ТЕРРОР ПОСЛЕ 1917. СУПЕРТЕРРОР. СОПРОТИВЛЕНИЕ. Том 6. - Роман Ключник

«На юг России выехал сам Дзержинский. Он сообщает Ленину о том, что «за последнее время сдались в плен около миллиона казаков. Прошу санкции». Телеграмма Ленина: «Расстрелять всех до одного». Так Вождь справил тризну по Свердлову, недавно похороненному у Кремлевской стены», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров. Массовое уничтожение казачества продолжалось до 1923 года. И этот картавый фашист до сих пор лежит в почёте в мавзолее на главной площади столицы России.

Через сто лет, в 2007 году идеолог современных коммунистов С. Кара-Мурза «забывший» все эти тысячи кровавых преступлений своих кумиров в своей книге «Матрица «Россия» на лету своей фантазии легко открывает новый закон человечества на примере «богочеловека» Ленина-Бланка:

«Даже странно, что это оказалось возможно, обычно ум и совесть действуют попеременно, чтобы не мешать друг другу. Ленин любил трудящихся как класс, и это не такая уж редкость (это какое-то издевательство над читателем. — Р.К.). Но он, взрослея, полюбил и трудящегося человека как личность, без сентиментальности. Это трудно, тут надо быть святым».

Здесь даже слов не хватает от возмущения, это даже назвать враньём — будет очень мало. Это уже за всякими рамками любого здравого смысла. Может — я чего не знаю? — Может это к 1924 году Ленин в параличе в инвалидной коляске, наконец-то, повзрослел, озарился и наконец-то полюбил свое орудие разрушения и захвата власти, перестал быть кровавым садистом-фашистом и стал святым. Надо на всякий случай посмотреть, в каком состоянии сам С. Кара-Мурза со своим «законом переменного ума и переменной совестью» или — «законом отключения совести».

Захватчики подтянули части Красной армии и попытались потопить в крови отчаянное Вешенское восстание казаков, но боясь вспышек очередных восстаний, от безысходности, некоторые фашисты предлагали провести этнические чистки, и выселенных с родных мест казаков загнать в коммунистические концлагеря — «немедленно приступить к постройке и оборудованию концентрационных лагерей», — призывал Бриллиант-Сокольников. «Приготовьте этапные пункты для отправки на принудительные работы в Воронежскую губернию, Павловск и другие места всего мужского населения в возрасте от 18 до 55 лет включительно. За каждого сбежавшего расстреливать пятерых», — приказывал карательным частям комиссар А. Сырцов. Но вешенским казакам повезло, — на помощь восставшим спешно двинулись части Белой армии Деникина и прорвали оборону, оцепление Красных и соединились с повстанцами. После чего не только ситуация для Красных карательных войск сильно осложнилась, но и ситуация на фронте стала не в их пользу.

Любимец наших академиков от истории современной Российской академии наук Лейба Бронштейн тему ликвидации казачества постоянно держал под контролем и 25 мая 1919 года издал приказ №100: «Солдаты, командиры и комиссары карательных войск!.. Гнезда бесчестных изменников и предателей должны быть разорены. Каины должны быть истреблены. Никакой пощады к станицам, которые будут оказывать сопротивление...».

Уральских казаков в Оренбуржье и на Урале уничтожал Шая Голо-щекин и Г. Петровский. Русский фашист Г.И. Петровский «доблестно проявил себя» и в кровавом расказачивании на Украине, в честь этой мрази захватчики переименовали город Екатеринослав в Днепропетровск. В 1937 году Г. Петровский, потеряв всякое человеческое достоинство, так унизительно публично лебезил перед Сталиным, что Сталин его единственного из всех кровавых палачей периода 1917-1923 гг. пожалел, оставил в живых.

Рис. Г.И. Петровский. 

