— Нет. Ни за что.

Она выбралась из кареты, обмотала свое и дядино запястья цепочкой амулета, спрятала лодочку в ладони. Комиссар поправил их рукава, чтобы прикрыть цепочку, и повел девушку в дом.

«В дом, но не домой», — подумала Маргарет. С той самой секунды, как она увидела Дэни, ее не отпускало странное, тянущее чувство — не только чувство вины, но и смутное ощущение потери от того, что она утратила право называть этот дом своим, ведь если бы не она — ничего такого с ее семьей не случилось бы. Девушку охватило оцепенение, будто все ее чувства выцвели от нервного напряжения.

«Это я, — мисс Шеридан поднялась по ступенькам, — это из–за меня. А они даже не знают! Даже не представляют, почему это с ними произошло! И я не могу… — она впилась в руку дяди. — Почему я не могу никого защитить! Меня защищают все, а я — никого!»

— Тебе страшно, Пег? — заботливо наклонился к ней комиссар.

— Нет, — ответила Маргарет. Ей не было страшно. Вместо страха в ней снова тлел уголек глухой ярости.

Дверь оказалась незаперта. Мисс Шеридан машинально прошептала «Lumia», и дядя горесто пробормотал:

— Чему еще он тебя научил?

«Пока почти ничему», — подумала Маргарет. Они пересекли темный холл, поднялись по лестнице в папин кабинет, и девушка взялась за дверную ручку.

В кабинете горел камин и лампа на подоконнике, все окна, кроме одного, были наглухо закрыты, и в комнате царила невыносимая духота. Спертый воздух был пропитан запахом пота и чего–то кровянистого. Маргарет сглотнула подкатившую к горлу тошноту. Мама, папа и Эдди сидели полукругом на диване перед камином; каждый крепко держал одного из младших детей. Джорджи тихо захныкал на руках у мамы.

— Пегги! — глухо вырвалось у отца. — Боже мой, зачем ты ее привел!

Но никто из них не пошевелился и не выпустил младших.

— Я здесь, — сказала Маргарет. — Давай, покажись.

«Пришла», — прошетестел в ее разуме бестелесный голос.

— Отпусти остальных, — потребовал комиссар. — Я привел тебе девушку.

— Натан! — вскрикнула мама. — Уговори ее отпустить детей! Пожалуйста!

— Покажись! — повысила голос Маргарет; виски снова прижал горячий обруч. — Я хочу тебя увидеть!

«Выйди из комнаты, — раздалось у нее в голове, — спустись по лестнице и жди меня внизу».

Амулет в ладони девушки ощутимо нагрелся. Однако приказы маньячки не подействовали… пока.

— Нет, — сквозь зубы бросила мисс Шеридан, — это ты ко мне выйдешь.

— Пегги, не дури, — напряженно сказал Эдвин. — Беги отсюда! Живо!

«Не действует… — услышала Маргарет. — Почему не действует? Раньше же…»

Она уловила слабое удивление и глубокую, почти бесконечную усталость.

— Я же особенная, почти такая же, как ты, — процедила мисс Шеридан. — Я‑то смогу выдержать то, чего не выносили другие девушки. Разве ты про это забыла?

— Пегги! — воскликнул папа.

— Отпусти заложников, — повторил Бреннон и слегка подтолкнул Маргарет локтем вперед. — Я выполнил твои условия. Ты должна сдержать слово.

«Слово… я не давала никакого слова, — голос стал глуше, будто она обращалась к дяде, отстранившись от Маргарет. — Уйди и оставь ее мне. Или я прикажу женщине задушить ребенка».

— Натан, сделай что–нибудь! — взмолилась мама.

— Давай, — вкрадчиво сказала Маргарет. — Попробуй. Я‑то помню, что боль освобождает от твоих чар. In ignis!

Вдоль спинки и подлокотников дивана зубцами вспыхнули огоньки и затанцевали в хаотичной пляске.

— Пегги! — выдохнул отец. Его лицо блестело, все в бисеринках пота. Мама уставилась на нее, как на призрака. Эдди побледнел так, что на щеках и лбу россыпью проступили веснушки.

«У тебя не хватит духу», — с насмешкой прозвучало в голове девушки.

— Рискни проверить.

— О Боже, — прошептала мама. — О Господи!

— Пегги! — засипел брат. Огонь подобрался к ним ближе, заключил в трепещущий венок. Дядя сжал руку Маргарет.

«Брось эту штуку! — неожиданно потребовал голос. — Брось амулет!»

— Еще чего!

Бреннон кашлянул.

