Отель «У призрака» - Галина Черная

– Возьми с собой Эльвиру, – предложила мама. – Ей же скучно с нами. Смотри, какая она грустная.

– Нет, Ирджи мне предлагал, но я очень устала, хочу лечь пораньше, – мгновенно выкрутилась моя любимая. – Но я обязательно помогу вам с посудой.

– Ничего, мне Ягуся поможет, а ты отдыхай, доченька, – твёрдо решила мама. – Вот если вы с Ирджи поженитесь, тогда уж я с тебя не слезу! Буду гонять в хвост и в гриву, как у нас принято.

– Она так шутит, – на всякий случай смущённо пояснил я Эльвире. – Не обращай внимания.

– Да ничего, если и не шутит, мне-то беспокоиться не о чем, – резко обрезала она, показывая, что разговор окончен, и отошла к ёлке.

Окончен так окончен. Если она сейчас мне не верит, то о какой семейной жизни может идти речь?

Отец похлопал меня по плечу и проводил в прихожую.

– С твоей мамой было сложнее. Знал бы ты, сынок, сколько бутылок самогона она разбила о мою бедную голову, прежде чем мы поженились…

Обняв его на прощанье, я вышел на улицу. Снежный буран вроде бы успокаивался. Подходя к участку, я увидел припаркованного у входа розового «жучка» с тремя дверцами. Сразу было видно, что это машина сестры капрала. Знать бы, куда мы потом пятнадцать задержанных посадим?

Первое, что я увидел, зайдя в здание полиции, это разложенные на ближайшем столе наручники, шесть пар. Из подсобки вышел сутулящийся капрал.

– Это всё, что было, – виновато пояснил он. – Кто мог знать, что когда-нибудь нам может понадобиться больше.

– Надеюсь, что и не понадобится.

– Думаете, что они сами себя свяжут своими же шарфами и гуськом пойдут прямо в тюрьму? – тихо рассмеялся он.

– Меня бы это только порадовало.

– Смотря сколько из них рискнёт оказать сопротивление, – посерьёзнев, сказал Дзержински, а я опять подумал, что мысли у нас совпадают. Капрал тоже надеялся обойтись без лишних жертв и не хотел, чтобы кто-то из этих юнцов успел непоправимо нарушить закон.

– И ещё, капрал, забыл сказать. Они будут нас ждать.

– Что-о? Но как они догадались?

– Я разговаривал с Дэмианой Смолярек, – краснея, признался я, – и она чётко дала мне понять, что в живых они нас оставлять не собираются.

Он пристально посмотрел на меня и пару секунд подумал. После чего улыбнулся, показав острые зубы горгула, и энергично помотал головой.

– Ерунда, отступать уже поздно.

– Спасибо.

– За что? Это моя работа.

– А как там наш несостоявшийся убийца? – перевёл я тему.

– Спит, как сытый вампир в гробу.

– В гробу? Когда это произошло?!

– Нет, нет, он живой, замёрз только, пока сидел, – откашлявшись, поправился Дзержински. – Я принёс ему свой старый тулуп укрыться. Одеяла здесь тонкие.

Я сообщил, что старший констебль обещал помощь своего брата из охотхозяйства.

– Вы его знаете, можно на него положиться?

– Да, но ему уже за восемьдесят. У них с братом большая разница в возрасте, они сводные. Но даже такой старик всё же лучше, чем ничего.

– А у него есть машина? Впрочем, если ему за восемьдесят, вряд ли он уже водит.

– Старикан в трезвом уме, если вы сомневаетесь, – возразил капрал. – По крайней мере, когда не пьёт. Правда, я его в последний раз видел ещё весной. А машину он водит, как раз на машине я его и видел.

– Тогда, может, поедем к нему заранее и обсудим его роль?

– Как скажете, сержант. Но тогда надо ехать сейчас. Все дороги занесло и снег не перестаёт идти…

– Хорошо, я только проверю парня.

Задержанный лежал на узкой полке в маленькой камере, из-под длинного тулупа торчали только тоненькие рожки и пятки в красных носках. Каэтан как раз проснулся и, увидев меня, беспокойно спросил:

– А ужин когда? Вы меня тут без еды решили оставить? И вообще, я тут до утра закоченею.

Я вопросительно обернулся к капралу.

– Да я его час назад кормил! – возмущённо воскликнул он.

– Два пирожка – это мало! – обиженно надулся парень.

Ну, с этим тощим нахалом всё было ясно, развернувшись, я пошёл к выходу. Капрал сложил наручники и патроны в полицейскую сумку и поспешил за мной. Он запер дверь, сел за руль, повернул ключ зажигания… мотор взвыл один раз, второй, третий… И напрочь отказался заводиться!

Капрал трясущейся рукой снова и снова поворачивал ключ. «Жучок» отказывался бегать.

– У нас мало времени. Похоже, придётся вызывать такси.

