Зеркальные миры. Перерождение (СИ) - Лёнок Линни

Пригладив волосы, взлохматившиеся при надевании футболки, он прошлёпал к очерченной алой рамкой панели на стене и приложил ладонь. Тихий щелчок возвестил, что проверка была пройдена. Мигнула в последний раз решётка и бесследно истаяла. Дракон оторвал передние лапы от пола и поднял верхнюю часть туловища, провожая взглядом последние фиолетовые искры. Заминка длилась доли секунды. Он качнулся, как кобра, заворожённая флейтистом, и в следующий же миг юркой пружинкой метнулся к Ирнесту. Тот раскинул руки в стороны, не давая спеленать себя, как это бывало уже не раз, и фыркнул, когда Элиот положил голову ему на макушку, в несколько колец привычно обвиваясь вокруг тела.

— Будешь жевать волосы — загоню обратно, — предупредил Ирнест и, осторожно огибая кровать, двинулся к письменному столу.

Элли в ответ лишь махнул тонким хвостом у него перед лицом и тихонько свистнул. Вновь щелчок — включилась настольная лампа, и Ирнест принялся выуживать из сумки тетради.

— Скажи честно, ты ведь специально всё это устроил, чтобы я за тебя конспекты переписывал?

Свистящий смех. Ирнест понемногу начинал угадывать эмоции Элли в столь странном обличии, хотя в голове это по-прежнему не укладывалось. И как он только согласился на подобное безобразие? Он прицокнул языком, сам же и отвечая на мысленный вопрос: не мог же он, в самом деле, бросить единственного друга в столь щекотливой ситуации. И хотя Ирнесту приходилось мириться в данный момент очень со многим: начиная от нудного переписывания конспектов и заканчивая делёжкой спального места с драконом, который и во сне отлипать от друга совершенно не собирался, он просто не мог сбежать, поджав хвост. Как Филипп и говорил.

— Староста спрашивал, не знаю ли я, сколько ещё ты намерен пропускать занятия, — возвестил Ирнест, регулируя лампу так, чтобы та не слепила глаза. — Ты вполне можешь стать первым в истории Академии Кардом, которого отчислили под самый выпуск, — он хмыкнул, крутя в пальцах ручку. — Экзамены я сдавать за тебя точно не буду.

Лекций было не так уж и много, но ему хотелось расправиться с их переписыванием как можно скорее: Ирнест не любил оставлять даже самые незначительные дела на последний момент. Надо отдать должное — Элли другу совершенно не мешал, изредка только сворачивая и разворачивая кольца, перетекая в иное положение. Сидеть вот так было до странного спокойно и уютно.

— Твой… наставник не приходил? — не отрываясь от писанины, спросил Ирнест.

Элли вновь мотнул хвостом из стороны в сторону, что обычно значило отрицание. На несколько минут воцарилась тишина, пока вдруг кончик ручки не замер в одной точке.

— Тебе не страшно?

Элиот перегнулся через его плечо, заглядывая в лицо. Ирнест зажмурился и сделал глубокий вдох:

— Ты можешь навсегда остаться таким.

Что-то тёплое и влажное коснулось его щеки — он распахнул глаза как раз в тот момент, когда дракон отпрянул, стыдливо прячась от взгляда.

— Нет, ты не подумай, — Ирнест вскочил с места, бросив лекцию на середине предложения, и размеренно заходил по комнате. — Я ничего такого… — он остановился и замолчал, собираясь с духом. — Мы ведь всё равно друзья, да?

Острые коготки ощутимо сжали плечо. Элиот вновь устроил голову на мягкой макушке — риторический вопрос будто бы и не нуждался в ответе. Кровать чуть прогнулась, когда Ирнест плюхнулся на неё. Может для кого-то и его жизнь казалась безумным кошмаром, как для него сейчас последние события? Укладывалось ли хоть что-то в ней в понятие «нормально»? Кровавые драки, смена приютов один за одним, а после: маниакальная зубрёжка всех книг и пособий, что попадались под руку из-за одной только ласковой фразы; бесконечные истории Мари… и беготня, сумасшедшая беготня по городу. Приют — школа — больница. И так день за днём, год за годом.