— Будьте добры отпустить заложников и выйти к нам, — твердо сказал он. — Иначе мы уйдем.

— Натан! — крикнула мама.

— Мы уйдем, — невозмутимо продолжал дядя, — и вряд ли вам удастся отыскать мисс Шеридан. Тогда как я смогу найти вас в любую минуту. И эта минута станет для вас последней.

Маргарет вздрогнула от угрозы, высказанной таким обыденным, спокойным тоном, без всякого нажима или злости.

— Дядя, она сбежит!

— Нет, — сказал комиссар. Он слегка склонил голову набок, прислушиваясь, и вытащил из кобуры револьвер. В тишине послышались шаркающие шаги — они приближались. Маргарет обернулась к двери, что вела из кабинета в библиотеку.

— Ты убьешь ее?

— Посмотрим, — процедил комиссар и взвел курок. Тихонько скрипнула, поворачиваясь, дверная ручка, и в темном проеме показалась маленькая хрупкая женщина. Сильно хромая, она вышла из тени, сощурилась от света лампы и остановилась около окна. Взглянула на револьвер, подняла глаза на дядю и устало улыбнулась.

«Все еще думаете взять меня живой?»

Маргарет сунула руку в карман; пальцы коснулись холодного серебряного кругляша. Его дал ей Энджел и сказал, когда им нужно будет воспользоваться. Внезапно вокруг Полины Дефо вспыхнуло огненное кольцо, и Маргарет отшатнулась от неожиданности. Цепочка амулета больно впилась в запястье. Миссис Дефо заметалась в кругу огня.

— Отпустите заложников, или я стреляю. Раз…

— Боже, Натан, да убей ты ее! — завопила мама. Отец со стоном сжал обе руки на шее Джозефа–младшего.

— Натан! — завизжала мама.

— Motus! — свирепо прорычала Маргарет. Полину Дефо вышвырнуло из круга; она пролетела сквозь огонь, от чего на ней вспыхнула одежда, впечаталась в стену и рухнула на пол. Папа с криком выпустил Джозефа и мешком свалился на пол. Брат, судорожно кашляя, отполз в сторону. Эдди сунул маме Робби и бросился к отцу; мама судорожно прижала к себе обоих младших. Джорджи огласил кабинет пронзительным ревом.

— Пег! — рявкнул Бреннон. — Какого черта…

Маргарет выхватила из кармана медальон, швырнула в маньячку и звонко выкрикнула заклинание. Медальон озарил комнату прозрачным серебристым сиянием.

— Что ты… — дядя рванулся к Полине Дефо, и Маргарет повисла на нем, удерживая на месте и одновременно — стаскивая с его запястья цепочку амулета. — Ты что творишь, безумная девка?!

Миссис Дефо исчезла. В кабинет ворвался Энджел.

— Амулет! — крикнул он. Маргарет бросила ему в руки лодочку с ампулой. Энджел поймал и подхватил с пола серебряный медальон.

— Ах ты дрянь! — зарычал Бреннон, оттолкнул племянницу и коршуном ринулся на Редферна.

— Дядя, стой! — взвыла девушка, но сияние схлопнулось, и комиссар исчез вместе с наставником. На полу, там, где лежала Полина Дефо, осталась какая–то бумажка. Маргарет успела схватить ее и сунуть в рукав, прежде чем в комнату влетела ведьма и сгребла девушку за шиворот:

— Ты, малолетняя идиотка! Где они оба?!

— В Эдмуре, — ответила мисс Шеридан. Джен яростно выругалась.

Глава 26

Короткий полет завершился падением в снег, на худого и яростно извивающегося пиромана. Бреннон, ослепленный светом и блеском, вцепился в Редферна, как волкодав; пироман нецензурно шипел и отбивался так, словно комиссар собирался посягнуть на его честь.

— Да отпустите же меня, идиот несчастный! — наконец зарычал Энджел. — Она сейчас сбежит из–за вас!

— Из–за меня?! — в негодовании задохнулся комиссар. Он наконец проморгался и бегло осмотрелся. — Где мы, черт побери?

— В Эдмуре! — пироман снизу протестующе дернулся. На шее у него был амулет, на лице — следы ожогов от слюны Рыжего, а в глазах — мрачная, сосредоточенная ненависть ко всему человечеству. Бреннон снова огляделся. Чертовой бабы нигде не было, и в душу комиссара прокралось нечто вроде раскаяния. Он смущенно кашлянул, встал с Редферна и подал ему руку. Пироман отодвинулся и поднялся, презрев протянутую руку.