Бронштейн-Троцкий, кроме ликвидации казачества, решил ещё, попутно, гуляючи испортить казачью породу, русскую чистокровность. «На Кубань прибыл «устанавливать советскую власть» сам Троцкий. Вероятно, захваченных здесь казаков и белогвардейцев ждала такая же участь, как в Архангельске и Одессе, но многим подарила жизнь война с Польшей — их мобилизовали в Красную армию. Тем не менее и на Кубани прошли крупные «чистки». Было арестовано 6 тысяч станичных атаманов, членов станичных правлений, офицеров, войсковых чиновников. Их отправили в Холмогоры и всех перебили, — отметил в своём исследовании В. Шамбаров. — В Екатеринодаре фрейдист Троцкий ещё раз вернулся к «социализации женщин». По свидетельству Н.Д. Жевахова, Лев Давидович сразу по приезде на Кубань отдал распоряжение о «реквизиции» 60 молодых девушек. Часть красноармейцев ворвалась в женские гимназии, другая устроила облавы в городском саду и тут же изнасиловала 4 учениц в возрасте от 14 до 18 лет. Около 30 учениц были уведены во дворец войскового атамана, к Троцкому, другие в Старокоммерческую гостиницу, к начальнику большевистского конного отряда Кобзыреву, третьи в гостиницу «Бристоль» к матросам, и все были изнасилованы...». Некоторых девушек потом увезли в неизвестном направлении, некоторых подвергли истязаниям и бросили в реку. Одна гимназистка 5-го класса, видимо, сказала мучителям нечто обидное. Её привязали к дереву, прижигали тело каленым железом, а потом расстреляли.

После этой вакханалии кампания «социализации» пошла планомерно. Составлялись списки семей офицеров, чиновников, купцов, богатых казаков, в которых имелись девушки. А красноармейцам и чекистам в качестве поощрения выдавались удостоверения, скольких девушек предъявитель может «социализировать». Эта практика осуществлялась вполне официально, а в Краснодарском краевом архиве сохранились подлинники таких удостоверений, автору довелось видеть их».

Прославленного в современных еврейских книгах Лейбу Бронштейна трудно назвать даже человеком — это был некий монстр, чудовище, по поводу которого у писателя А.И. Куприна были довольно точные ассоциации: «чудовищная голова клопа под микроскопом».

Знаменитый В.И. Даль в 19 веке собрал сборник народных пословиц и поговорок, одна из них давно твердила истину, в которой многие «толерантные» до 1917 года интеллигенты убедились на собственной трагедии и трагедии своих близких — «Льстив жид в бедности, изверг при власти». С долей иронии эту истину можно на полном основании перефразировать: «правозащитник — жид без власти, и безжалостный изверг при власти».

Всего Лениным и Бронштейном было уничтожено более 3-х миллионов казаков, и затем уничтожение продолжилось ещё с 1929 года.

Стоит вспомнить, что в октябре 1917 года части казаков находились в столице и могли спасти Россию в самом начале возникновения Кровавой Красной диктатуры. Но отсутствие среди них грамотных, способных разобраться в сложной политической ситуации и мудреной ленинской лжи привело к трагедии России в целом и страшной трагедии самих казаков. Казаки не только не поддержали генерала Краснова, пытавшегося через несколько дней после государственного переворота очистить столицу от красной нечисти, но в последующие месяцы вели себя «странно» по свидетельству генерала А.И. Деникина:

«Замечательно, что даже в конце октября, когда вследствие порыва связи о событиях в Петрограде и Москве и о судьбе Временного правительства на Дону не было ещё точных сведений и предполагалось, что осколки его где-то ещё функционируют, казачья старшина в лице Юго-Восточного союза искала связи с правительством, предлагая помощь против большевиков, но... обуславливая её целым рядом экономических требований: беспроцентным займом в полмиллиарда рублей, отнесением на государственный счёт всех расходов по содержанию вне территории Союза казачьих частей, устройством эмеритальной кассы для пострадавших и оставлением за казаками всей «военной добычи», которая будет взята в предстоящей междоусобной войне...». В результате получили... — страшный урок.

Выше речь в основном шла об уничтожении казаков на Дону и Кубани, но на Северном Кавказе терских казаков красные фашисты-марксисты уничтожали с конца 1917 года и до 1920 года также методично.

А.И. Деникин: «Поперёк пути Совета стояло терское казачество, хотя и сильно тронутое внешними проявлениями большевизма, но цепко державшееся ещё за свои привилегии, преимущественно экономического характера. Совет считал необходимым разрушить военную и экономическую силу казачества. Это решение было обосновано первоначально не столько на реальном противодействии терцев, сколько на инстинктивном страхе нового правящего класса перед «страшной силой казачества» и его «реакционной ролью» в прошлом. Об этом большевистские ораторы говорили на всех съездах. Сопровождая свои речи красочными личными воспоминаниями о «казачьей плети».

Происходило большое недоразумение, так как казаки наиболее склонны были опереться на советскую власть в своей борьбе против чеченцев, ингушей и притеснявших их непокорных центру местных совдепов. Насаждая и поддерживая материально горские Национальные советы, большевики начали тщательно вытравлять остатки казачьего самоуправления. Совдепами снаряжались целые экспедиции для поголовного разоружения станиц. За разоружением следовало полное истощение реквизиями и грабежами, насилиями и убийствами».