Смерть по высшему разряду - Нора Робертс

– У вас имеются счета, которые вы оплатили после его столкновения с матерью? Не включают ли они оплату поездок в колонию Дельта или в Париж?

Минс поджал губы:

– Да. У него есть друзья и там, и там. Не могу ска­зать, чтобы я их одобрял, хотя они из хороших се­мей. Есть в них какая-то дикость и беспечность. Винс всегда глубже увязал в долгах, когда проводил время с Домиником Нейплсом или Мишелем Жерадом.

– Мистер Минс, не могла бы я взглянуть на сче­та, которые вы получили этим утром?

– Лейтенант, я не показываю их даже моей жене! Вы просите меня злоупотребить доверием…

– Нет, я прошу вас оказаться достойным его. – Ева поднялась. – Способен ли Винс Лейн причи­нить матери вред ради финансовой прибыли?

– Физический? Конечно, нет! Это абсолютно исключено.

– Вред бывает не только физический…

Губы Минса дрогнули.

– Да, вы правы. Боюсь, что Винс на это спосо­бен. По-своему он очень любит мать, но… Сейчас я выведу на экран нужные вам данные.

Еве понадобилось менее тридцати секунд, чтобы найти то, что она искала: «Коммуникации Нейплса». Один миллион долларов».

– Ужасно, – промолвил Минс. – Понятия не имею, зачем Винсу понадобилась такая сложная и дорогая система связи.

– Кажется, я могу догадаться, – пробормотала Ева.

-Думаете, он сдержит слово и не расскажет об этом Магде или Лейну? – спросила Пибоди, когда они спускались в лифте на этаж, где находились апар­таменты Винса.

– Надеюсь. По крайней мере, до поры до време­ни. Этого достаточно, чтобы мы смогли подобраться к Винсу и его дружкам.

– Обкрадывать собственную мать! Какая гнус­ность!

– По-моему, убивать еще гнуснее.

Пройдя по коридору, они позвонили в дверь. Им открыл сам Винс. На нем был свитер, просторные брюки и домашние туфли на босу ногу. При виде Евы он широко улыбнулся.

– Как приятно видеть вас снова, Ева! Или, если вы пришли говорить о полицейских делах, я должен называть вас «лейтенант»?

– Поскольку я пришла говорить об аукционе, решайте сами.

Рассмеявшись, Винс жестом пригласил ее войти.

– Рад, что вы проявляете интерес к аукциону. Это бальзам на душу моей матери. Устраивайтесь поудоб­нее. Лайза, составь нам компанию!

Апартаменты Лейна выглядели гораздо шикарнее номера Минса. На потолке сверкали люстры, в углу стоял белый рояль. Позолоченная винтовая лест­ница вела на второй ярус, и по ней спускалась Лайза, ослепительно красивая в своем белом, обтягиваю­щем фигуру платье. Ева подумала, что бриллианты в ее ушах, на запястьях и на лодыжках едва ли фаль­шивые. «Во сколько это тебе обошлось, Винс?» – мысленно спросила она.

– Привет! – Лайза довольно кисло улыбнулась, тряхнув волосами.

– Простите, что помешала, – вежливо заговори­ла Ева. – Мне нужно обсудить с Винсом кое-какие детали аукциона. Полиция хочет убедиться, что все пройдет гладко.

Лайза сдержала зевок.

– Буду рада, когда все это наконец кончится. Все говорят исключительно об аукционе!

– Должно быть, вам это очень скучно?

– Еще как! Если вы действительно собираетесь беседовать только об этом, я, пожалуй, пройдусь по магазинам.

– Еще раз прошу прощения. Это не займет мно­го времени.

– Почему бы нам потом не встретиться? – Винс подошел к девушке, явно желая ее умиротворить. – Скажем, в половине первого в «Рандеву».

– Может быть. – Слегка приподняв уголки рта, Лайза провела пальцем по его груди. – Ты ведь зна­ешь, как я люблю быть с тобой, малыш. Не опаздывай.

