Повседневная жизнь охотников на мамонтов - Аникович Михаил

— Да будет так!

Разговор окончен. Теперь предстояло самое трудное: вернуться в стойбище и сказать людям то, о чем подозревают лишь немногие... Но и те — еще на что-то надеются. Ему, вождю, предстоит отнять эту последнюю надежду.

Как справедливо писал Ф. Энгельс, «власть сахема внутри рода была чисто отеческой, морального порядка; средствами принуждения он не располагал». Но, повторяю — тем весомее был его авторитет, тем прочнее — власть. И конфликты между вождем и обществом были неизбежны, особенно если вождь мудр, а ситуация требует нестандартного решения. Великий американский поэт, писатель и мыслитель Эдгар Аллан По однажды сказал, цитируя Себастьяна Шамфора: «Можно побиться об заклад, что любое ходячее мнение, любая общепризнанная условность глупы, ибо понравились большинству». Может быть, в этом афоризме секретаря Якобинского клуба и есть некоторое преувеличение, но несомненно одно: решение большинства далеко не всегда бывает мудро и верно!

Но как же вождь, не располагая ни полицией, ни армией, мог отстоять свою позицию, вопреки воле большинства? Олег Микулов в своем романе «Закон крови» показывает такой случай.

Вот в роде, обреченном на изгнание, рождается общественное мнение:

Возвращаясь в родное стойбище, которое предстояло покинуть навсегда, Арго думал, что именно он принесет своим людям эту горькую весть. Но... Худые вести, худые слухи разносятся быстро. Истина эта подтвердилась еще раз: до возвращения старейшин с Большого Совета дети Мамонта уже знали о своем изгнании. Весть принес Каймо.

Дрого сутра недоумевал: куда мог подеваться его приятель? Ничего не знал о Каймо и Вуул. Решили: со своей Туйей встречается! Не ко времени, конечно, ну, да это их дело... Они и подумать не могли, что Каймо, подобравшись тайком, через береговой кустарник, к Поляне празднеств, изо всех сил прислушивается к тому, что там происходит... И чего слышать он никак не должен, — по молодости!

И вот, — прибежал, взъерошенный, обескураженный. «Нас изгоняют; весь наш Род! Сказали: все зло — от нас, детей Мамонта! И Колдун согласился!..» И пошла злая новость гулять по стойбищу, как пал по сухостою, обрастая новыми и новыми подробностями!

Выгоняют сразу, всех; вернется вождь, Колдун, старики, — и сразу уходить, безо всего! Нет, все уйдут, а Колдун останется, и его казнят за то, что он все это сам и устроил. Да, Колдун останется, только его никто казнить не будет; он обо всем с Куницами договорился: все, что здесь бросят, — перетащит в общину детей Куницы и будет там жить припеваючи... Эти и множество иных слухов, один другого нелепее, передавались от жилища к жилищу, обсуждались на все лады.

Сходились в одном: во всем виноват Колдун! Разве не он должен был предотвратить нарушение Закона крови, остановить лучшего охотника? «И ведь знал, знал!» — шептались мужчины, бывшие на Суде. «Только ли знал? — вопрошали женщины. — Не сам ли все и устроил? Слыхано ли дело, — чтобы так привязаться, — да к своей сестре! Не бывает такого! Не иначе как — без любовного корня не обошлось! Опоил, проклятый, да и сгубил обоих... А после и весь Род!»

Мужчины, — особенно наиболее разумные, — все же недоумевали: зачем бы это Колдуну понадобилось? Но на подобные вопросы ответ был заранее известен: «Колдунские дела!» А Йага, как на грех посетившая в этот день стойбище детей Мамонта, объясняла еще лучше:

— Он всегда такой был! Старики помнят, — чуть не загубил однажды весь Род, да не дали! Убить надо было, убить! Струсили, порчи испугались, — вот и терпим теперь!.. Мне, старой, каково невесть куда идти, да безо всего, без еды, без одежи! Может, хоть сейчас мужчины найдутся? Убьете проклятого, — Род свой спасете! Зачем нас тогда прогонять, если покараем виновника?

