Курс новой истории - Сергей Михайлович Соловьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
XV. УМСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ В ЕВРОПЕ В ПЕРВУЮ ПОЛОВИНУ XVII ВЕКА
Обыкновенно думают, что антихристианское, антирелигиозное движение в Западной Европе принадлежит XVIII веку, но это не так. Сомнение и неверие обнаруживаются сильно и в XVII веке; но дело в том, что в XVII веке это движение встретило более охранительных сил, и именно сил нравственных, которые и сдержали его. Мы видели, как в Италии в так называемую эпоху Возрождения знакомство с произведениями древней мысли ослабило, а в некоторых легко увлекшихся людях совершенно искоренило христианские верования.
Протестантское движение отрезвило итальянских католиков, антихристианское движение продолжало высказываться большею частию осторожно; проповедник пантеизма, Джиордано Бруно, был сожжен в 1600 году. Из Италии это движение перешло во Францию и совершалось под тем же влиянием древних идей. Жестокая религиозная борьба между католиками и протестантами, кончившаяся всеобщим истощением, поведшим к сделке, не удовлетворявшей ни ту, ни другую сторону, оттолкнула людей усталых, стремившихся к покою и наслаждениям жизни, от того и другого христианского исповедания, повела к равнодушию, сомнению и неверию. Явились люди «с религиею Лукреция и Плиния». Но кроме этих людей, читавших и писавших серьезные книги, антихристианское направление понравилось веселой придворной и богатой парижской молодежи, которой приятно было освободиться от строгих правил христианской нравственности и поклоняться доброй богине природе, освящающей материальные наслаждения.
Духовенство подняло тревогу: в 1623 году указывали, что в Париже было 50 000 атеистов; цифра могла быть преувеличена, слово «атеисты» во многих случаях могло быть принято не в настоящем смысле, но все же указание любопытно. Стихи, бывшие в моде между этими господами, были собраны под именем Сатирического Парнаса; самым даровитым из поэтов этого направления был Вио. Он был осужден на изгнание, и эта строгая мера заставила людей, подобных ему, быть осторожнее. Еще строже было поступлено с поселившимся во Франции итальянцем Ванини, который в 1606 году издал книгу «Об удивительных тайнах натуры, царицы и богини смертных», где обожил физическую любовь и все слепые силы природы. Учение Ванини также начало распространяться между молодежью, повело к нравственным беспорядкам и обратило на себя внимание правительства; тулузский парламент за атеизм и хулу приговорил Ванини к отрезанию языка и сожжению.
В то же время вредила христианству ревность не по разуму католического духовенства, которое вздумало во имя Священного Писания останавливать успехи научных исследований о видимой природе. Теория Коперника о движении Земли около Солнца нашла подтверждение в трудах знаменитых ученых, в «Новой Астрономии» немца Кеплера, в «Звездном Вестнике» итальянца Галилея; иезуиты и доминиканцы соединились под предводительством знаменитого своею ученостью иезуита Беллармина, и в 1636 году учение о движении Земли было запрещено в Риме. Галилей не подчинился этому запрещению; его схватили и в 1633 году перед семью кардиналами заставили отказаться от ереси движения Земли. Несмотря на то что бумаги Галилея были сожжены после его смерти, он оставил потомству два великих изобретения — телескоп и микроскоп.
Изучение природы шло быстрыми шагами: англичанин Жильберт нашел земной магнетизм, англичанин Гервей объяснил систему кровообращения, француз Де-Ко указал на приложение пара к механике и дал первый рисунок паровой машины (1615).
Бекон, лорд-канцлер Англии, человек с обширным умом и очень слабою нравственностию, представил общее распределение человеческих знаний, что для них сделано и что предстоит сделать; представил новый умственный инструмент (novum organum), новую методу, долженствующую направлять человека при отыскании научных истин. По Бекону, у человека три главные способности: память, воображение, разум; отсюда и деление науки на историю, поэзию и философию. Говоря об истории, он ставит историю литературы выше истории политической, не поняв, что если умственное движение народа имеет влияние на все другие стороны его жизни, то в свою очередь находится в тесной зависимости от развития других сторон его жизни, что для успехов умственного движения народу необходимо иметь самостоятельность, средства для ее сохранения, выгодные условия для материального благосостояния и т. д. И относительно поэзии и философии у Бекона много ошибочных понятий; несмотря на то, его novum organum имеет важное значение в истории новой философии. Знаменито его выражение: «Немного философии отделяет от Бога, много философии приводит к Нему». Знаменито и другое выражение, хотя неправильное по своей односторонности: «Золотой век впереди, а не позади нас; мы настоящие древние, ибо то, что называют древностью мира, есть его детство». Односторонне это выражение в том отношении, что успех знаний и увеличение удобств жизни, которые Бекон имел право предсказывать, не составляют условий золотого века, как он представляется.
Современником Бекона на континенте был другой знаменитый мыслитель XVII века — француз Декарт. Первое начало философии, по Декарту, состоит в следующем: «Думаю, следовательно, существую; я могу удалить себя от понятий тела и места, но не могу отдалить себя от понятий существований и мышления, ибо, если я не мыслю, ничто мне не докажет, что я существую. Итак, я существо, которого сущность или натура состоит в мышлении и которое для того, чтоб быть, не нуждается ни в месте и ни в чем материальном. Итак, я, то есть душа, посредством которой я есмь то, что я есмь, совершенно отлична от тела и даже ее легче познать, чем тело. Что мне ручается за верность этой первой истины: думаю, следовательно, существую? Представление ясное и раздельное, которое я об ней имею. Такое представление, очевидность, составляет, следовательно, критериум основных истин: эти истины не доказываются, их понимают, их видят, но не определяют». До идеи Бога Декарт доходит следующим образом: «Я имею идею совершенства, но я не совершен, ибо я сомневаюсь, а знать — совершеннее, чем сомневаться; я желаю, но обладать — совершеннее, чем желать. Откуда во мне эта идея? Из ничто! Невозможно, ибо ничто есть ложь, заблуждение, недостаток, то, чего нет. Идея совершенства вместе с идеею того, что существует по преимуществу абсолютно положительного, не может проистечь от отрицательного. Проистекает ли идея из меня? Опять невозможно: совершенное не может проистечь из несовершенного, меньшее не может заключать в себе большее. Итак, эта идея вложена в меня высшею натурою; если б я имел сам от себя то немногое, чем я причастен существу совершенному, то я мог бы сам по себе получить и остальное, чего мне недостает, чтоб быть совершенным. Какая натура существа совершенного? Я
