Сад сходящихся троп, или Спутники Иерофании. Вторая связка философических очерков, эссе и новелл - Владимир Анатольевич Ткаченко-Гильдебрандт

душа народа или государственности, обладает своей протяженностью, которая может сужаться и расширяться на лимитрофах. В свое время на пограничье с древней душой нашей хеттско-ассирийской государственности подселилась молодая душа квази-государственности кочевников Тенгри, начав вести борьбу с нашей душой за духовное, историческое и жизненное пространство. Это отражено в русских былинах Киевского цикла: о бое Алеши Поповича с Тугарином, о Змее Горыныче из «тугих гор», о Добрыне Никитиче со Змеем, об Илье Муромце и Идолище Поганом, об Илье Муромце и Соловье-Разбойнике. Как тут не согласиться с Мурадом Аджи, что во всех этих былинах обыгрывается старинный христианский летописный и иконографический сюжет Чуда Георгия о змии, уходящий корнями в индоевропейскую древность и ведическую легенду о боге Индре, поражающем своей дубиной дракона Вритру, который, на наш взгляд, и соответствует Тенгри, а не наоборот, как полагал талантливый и в чем-то недооцененный неопантюркистский мыслитель, которого, тем не менее, можно поставить в один ряд с такими просвещенными деятелями тюркского возрождения, как Исмаил Гаспринский (1851–1914) и Олжас Сулейменовым (1936 г. р.). И в отношении Святого Георгия он поступал весьма логично: если его нельзя победить, то необходимо принять его образ, притвориться им (Тенгри=Георгий), а ведь это и есть древняя наука змееподобных существ.

Q-град и Тугарин-змей, улетающий на запад

Посещая незабвенной весной 1989 года Святоуспенскую Киево-Печерскую лавру, я познакомился с иеромонахом Алексием, которому тогда было под сорок. Он происходил из семьи священника с Рязанщины, из Шиловского района, где находился Урсовский городок Великого Княжества Рязанского, откуда родом легендарный русский богатырь Евпатий Коловрат, как выясняется, ведший свой род от знаменитых Коловратов-Краковских с малопольской земли, победивший в нескольких ожесточенных схватках татаро-монгольские отряды и убивший в поединке брата жены хана Батыя богатыря Хостоврула. По словам отца Алексия, с того самого трагичного для всей Руси 1238 года русские люди побеждали змеепоклонников-тенгриан. На мой вопрос, почему он, великоросс, оказался именно в Киеве, иеромонах ответил, дескать, место сие очень пагубное и связанное со змееборчеством русских иноков с самого начала основания Киево-Печерской лавры. Его называют еще и Q-градом, поскольку большая латинская буква Q очень напоминает свернувшуюся и отдыхающую змею; и горе тому, кто однажды потревожит ее покой. Вот и обилие монастырей здесь вовсе не от святости места, как, к примеру, на Афоне, а от его губительных качеств. При этих словах отца Алексия мне тут же вспомнилась историческая баллада А. С. Пушкина «Песнь о вещем Олеге» … Иеромонах прочитал мои мысли, добавив: «Ну не один ты вспоминаешь эти слова нашего гения… Впрочем, мой тебе совет: не связывайся с этим городом; он пострашнее Кавказа будет». Я дважды изумился: в ту пору меня действительно посещали мысли о переезде из сероватой Москвы в цветущий и почти южный Киев, но причем тут Кавказ? – К тому же, я блестяще владел украинским языком, не в пример многим жителям республиканской столицы того времени. Мы пообщались всего минут двадцать, и он заторопился на Всенощную, а я побрел своей дорогой, проходя мимо Суворовского училища, описанного в «Белой Гвардии» Михаила Булгакова, в буквальном смысле ошеломленный тем, что он рассказал мне и обо мне. С годами понимаешь, что, если бы ты не встретил на своем пути такого духовидца, то твоя жизнь могла бы сложиться совершенно иначе, пойдя по намного более пагубному сценарию. С тех пор я как-то естественным образом стал отдаляться от своих киевских друзей из золотой и серебряной молодежи, и наши отношения через пару лет как-то провиденциально вообще сошли на нет. Только потом меня осенило, что видел я по сути Алексея Поповича, некогда сражавшегося на Киевщине (вблизи Q-града) с Тугарином-змеем…

Бой Алеши Поповича с Тугарин-Змеевичем. Современная лаковая миниатюра

Наступил опаленный Майданом 2014 год и уже состоялось возвращение Крыма в родную гавань. Опять же в Светлую седмицу, кажется с четверга на пятницу, я увидел странный сон, содержание которого передаю ниже.

Итак, во второй половине апреля я переношусь на левый берег Днепра, немногим севернее киевского района Березняки, и прогуливаюсь ранним утром по здешнему распускающемуся листвой редколесью с тем, чтобы напиться березового сока: меня гложет жажда, становящаяся все более и более нестерпимой. К какому бы дереву я не подходил, везде обнаруживаю сухие надрезы для сока, не обещающие даже и нескольких капель. Вдруг я ощутил, как подо мной загудела земля: ее притупленный гул усиливался с каждым мгновением. Наконец, из-за дальней рощицы, как бы поднявшись из-под земли, взмыл в небо огромный трехглавый змей и, пролетев надо мной на запад и южнее, отбросил черную мглистую тень на Днепр, а дальше, пересекши Печерские холмы, ушел в землю где-то там – аж в Васильковском районе Киевской области, где проходят знаменитые Змиевы валы. Гул прекратился. Тут я чувствую, что уже не раннее утро, а поздний закатный вечер, что Тугарин-змей выпил все соки деревьев и они безвозвратно засохнут. С этой прискорбной мыслью я внезапно проснулся и уже не ощущал только что мучившей меня жажды. Разве не обозначают эти рощи усыхающих берез людей Украины, переставших приносить благие плоды и пробудивших Тугарина-змея, дремавшего у днепровских плесов, а теперь питающегося их соками? Как знать, как знать… Олицетворяющая трезубец рептилия, химерно переселившаяся с Алтая и Восточного Туркестана на древнюю землю полян, летит на запад – стало быть, в Ханаан… Пока, к сожалению, не навсегда. Как тут в очередной раз не вспомнить афоризм Конфуция, что «знаки и символы правят миром, а не слово и закон». Ну а мне в этой связи представился довольно сложный образ: интеллектуальный троянский конь, в котором находился Тугарин-змей, запечатленный тамгой-трезубцем, вышел на свет через сумеречное сознание уже тяжелобольного изначально русского художника Георгия Нарбута, в душе которого уже проросли семена русофобии, посеянные политическим украинством и его идейными вождями, в том числе Михаилом Грушевским, Владимиром Дорошенко, Николаем Михновским, Дмитрием Донцовым (кстати, последний, по признанию украинского националистического политика и историка Михаила Демковича-Добрянского, своим тезисом об аморальности национализма впустил демонов в украинского человека). Тогда и возникла дьявольская синергия трех лиц: президента УНР, историка, а впоследствии советского академика Михаила Грушевского, автора государственной символики Георгия Нарбута и основоположника украинского интегрального национализма Дмитрия Донцова. А иного ничего и быть не могло, ведь взошла над Малороссией, подобно звезде Ремфана, обесчестившей некогда еврейский народ, тамга для клеймления скота, заклинающая Тугарина-змея, которой украинствующие деятели до сих пор безмозгло умудряются клеймить Крест Животворящий – знак спасения у христиан.

Вместо заключения – читая Борхеса…

Итак, нам подобает подвести итог