Цель оправдывает средства. Том третий (СИ) - Модус Илья Сергеевич

Кристофсианский дроид PVK-67, он же Павлик, разорванный на несколько кусков, но все еще сжимающий в руках «Вику», перезарядку которой он так и не смог довести до конца.

Здесь пировала смерть. И пищи у нее было много.

Вздохнув, опустился на кусок камня, использовав его вместо стула.

Я не ощущал в этом месте Силы или чьих-то отголосков эмоций.

Этом место мертво, также как и все те, кто здесь защищался. Горькая утрата.

Заприметив ржаво-коричневый металл, пробивающийся сквозь куски россумских тел, притянул к себе голову НК-47.

Посмотрев в потухшие вокабуляторы дроида-убийцы, провел рукой по зазубринам и разрывам обшивки.

— Даже ты не уцелел, — тихо произнес я, погладив обнаруженную часть дроида Ревана. Отложив ее в сторону рядом с собой, приложил ладонь к лицу. Вырвал с корнем из креплений лицевую маску. В бессильной злобе отбросил ее в сторону.

Хотелось рыдать и выть от горя. Но слез не было. Лишь скорбь, бередящая душу. Уронив голову в ладони, попытался закрыться от увиденного. Но зрелище прочно осело в моем восприятии и раздражающий запах поражения не помогал отрешиться от увиденного.

— Это был великий бой, — раздался тихий, спокойный, пронизанный тысячелетиями мудрости голос. Я слышал его уже однажды. Он вправил мне мозги на место.

Оторвав ладони от лица, посмотрел на бело-голубую фигурку Призрака Силу, прячущую верхнюю часть лица под капюшоном. Но я слишком хорошо знал, кто передо мной.

— Пришла посочувствовать? — поинтересовался, не особо надеясь на правдивый ответ.

— Не она одна, — раздался низкий, наполненный властью и непреклонным желанием подчиниться, голос еще одной фигуры. Могучей, сильной, облаченной в некогда роскошные одежды, поверх которых колыхался плащ, соединенный толстой цепью. Его лицо — оскал черепа с пустыми глазницами — резко выделялся на фоне массивного шлема с витиеватыми рогами благородного кого-то там. — Ты хорошо потрудился, Рик.

— Крея, — я посмотрел на первую фигуру, — Марка Рагнос, — на вторую. — Все мои собутыльники по Бездне подтянутся?

— Нихилус не придет, — ответила Крея. — Не твой, а наш. Первый.

— Дарт Нихилус Первый, — раскатисто рассмеялся Марка. — Расскажу, он будет гневно шипеть от негодования.

— А я думал, ты его понимаешь, — признался, помня, что Нихилус, которого не понимал ни один адекватный разумный, будучи Раной в Силе, изъяснялся на древнем ситском наречии.

— В своем уме? — а череп умеет удивляться? — Я ничего не соображаю во всем том, что он шипит через свою маску. Суржик какой-то лопочет. Носит этот мешок с соплями перед лицом и ноет, жалуется, что никем не понят.

На губах заиграла улыбка. Да, с этими ребятами было весело в Бездне. Только это единственное, что я запомнил. Никаких подробностей. Напоминает знаменитое выражение агента S.H.I.E.L.D. Фила Колсона: «Таити — волшебное место». Правда, по итогу там тоже лютое дерьмо оказалось. Может и у меня так же? Помню, что было в Бездне неплохо, но кроме того, что Рагнос травит анекдоты бородатые, а Нихилус постоянно шипит как кобра в унитазе, а Крея для удобства проецирует фляжки с выпивкой, которую демонстративно все глушат, особых воспоминаний нет. А вот «разговор» с Абелот… Б-р-р-р, такое не забудешь.

— Зачем вы здесь? — спросил я, стирая со своего лица вежливую улыбку.

— Сила отправила нас к тебе, — пояснила Крея. — Поблагодарить за спасение.

— Просто слов недостаточно, — заметил я, почувствовав огонек надежды. Указав рукой в сторону трупов, произнес:

— У нее есть очень подходящая к случаю возможность отплатить мне добром.

— Сила не воскресит мертвецов, — низким голосом произнес Марка Рагнос. — Вот была бы у тебя орхидея-мураками…

По спине пробежал холодок.

— Нет, спасибо, — вежливо отклонил я предложение, граничащее с идиотизмом. — Зомби-апокалипсиса галактического масштаба мне не хватало. Достаточно и того, что на Корусанте ракгульская чума, а на Тарисе каменные клещи…

— А поподробнее? — в глазах черепа всколыхнулся огонек.