И прокатывалось среди мужчин: «А, может, и в самом деле? Что с ним церемониться?!» И Каймо, довольный тем, что он первый все разузнал, все сообщил, размахивал руками и ругал Колдуна.

— Оставь, Каймо! — с досадой проговорил Донго. — Ты словно несмышленыш или старая баба. Ну, что ты действительно знаешь о нашем Колдуне? Ты хотя бы выслушал его? Нас же и на Суде не было, да и на Большом Совете нам не место...

— Ты-то уж молчал бы! — пренебрежительно отмахнулся Каймо. — Трусишке на Большом Совете, конечно, не место!.. Вот и слушай того, кто не испугался запрета!

И вот — решение старейшин, и действия вождя, понимающего, что это решение губительно:

Вождь спускался по тропе медленно, хотя и знал: его ждут с нетерпением. И, быть может, не только те, с кем он делит свой кров. Спешить нельзя; нужно все обдумать. Весь разговор.

...Да, он прав. Колдуна нельзя оставлять, — даже если против будет вся община. Арго чувствовал: Колдун не лжет. Быть может, и умалчивает о чем-то, но — не лжет! И тогда без него они все будут слепы и глухи.

...Ну, а если он, Арго, ошибается? Если все это, — хитрые уловки могущественного и мудрого? Что тогда? Даже тогда, — его нельзя оставлять здесь, одного и без присмотра. Правда выплывет, рано или поздно. И если он, вождь детей Мамонта, ошибся сейчас, — что ж, потом он покарает лжеца и врага. И сам понесет заслуженную кару.

Арго не ошибся. Все те, с кем говорил он в своем жилище до того, как отправиться к Колдуну, ждали его у входа.

Заговорил Йом:

— Вождь! Старый Гор и другие мужчины, ждут тебя у тотемного столба.

— Что ж, идем!

Отсветы пламени плясали на сосредоточенных лицах, и казалось, — их подергивает нервная судорога. Гор выступил вперед.

— Великий вождь детей Мамонта! Твои охотники говорили долго. Наше слово: Колдун должен остаться!

— Что ж, ваше слово — ваше право. Только знайте, — Арго выдержал паузу, поочередно вглядываясь в замершие лица, — в этом случае Арго больше не ваш вождь. Он тоже останется со своим Колдуном. И с теми, кто захочет разделить их судьбу.

При этих словах вперед вышли Дрого, Донго, а за ними Йом и Вуул. Поколебавшись, сделал шаг и Морт, — один из тех, кто был с Йомом во время погони.

— Но, вождь...

Арго поднял обе руки. Молчание! Это его последнее слово.

— Знаю: наши жены и дети останутся с нами. Знаю и другое :рано или поздно вам придется искать того самого Колдуна, которого вы хотите сейчас бросить. Искать, чтобы он вам помог. Что ж, мы постараемся остаться в живых.

Арго опустил руки и сделал шаг, чтобы уйти. Но Гор преградил ему путь. Без угрозы.

— Великий вождь! Старый Гор дважды говорил сегодня, — за остальных. По обычаю, третий раз он может сказать за них, не спрашивая совета. Так вот: старый Гор тебе верит. Те, кто верит старому Гору, пойдут за тобой. И отныне каждый... кто скажет слово... против нашего вождя Арго... и против нашего Колдуна... НАШ ВРАГ!

Бивневый дротик резко вонзился в землю, и Гор отошел к тем, кто уже встал на сторону вождя. Один за другим подходили сыновья Мамонта, поочередно вонзая свои дротики, и становились рядом с ними. Ни один мужчина не преломил свое оружие и не встал по другую сторону костра. Все было решено. Община Арго вновь обрела утраченное единство.

Примечания

1

Здесь и в дальнейшем научный текст чередуется с избранными страницами романов О. В. Микулова «Закон крови» и «Тропа длиною в жизнь». Художественные тексты набраны в данном издании курсивом. Они дополняют и обогащают книгу увлекательными поэтическими картинами повседневной жизни охотников на мамонтов Русской равнины, составляя самоценный и самостоятельный повествовательный ряд. — Прим. ред.