Тени Прерии. Свои среди чужих - Al1618

Исследователь — Центральной: «Не все так гладко, но если подключить разработки по «психологии творческих коллективов» адамитов может и сыграть. Мечтай дальше»

А с другой стороны этот шаг может запросто привести в пропасть, аж шипы на спине топорщиться начинают от чувства опасности. Слишком легко и быстро обещается результат, но вот иметь дело придется не с обычным Ульем управляемым «биением сердца», а с вполне разумной и осознающей себя личностью и — на равных.

И как сложатся эти отношения еще большой вопрос, ведь тут о подчинении речь не идет тут скорее симбиоз — разумных индивидуально с разумным коллективно, кто здесь будет задавать «ритм сердца» это еще вопрос. Не говоря уже о том, что новый Улей может вполне оказаться вполне способным к самостоятельному воспроизводству без участия «индивидуально разумных». Тогда «старый подвид» фермиков вполне может исчезнуть как «тупиковая ветвь». И хорошо если только они, остальные разумные виды ведь тоже могут не выдержать эволюционной конкуренции.

Кажется, именно это подразумевалось в легенде, про любопытство открывшее «ящик Пандоры». И ведь назад это знание уже не затолкать, человечество НИКОГДА не отказывалось от нового, более того — попытка скрыть открытие, опасна чрезвычайно, пусть уж лучше разработкой вопроса займется тот, кто прекрасно понимает степень последствий, чем эффект «коллективизации» возникнет сам, природа она тоже любит играть с своими созданиями. А пока — успокоим совесть, вслед вчерашнему пакету уходит дополнение — код опасности высочайший: «межвидовая биологическая, тотальная». Что в комбинации со сроком наступления «отложенная на столетия» смотрится весьма забавно, но действительно спешить некуда. По тому перестаем мечтать и начинаем решать задачи тактические. Никуда этот вопрос не уйдет, сама подняла, самой и расхлебывать, экспериментально — по-другому никак.

Так что решение, чтобы сбить давление инстинктов пока озаботимся новыми Стражами. Сперма есть, хоть и старая — еще от Воина, но внутри тела сохранилась она неплохо — вон какие красавцы из предыдущих Стражей получились, на трутней с ней замахиваться не стоит, а для Стражей — в самый раз. Остается только сегодня вечером вспомнить что-нибудь приятное, благо есть что вспомнить, и с новой кладкой вопросов не будет.

А все остальное — поживем, увидим.

Прайд встретил Хранителя только своей самой младшей частью. Все взрослые валялись в «будущей» тени (солнце еще толком не поднялось, но все прекрасно знали, где оно будет в самое пекло) и едва нашли силы приветственно махнуть хвостом и моргнуть глазом. Вчера видать «слегка» обожрались и теперь переваривали — вздувшиеся тощие бока и выпученные глаза о том говорили более конкретно.

Среди «павших в борьбе с изобилием» лишь носились неудержимыми мячиками котята, да маячили вдалеке «столбики» часовых. Оставалось демонстративно под тоскливыми взглядами (ведь хочется, а больше не лезет) протопать к панцирю и втянуть кусок мяса для себя (еле вставший на лапы «дежурный кормилец» вперевалку двинувшийся выполнять служебные обязанности тут же рухнул набок, послав напоследок полный искренней благодарности взгляд). А ничего — похрустывающие в жвалах личинки местных «родственников» придавали блюду изысканную пикантность. Даже, поддавшись искушению, оторвал себе еще один кусочек.

Но пожалуй хватит, у нас тут еще между прочим дело есть. Пациентка нашлась в самом удобном месте — не иначе Вожак уступил болящей свой персональный олимп.

Сама больная «прикидывалась мертвой» только подчиненно помахивая хвостом и не рискуя лишним движением вызвать неудовольствие, даже просто дернувшись от боли пока доктор снимал наложенный на рану покров. Видимо ранг «дерева» внутри прайда поднялся на недосягаемую высоту. Все же хорошо, что иметь дело Разумным — животные бы наверняка давно сорвали непонятную штуковину, а тут все на месте хотя покров явно кто-то трогал, но потом все вернули на место. На первый взгляд все было очень даже неплохо.

Доктор — Центральной: «Состояние хорошее, осложнений нет, уход удовлетворительный, прогноз — отличный»

Ну как обычно, хоть бы лишнее слово сказал для дилетантов, вот к примеру — почему «уход удовлетворительный»? Покормили больную в меру, но наверняка самыми деликатесными частями, даже специальную подстилку соорудили, не забыв в нее полыни положить от блох — это здоровому почесаться только в удовольствие, а раненому двигаться больновато.