— Повелитель Рагнос, — тихо позвала Крея. — Мы здесь не за этим.

Подойдя ближе, продолжая парить над лужами крови, покойная участница Триумвирата ситов, приблизилась ко мне.

— Сила не может воскресить их, — повторила она. — Тела мертвы. Мозг мертв. Сила покинула их оболочки.

— Плоть слаба, — заметил я. — Но ведь разумы… Их разумы, их сущности — в Силе? В Бездне? Я хочу их получить назад.

Тишина, образовавшаяся после моих слов, была столь отчетлива, что не стоило даже удивляться тому, что мне слышалось биение собственного сердца.

— Что, Сила уже не столь могуча? — продолжал спрашивать я. — Или только Вишейт достаточно умен, чтобы проворачивать такие фокусы? Ну же, — я посмотрел в лицо Крее. — Что же ты молчишь? Боишься признать, что один свихнувшийся на старости лет целестиец может больше, чем все остальные? Чем сама Сила?

— Ох, мальчик, — внезапно тихим голосом произнес Марка Рагнос, потупив взгляд, — ты ступил на очень тонкий лед. Видишь ли…

— Молчать! — неожиданно рявкнула Крея, щелкнув пальцами единственной руки. Прозрачная фигура Марки Рагноса сжалась в точку, растворившись в пространстве.

Несколько секунд мы просто молчали. Затем, театрально откинув капюшон назад, Призрак Силы отвернула лицо в сторону.

— Ты догадался, — произнесла она.

— Простая провокация, — признался я. — Стало вдруг непонятно, почему же вечно инфантильная и до бездуховности равнодушная Сила, решила вдруг у меня поинтересоваться наградой. При том, что пыталась в прошлый раз меня поглотить. Что же с тобой случилось?

— Я не Сила, — опровергла Крея. — Но говорю от ее имени.

— Для меня это одно и то же, — в самом деле — разница-то какая?

— На фундаментальном плане — это также различно, как и теплое — не есть тоже самое, что и «холодное» и «горячее», — «объяснила» Крея.

— Ничего не понял, — признался я. — Давай по-простому. Я хочу вернуть к жизни своих женщин. Всех.

— Это невозможно, — отрезала Крея. — Смерть — естественное завершение жизни. Она существует и ее невозможно обмануть.

— Это шутка какая-то? — нахмурился я. Что вообще происходит?! — Я был с тобой, Нихилусом и Рагносом в Бездне. И вырвался без особых проблем. Не единожды. Вишейт вытаскивал мое сознание оттуда не один раз. После смерти в туманности Утегету, даже несмотря на уничтожение Вне Теней — я снова жив.

— Ты не понимаешь, — заметила Крея. — Это — другое.

— Это — одно и то же, — прорычал я, вскочив со своего места. Ткнув пальцем в Призрака, произнес:

— Я убил Вишейта! Я спас Силу от того, чтобы он подчинил ее себе и поглотил жизнь нескольких вселенных! Если бы не они, — жест в сторону обезображенных трупов, — неизвестно как бы оно все получилось! Не останови они Монолитов и Россумов здесь — мы бы не справились там, — жест за спину, намекающий на место убийства Императора ситов. — Сила — должна мне! Здесь погибли мои друзья и любимые!

— Их тела мертвы, — повторила Крея. Или Сила? А впрочем, какая нахрен разница?! — Их сущности…

— В БЕЗДНЕ! — вскричал я, повышая голос. — Там оседают сущности всех разумных, чувствительных к Силе, после смерти! Значит и сознания моих близких — тоже там! Достаньте их оттуда! Воссоздать новые тела и переместить туда разумы не такая уж большая проблема!

— Это преступление метафизического плана, — стояла на своем Крея. — Кем Вал и Ак’гал Усар даже не попали в Бездну — как и все те, кто погибли от лап или смрада Монолитов. Вишейт создал их для ультимативного убийства. Ничто не переживет ранение, нанесенное Монолитом — он убивает саму суть сознания. Это тоже нарушает естественный порядок вещей во Вселенной: ничто не должно обманывать смерть, что завершает любую жизнь любого существа. Рано или поздно! То что мертво, должно уйти в Силу! Воскрешения не будет!

— Вот как? — сощурил глаза я. — Так как же меня хотела отблагодарить Сила?

— Наша с Рагносом задача состояла в том, чтобы материализовать побуждения Силы, — объяснила Крея. — Она неразумна, первобытна, живет инстинктами.