Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов - Дмитрий Богуцкий

— Предупредишь Янсена — убью!

Угроза прозвучала очень серьёзно. В общем, уговаривать было бессмысленно. Уж не связывать же её по рукам и ногам? Ведь она, вроде как, меня защищает, так? И нашу… наши отношения. Быстро оделась, собралась, едва не пнула ящики с мороженым, буркнула:

— Положи в холодильник. И не ешь! Тебе нельзя!

Мда уж. Отлично. Даже мороженое, которое я купил — нельзя!

— Я их сейчас все слопаю! — пригрозил я ей уже вслед.

Съел одну мороженку, убрал всё и пошёл. Зашёл в лапшевню, получил нагоняй от бабули Хо за долгий прогул, отдал остаток полученных денег и отпросился — решил пойти к Основному Потоку, помедитировать.

И трость свою взял выгулять — как-то соскучился по ней.

Ну и, честно говоря, слинять подальше от госпожи Серебристой Поросли. Сама виновница моих неприятностей, по словам Дзянь, «пошла прогуляться по рынку». Ох, не нравилось мне это! Ну, пусть гуляет.

А Янсен мне сам написал.

— Как дела? Ты как-то странно перемещаешься.

— Дела отлично. А у вас как дела, Янсен Ван? Ничего не болит?

— Ничего, а что спрашиваешь?

Я оставил ответ без вопроса. Мы ни о каких условных фразах не договаривались, но пусть сам подумает.

Итак, я выбрал лужайку перед Основным Потоком получше, развернул припасённый коврик, уселся в позу лотоса.

С прошлого раза всё немного изменилось. Дыхание ци отчётливо ошущалось, но теперь это было чем-то вроде лёгких коликов в животе, никакого приятного и осознанного ощущения, которое бывало раньше в даньтяне.

Спустя минут двадцать сидения в закрытыми глазами я услышал лёгкое оживление в стане медитирующих. Я открыл глаза, народ тыкал в что-то, медленно летящее по невысокой параболе от потока в сторону зарослей на стороне «ботаников», в метрах двухста от меня. Это было крупное животное — четвероногое, остромордое, по очертаниям напоминающее волка, но чуть крупнее.

И оно светилось красным. Это была огненная собака, блин!

— Баргест, — подтвердил кто-то.

Народ в стороне, куда улетело животное, поднимался и неспешно направлялся к зарослям. Команда собиралась разобраться с хищником, эдакое стихийное подобие юбилейной дружины — хотя, конечно, тварь была совсем не того калибра, чтобы серьёзно переживать, там хватило бы и тройки средненьких бойцов. Многие, судя по всему, шли просто поглазеть.

Но не все. Около трети пошли. Две трети остались сидеть на месте. Кому-то явно просто было не до того, они были сосредоточены процессом. Но, в основном, остались. старики, калечные, странные и пропитые — и я.

Вот, значит, сколько людей, потерявших силу, забивших меридианы и так далее. Я тоже не пошёл, хоть и было интересно.

Просто что я там буду делать? Смотреть цирковое представление?

Тут позвонила Сян. Я ожидал взбучки, но голос был спокойный, даже нежный какой-то.

— Чан, хороший мой, а ты говорил Янсену, да? Что я приду?

— Нет, прекрасная Сян, он меня только спросил сегодня «как дела», а я ответил, что хорошо, и осведомился о его здоровье.

— Вот же ты какой, Чан! Ну, хорошо…

— А ты там где? — тут я уже насторожился.

— У Янсена. Дома… Всё, мне неудобно разговаривать.

И трубку положила. И чего это было? Чего она такая ласковая и добрая? Уж неужели они там с Янсеном… вспомнили былое… на почве всего этого безобразия… Бр-р, нет, ревность — это слабость. Это совсем не в стиле Сян, я был уверен. Значит, что-то другое.

На всякий случай я собрался и почапал домой.

И вовремя — тут разыгрывался следующий акт марлезонского балета.

Лапшевня бабули Хо была оккупирована крепкими ребятами в белых воротничках. И среди них был тот самый чувак, который совал каждому в нос фотографию Серебристой Поросли.

Я с порога пересчитал по головам: два, четыре, шесть… Восемь. В основном — молодые, но пара пятидесятилетних крепких дядек там было замечено. Разговаривали резко, отрывисто. Бабуля Хо же отвечала с издёвкой, сковороду ещё доставать не думала.

Значит — так себе опасность. Ну, для бойца пятого уровня так себе. А восемь разгневанных мужиков даже нулевого уровня — это более чем достаточно для того, чтобы Сян потом долго заливала мои раны белым ци.

(«Хм, а это мысль… может, дать себя хорошенько поколотить? Нет, не стоит, так недолго и законченным мазохистом стать.»)

— Вот он! — рявкнул тот худой белорубашечник. — Это он мне соврал! Он мне сказал мне, что Дандан надо искать на рынке! Это он её похитил!

Толпа направилась ко мне. Один из плечистых мужиков подхватил стул и взвесил в руке.

— А ну марш на улицу! — скомандовала бабуля Хо. — Если вздумаете мебель ломать — я вам потом обломки в жопы запихаю!

Прозвучало убедительно, мужичок виновато поставил стул на место. Но и без стульев было стрёмно — у одного сверкнул нож, у другого — кастет, у третьего… чего это, шокер? Хм, а серьёзные ребята.

Только вот я сразу понял — нулевые. Какие-то странные, причём. Понял это потому, что у одного в руке мелькнул… пистолет. Обычный такой пистолет. И он явно держал его так, как будто собрался в меня пальнуть.

Совсем идиоты, что ли…

Я медленно отступил на парковку — отступать в начале боя, конечно, стрёмно, но кто я такой, чтобы нарушать рекомендации работодателя?

— Так. Давай сначала поговорим?

— А что мне с тобой говорить? — вздёрнул подбородок бывший парень принцессы огненных демонов. — Ты подпольный боец. Я навёл справки. Какой-то крутой, ага. Отребье с подпольных рингов.

— А ты, соответственно?… — я сделал жест рукой, приглашая представиться.

— Кто я, ха? — усмехнулся парень. — Гао Фу-Шуай меня зовут.

— Гао? Фу? Шуай⁈ Серьёзно? — усмехнулся я.

Для понимания — это переводится как «Высокий Богатый-красивый».

— Именно так. Мой отец Хао Фу-Шуай — заместитель генерального директора