За этими мыслями Хранитель рассматривал рану с которой раньше снял покрытие. Не сплошной шов выглядел хорошо, там где края были сшиты не было разрывов и уже началось образование соединительной ткани, а края свободных участков не обнаруживали тенденции к излишнему вспуханию, цвет и запах тоже были правильными.

Внутри же ран весело копошились личинки местного летающего насекомого — съедая омертвевшие ткани и своими выделениями не давая развиться инфекции. Все было замечательно, вот только количество личинок было заметно меньше того что должно было быть. Значит, правильно было решено не полагаться на естественное течение.

Хранитель быстро извлек большую часть личинок на положенный рядом покров и вытащил емкость с «лекарством». По сути это были те же самые личинки, но выращенные специально и слегка модифицированные — теперь их выделения подавляли рост большинства болезнетворных бактерий с гарантией. Только начал выкладывать белесые тельца, как разъяснилось малое число популяции их предшественников.

Из травы выметнулся разноцветный клубок — охотники посчитали что он отвлекся, и прокатившись по лежавшему в стороне покрову унес с собой все «вкусняшки». Причем самый наглый (или самый любопытный) котенок, в отличии от скрывшихся «подельников», уселся неподалеку и принялся закусывать внимательно следя за манипуляциями.

Хранитель закончил работу и дополнительно закрепив покров клеем протянул ему одну личинку из новых, с двумя люминесцентными полосками на спинке. Обжора мигом сунул ее в пасть, потом поднял вверх обиженный взгляд от которого даже слегка не по себе стало, и отплевываясь ринулся прятаться в траву.

Что ж, хоть и обидела ребенка, зато риск, что эти любители сладкого занесут в рану инфекцию, существенно снизился. А личинок они и в черепахе себе наковырять могут.

Теперь можно и о своих делах подумать.

Увеличение температуры тела способствует не только перевариванию, но и скорости мышления. Хранитель опять «жарился» на солнцепеке под недоуменными взглядами всего прайда. Впрочем винить мегакотиков в умственной недостаточности не стоит, они вполне уже изобрели теорию что их новый «хозяин» просто из более жарких мест, вон у него даже самой короткой шерстки нет, и тут натурально мерзнет.

А теперь они скопом вырабатывают стратегию, как предложить всех себя в качестве «грелки на ночь» и при этом не умереть не понятыми. А ведь чтобы дойти до аналогичных выводов тому же Исследователю понадобилась подсказка и довольно много циклов. А эти всего за пару десятков малых циклов наблюдения (Исследователь очень редко оставался на территории в жару и только второй малый цикл подряд) уже знают, что ему надо лучше него самого. Удивительный все же навык выработала природа в своих детях.

Умиляет правда само обсуждение, нет видимо у них привычки работы с Разумными хозяевами, вот и трындят, а точнее перемигиваются, не отрывая набитых животов от земли. Нисколько не заботясь о том, что объект обсуждения их прекрасно слышит, то есть видит.

Впрочем, не стоит недооценивать этих хитрунов, вполне возможно что все это обсуждение есть вторым слоем плана и направленно на минимизацию потерь и недопонимания. То есть если «Дерево» с идеей несогласно, то оно само скажет, если согласно — тем более, если сомневается — промолчит, но при попытке довести вопрос до экспериментальной проверки среагирует менее жёстко, чем если просто сунутся в чужую спальную нору.

Некоторое время Хранитель развлекался, прикидывая. есть ли происходящем не только второй, но и третий и так далее план — и с удивлением обнаруживал что «почему бы и нет?», но потом ему это занятие пришлось отложить. Все же откладывать вопрос «что делать» с этими вот самыми хитрунами было дальше некуда — ситуация если принять во внимание предупреждения Зяблика могла сорваться в пикирование в ближайшую половину цикла.

Некоторое время ушло на то, чтобы очистить выводы Исследователя от излишней наукообразности. Если по-простому, то ситуация была весьма неприглядна. Мегакотики не соответствовали собственной среде обитания и не имели никаких шансов приспособиться к ней.

Такой вывод звучит приговором для любого вида, будь он хоть трижды разумным. Они были слишком крупными, чтобы интересовать хищников и слишком мелкими, чтобы эффективно им противостоять. Выдумка с симбиозом с крупными территориальными хищниками как источником защиты была хороша, но снижала плотность популяции до критической — слишком велика была территория необходимая для прокорма этого самого «крупного». Сами то котики прекрасно могли обойтись, промышляя грызунов, а вот «хозяину» требовалось много пространства. Интегрироваться со стайными котики не могли — слишком медленно рос молодняк.