Знакомьтесь – Тигр! Святой выходит на сцену - Лесли Чартерис

быть уверен, что Хейн обнаружил подмену письма, однако такая возможность оставалась вполне реальной, несмотря на великолепный экспромт с подделкой почерка. Но даже без этого полученный от Хейна чек и его уверенность служили залогом того, что до утра понедельника Святому предстоит пережить немало весьма напряженных моментов. Руководящим принципом Саймона Темплара, который в прошлом чудесным образом выводил его невредимым из бесчисленных отчаянных авантюр, был принцип всегда предполагать худшее и не надеяться на удачу.

Святой не торопясь перекусил, после чего приятно провел время в ближайшем кинотеатре до половины седьмого. Затем вернулся домой переодеться и был слегка разочарован, что ответ на телеграмму еще не пришел. Потом последовал ужин. Вечер прошел в клубе, где Святой танцевал с прелестной и совершенно очаровательной Патрисией Холм — ничто человеческое не было ему чуждо, и именно к ней он питал тогда слабость.

Погода стояла теплая, и они возвращались по Риджент-стрит пешком, дыша свежим воздухом. На Хановер-сквер, возле пересечения с Брук-стрит, Святой заметил первое предзнаменование грозы. Бесцеремонно схватив Патрисию за плечи, он дернул ее обратно за угол, пока их не успели заметить. Мимо как раз проезжало такси. Святой остановил его и затолкал девушку внутрь, прежде чем она успела сказать хоть слово.

— Тебя отвезут в «Савой», — сообщил он. — Закажешь там номер и будешь сидеть в нем, не высовывая даже кончик своего хорошенького носика, пока я за тобой не приду. Не верь никому другому, никаким посланиям. Жди только меня, собственной персоной. Я появлюсь в понедельник около полудня. Если нет — связывайся с инспектором Тилом и ребятами и поднимай шум, но не раньше этого времени.

Патрисия нахмурилась, глядя на него с подозрением.

— Святой, — проговорила она тоном, который он знал и любил, — ты опять пытаешься вывести меня из дела!

— Дорогая старушка, — негромко откликнулся тот, — я давно отказался от такого намерения, как и от того, чтобы убедить тебя жить спокойной, респектабельной жизнью. Я знаю, что это невозможно. Ты можешь встревать в любую игру, и меня не волнует, если нам придется сражаться с целыми бандами негодяев в Нью-Йорке, Чикаго, Берлине или Лондоне. Но сейчас предстоит именно такая грязная работа, в которую я не хочу тебя впутывать. Понятно, старушка Пат?.. Тогда пока!

Он захлопнул дверцу такси, дал шоферу указания и проводил отъезжавшую машину взглядом. В этот момент Святому как никогда хотелось жить. Задние габариты авто, а с ними и Патрисия Холм, исчезли за углом. Саймон Темплар со вздохом развернулся, невольно расправил плечи и зашагал по Брук-стрит.

Он заметил стоявшую у тротуара напротив входа в свою квартиру закрытую машину, даже на вид весьма скоростную. Рядом, сбившись в небольшую кучку, с самым невинным видом переговаривались четверо. Все это заставляло предположить худшее. Обманчиво безобидные детали явно свидетельствовали о заговоре со стороны Хейна — такое впечатление сложилось у Святого с его привычкой к дьявольской подозрительности.

Он продолжал идти все тем же неспешным шагом. Левая рука, нырнув в карман брюк, нащупала на связке ключ от входной двери; в правой Темплар крутил трость, с которой в последнее время не расставался. Черная фетровая шляпа была сдвинута назад. Вся его внешность буквально излучала модную элегантность и святую безвредность — он никогда не выглядел таким спокойным, как в моменты, когда внутри загорались красные сигналы опасности.

Он приблизился к группке мужчин, и те вдруг замолчали и разом повернулись в его сторону. Святой мурлыкал что-то вполголоса. Пока все выглядело чересчур просто — легкая приятная разминка перед настоящим делом. Он снял найденный ключ со связки и переложил в боковой карман пиджака, чтобы проще было отыскать в спешке.

— Прошу прощения… — проговорил самый высокий из стоявших на тротуаре, делая шаг навстречу.

— Боюсь, я не могу простить тебя, Змей, — с сожалением откликнулся Святой и качнулся назад, уходя от удара налитой свинцом трости.

По лицу пронеслась волна воздуха. В тот же миг молниеносный левый апперкот снизу угодил Гэннингу в челюсть, и он отлетел на руки своим подручным. Прежде чем кто-либо из них успел оправиться от изумления, Темплар легко взбежал по ступеням крыльца и сунул ключ в замочную скважину, однако трое уже бросились следом, оставив своего босса валяться в канаве.

Святой развернулся, встречая их лицом к лицу. Взяв свою трость обеими руками, он повернул рукоятку и потянул. В правой руке возник длинный и тонкий стальной клинок, поблескивавший в тусклом свете. Первый же выпад проткнул одному из нападавших плечо. Двое других остановились. Белые зубы Святого сверкнули в нехорошей улыбке.

— Вы — трое гадких мальчишек, — проговорил он, — и, боюсь, мне придется пожаловаться вашему учителю из воскресной школы. Убирайтесь-ка подальше и никогда в жизни больше не подходите ко мне!

Рапира заблистала и засвистела, гибкое лезвие захлестало по лицам, и ребята Змея отступили с криками боли. Когда же они снова вслепую бросились в атаку, Святой нырнул за дверь и захлопнул ее у них перед носом.

Вложив клинок в трость, он не торопясь поднялся по лестнице в свою квартиру на втором этаже. Выглянув в окно, Саймон увидел, что все четверо собрались вместе и яростно что-то обсуждают. Один из них, прикрывшись полой пальто, вытирал лицо грязным носовым платком. Сам Змей, бессильно привалившись к машине, потирал челюсть. Мужчины ожесточенно жестикулировали, то и дело показывая на окна квартиры. Наконец они забрались в автомобиль и уехали.

Краткая стычка нисколько не взволновала Святого. Если бы кто-нибудь проверил сейчас его пульс, то обнаружил бы, что тот ни на йоту не отклонился от обычных семидесяти пяти ударов в минуту. Святой прошелся по комнате, включил свет и отложил шляпу и трость, по-прежнему продолжая мурлыкать песенку.

На столе, на видном месте ждала ответная телеграмма. Без малейшей спешки Святой плеснул себе скромную порцию виски, закурил сигарету и извлек из тайника за картиной маленький черный блокнот. Вооружившись всем этим, присел на край стола, разорвал конверт и достал листок.

Сообщение начиналось словами: «Слон сбросил». Чуть дальше упоминалась фамилия Чендлер, и почти в конце убористо заполненного бланка стояла фраза: «Гусеница десятка бубен четверка пик некозырный червовый валет перебивает».

«Слон» было кодовым словом для Хейна, «Гусеница» означала Шастеля. «Сбросил» — «передумал». Что касается предложения, содержавшего «некозырный» и «перебивает», его суть Святой уловил тут же.

В маленьком черном блокноте напротив изображения каждой карты колоды и каждого термина из бриджа и покера стояли короткие фразы, подходившие почти для всего, о чем братство флибустьеров могло сообщать друг другу. С помощью этого ключа Святой перевел все послание и записал его смысл между строк карандашом.