Зацикленный на ступенчатых планах, сейчас Ирнест отчётливо ощущал, что терял самого себя. Цель — столь явная и осуществимая — вновь размылась. Он совершенно не понимал зачем и для чего пытался двигаться дальше. Мир казался нестерпимо огромным, чудовищно пугающим — древний монстр, объявший пространство тысячей незримых рук.

— А вот мне страшно…

Ирнест прикусил щёку с внутренней стороны, стоило только позорной правде вырваться наружу. Он приподнял голову, позволяя дракончику выползти из-под своей шеи. Постепенно высвобождая оставшиеся кольца, на которые по неосторожности улёгся друг, Элли свернулся у него на груди. Белые глаза с меняющим беспрестанно форму зрачком оказались напротив. Ирнест тяжело вздохнул и, отвернув голову, уставился на дверь:

— Забудь.

Его проблемы не шли ни в какое сравнение с тем, что, должно быть, испытывал Элиот. За эти несколько дней Филипп успел вывалить на Ирнеста кучу информации. Главным образом та касалась его друга и всех «возвращённых к предкам» — людей, в которых в полном объёме просыпалась сущность магического прародителя. Проявлялся этот эффект, как ни странно, только в человеке — ни одно другое смешение крови подобных подарков не приносило. Филипп с горькой усмешкой поведал, что положил половину своей жизни на данное исследование, но выяснить удалось лишь примерную систему для некоторых рас. Казалось — это было лишь прихотями магии: для одних проявляющимися чаще, для других — реже.

У семьи Кардов такой срок появления «возвращённого» составлял два-три поколения. Собственно, одним из них и была когда-то в далёком прошлом создана Организация. Несущий в себе наследие мимиков становился следующим главой рода, вне зависимости от очерёдности. Для Элиота это, правда, не играло никакой роли: он и без того являлся единственным сыном главенствующей ветви. До того, правда, как перешёл в свою низшую форму. Ирнест прикрыл глаза. Если Элли не сможет вернуть человеческий облик, то участь его кардинально менялась. Жизнь в Комплексе, лабораторные опыты и превращение в полуразумное оружие правопорядка. Он вдруг усмехнулся. Не такая ли судьба ждала и его самого?

Писк двери в полнейшей тишине едва не заставил Ирнеста подпрыгнуть. Элли мгновенно подобрался, испуганной кошкой выгибая спину. Когтистые лапы больно вдавились в грудь.

— О, я не вовремя? — донесся неизменно ехидный голос.

Ирнест, на вытянутых руках удерживающий над собой дракончика, бросил хмурый взгляд в сторону вошедшего:

— Разве тебе не запретили покидать лабораторию?

— Я свалил, — ухмыльнувшись, плюхнулся на кровать Лео, разом занимая всё доступное место.

Подобное соседство устроило не всех. Элли тут же ощетинился гребнем и зашипел на наглеца — тот, однако, впечатлённым не казался. Без тени опаски Лео протянул к дракону правую руку, которую всё также скрывали плотные бинты, и подцепил двумя пальцами тонкую синеватую перепонку. Острые клыки не заставили себя ждать, сомкнувшись на услужливо предоставленной ладони.

— Вот нервяк! — фыркнул Лео, даже не пытаясь одёрнуть руку.

Элли настороженно следил за ним, впрочем, не сжимая до упора челюсть. Молчаливое противостояние могло затянуться ещё надолго: никто из этих двоих активных действий предпринимать не собирался, но Ирнест счёл своим долгом вмешаться.

— Зачем ты пришёл? — спросил он, садясь на постели.

Элли мгновенно выпустил добычу из пасти и поспешил привычно обвиться вокруг друга. Взгляда, правда, с нарушителя спокойствия он всё так же не сводил.

— Да вон, — Лео махнул куда-то в сторону двери и устроился удобнее, подложив руки под голову, — книги тебе принёс. От старика.

Ирнест подскочил с места, только сейчас заметив у порога стопку обёрнутых в безликие чёрные обложки томов.

— От Филиппа?

— Ага, — отозвался Лео, бессовестным образом отвоёвывая освободившуюся часть кровати. — Оставил у меня вечером, а я решил: чего ждать?

— Так и скажи, что тебе нужен был повод выбраться из лаборатории, — Ирнест чуть нахмурился.

Лео не ответил, но по его ехидной ухмылке стало понятно: замечание попало в точку. Он перекатился ближе к краю, наблюдая за перемещением книг на почётное место — на стол.