– Бесполезно, холера ясна! – сквозь зубы выругался капрал. – Оно у нас до девяти вечера работает. А сейчас в праздник ещё раньше заканчивает. Если вообще таксисты ещё с утра не набрались…

– Это запросто, – вынужденно признал я.

– Ненавижу праздники. – Дзержински в сердцах хлопнул по рулю ладонями, и – о чудо! – мотор завёлся. Мы посмотрели друг на друга и тронулись с места. Ну наконец-то!

Капрал включил дворники, потому что буран снова усилился. Только от них толку было чуть, окно тут же плотным слоем залепляли хлопья снега.

– Ничего, наши юнцы тоже не все вовремя соберутся по такой погоде. И жеребьёвку свою они начнут позже, – задумчиво пробормотал Дзержински.

– Надеюсь, – вздохнул я, потому что двигались мы, как Чунгачмунк и его собратья из племени Черепах, когда превращались в своих тотемных животных.

Когда наконец доехали (доползли) до дома сводного брата Кошмарэка, мне показалось, что время перевалило за полночь. На деле-то прошло всего минут двадцать пять. Но и это уже очень много. Старик открыл нам сразу, по первому же стуку в ворота.

– Кого несёт в такую погоду?

Для своих восьмидесяти лет высокий, костистый чёрт выглядел вполне бодро. Большая седая борода лопатой, кустистые брови, лысая голова с толстыми, выбеленными временем рогами.

– Мы от вашего брата. Он должен был предупредить…

– А-а, ну заходите!

Старик провёл нас через маленький двор и распахнул дверь. Судя по холостяцкой обстановке дома, с мебелью пятидесятилетней давности и толстым слоем пыли везде, где только можно, жил он один и уборку не жаловал.

– А я тебя знаю, ты сын Рудольфа Мазура, – прогудел хозяин, вглядываясь в моё лицо. – Ты в детстве у меня из сарая крыс воровал.

– Не было такого, – опешив, возразил я. – Вы ошибаетесь. И моего отца зовут Едржей.

– Ты уверен? Уж очень ты похож на того парнишку. Он тоже потом уехал в город и стал пожарным.

– Я полицейский, как ваш брат.

– Какой брат?

– Старший констебль Кошмарэк, – вставил Дзержински.

– А ты молчи, дылда! Нарядился полицейским и смотрит тут. Вы вообще кто такие? Вас кто в дом пустил? А справка от ветеринара есть?

Я вытаращился на капрала. Тот грустно покосился на старика и дал мне знак отойти в сторону.

– Что происходит? – спросил я.

– Сам в шоке. Я его давно не видел, сержант, и, похоже, за это время он сильно сдал, – качая головой, зашептал Дзержински. – Может, констебль не в курсе его болезни? Что, если у его братца провалы в памяти буквально только что начались? Ну, в смысле с тех пор, как старший констебль Кошмарэк в последний раз его видел?

Звучало логично. Но я почему-то уже не хотел безоглядно верить капралу.

– Я позвоню старшему констеблю, – сказал я, глядя ему в глаза.

– Не стоит, у него же всё равно не было вариантов, кроме брата. И у нас времени меньше часа. Надо ехать.

У меня тоже не было особого выбора. Даже если он предатель и специально привёз не к брату Кошмарэка, а к одинокому сумасшедшему, сейчас нельзя было показывать, что я ему больше не верю.

– А вы что хотели-то, я не понял? – вновь взялся за нас старый чёрт. – Странные какие-то. Эй, вы куда уходите? Может, останетесь? У меня телевизор есть.

– Спасибо, пан… как вас зовут?

– Пан Ярузельский моя фамилия. Но ты точно не Анджей, нет? А, ты Тадеуш! Вот оно, меня не обманешь. Стал доктором, говоришь? Не посмотришь мою поясницу?

– В другой раз, пан Ярузельский, плохого вечера и простите за беспокойство.

На этот раз капрал вышел первым, а я за ним. Причём оба скорее вылетели, чем вышли с приличествующим полицейским достоинством.

– А вы точно дом не перепутали, капрал? Может, ошиблись номером и это другой старик?

– Нет, это сводный брат моего шефа, бывший лесничий, других тут нет. Вы что, мне не верите?

Я не мог сказать прямо, что теперь не знаю, чему и верить, поэтому промолчал. Но он так спокойно отнёсся к сумасшествию (или подмене?) старика, будто для него это не новость. А что, если он всего лишь выполняет чьи-то приказы?

Дэмиана могла купить или запугать кого угодно. Но неужели младший чин поляцкой полиции пойдёт на убийство своего же брата полицейского? Другого варианта у него нет. Дзержински и даже сам старший констебль (он тоже может быть в это вовлечён) отлично знают, что это дело для меня слишком личное. Я не остановлюсь и не пойду на сделку, поэтому меня можно устранить только физически.