– Постараюсь.

Девушка взяла сумочку со стола возле двери, по­слала Лейну воздушный поцелуй и вышла.

– Извините ее, за последние несколько недель Лайзе страшно наскучили бизнес, охрана, реклама и тому подобное, – сказал Лейн. – Она и так была невероятно терпелива.

Подойдя к одному из трех антикварных диванов, Ева села на шелковый валик.

– Аукцион и Фонд вашей матери отнимают у вас много времени?

– Конечно. Но игра стоит свеч.

– И вас не беспокоит, что ваша мать выбрасыва­ет в окно миллиард долларов?

– Для доброго дела ничего не жаль, – весело отозвался Винс. – Я горжусь ею.

– Правда? Несмотря на то, что вы на мели и за­нимаете деньги у ее друзей на покрытие долгов? – Ева заметила, как он вздрогнул. – Вы истинный спортс­мен, Винс!

– Не понимаю, о чем вы говорите, и нахожу ваши замечания проявлением весьма дурного вкуса.

– А я нахожу проявлением дурного вкуса кражу материнских денег, предназначенных для благотво­рительных целей. В равной степени меня воротит от молодых вонючек, которые слишком ленивы, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Но больше всего я нена­вижу убийц. Кстати, сегодня ваш друг не попал в цель. Советую позаботиться, чтобы он не получил гонорар за эту часть своего контракта.

– Немедленно уйдите отсюда! – Винс указал на дверь – жест был бы драматическим, если бы его рука не дрожала. – Я намерен сообщить о вашем поведении вашему начальству, посоветоваться со сво­им адвокатом, а также…

– Почему бы вам не заткнуться, вы, жалкое по­добие человека? Пибоди, включай запись!

– Да, сэр.

– Винсент Лейн, – начала Ева, – вы имеете право хранить молчание…

– Вы собираетесь арестовать меня? – Бледное лицо Винса внезапно побагровело. – Вы не можете этого сделать! У вас нет против меня ровным счетом ничего! Вы знаете, кто я?

– Знаю. Вы подонок. А теперь сядьте, и я зачи­таю вам ваши права и обязанности, а потом вы отве­тите на мои вопросы. Если же вы этого не сделаете, я отвезу вас на допрос в управление и позабочусь о том, чтобы СМИ сразу об этом пронюхали. К тому времени, когда вы собирались встретиться с вашей подружкой за ленчем, вся страну будет знать, что Винс Лейн арестован по подозрению в заговоре с це­лью кражи в особо крупных размерах, а также – в качестве десерта – по подозрению в убийстве.

– В убийстве?! Вы спятили! Я в жизни никого не убивал! Я позвоню моему адвокату…

– Вы имеете на это полное право, – спокойно сказала Ева, вытянув ноги. – Интересно, сколько времени понадобится вашим дружкам Жераду и Нейплсу, чтобы натравить на вас Йоста ради спасе­ния собственной шкуры? А может, им даже не придется его нанимать? – Ева сделала паузу, разгляды­вая свои ногти, покуда Лейн застыл у телефона. – Да, пожалуй, он сделает это бесплатно – ведь его шкура тоже в опасности. Знаете, что он вытворяет со своими жертвами, Винс? Избивает их до полусмер­ти, а потом насилует, прежде убедившись, что они в сознании. Могу показать вам видеозапись его рабо­ты с молодым человеком примерно одних с вами лет. Он сломает вам руку, как тростинку, превратит лицо в кровавое месиво, а потом, когда вам покажется, что хуже уже быть не может, трахнет вас в задницу. Только после этого он наконец накинет вам на шею серебряную проволоку и туго ее затянет. Вы умрете, стуча ногами по полу и предварительно обмочив­шись. – Ева поднялось. – Вообще-то для вас это са­мый подходящий конец. Так что же вы не звоните ад­вокату?