Мракадемия (СИ) - Арьяр Ирмата

— А теперь я попрошу влюбленного в меня без памяти королишку перенести бал в академии на более ранний срок, и там, как мать влюбленной и обманутой дочери, потребую от принца дать ей клятву на камне истины. И уже никто и ничто не сможет защитить его от зова двенадцати преображенных камней! И еще приятный момент: весь цвет Темного королевства соберется на бал и умрет в эту прекрасную ночь, ты соберешь их жизни в свое воинство. А на десерт — лесной князь, основной претендент на королевский престол флари. Он, по слухам, теперь тоже в академии. Этот приз стоит ожидания, великий.

— Хм… и лесным некого будет посадить на трон, кроме моего беглого сына… А там я и поймаю мальчиш-шку! Неплохо, Берра, неплохо. Даю тебе, так и быть, еще неделю.

— Две недели, мой господин! — демоница поторопилась закрепить успех. — Для надежности. Надо сначала убедиться, что принц заглотил крючок. Всего две недели!

— Десять дней, не больш-ше! И это твой последний ш-ш-шанс, Берра! — щупальце соскользнуло с шеи демоницы. Дыра в потусторонний мир затянулась, рябь на зеркале успокоилась, и в его гладкой поверхности отразилось смертельно перепуганное синеватое лицо белокурой демоницы.

Не успела нелюдь прийти в себя, как почувствовала напряжение нитей, тянувшихся к двум другим ее «кормильцам», и, зло скрипнув зубами, Берклея сама сняла их. Силы, полученной от господина, хватило сделать это быстро и безболезненно. Ничего. При удобном случае она навесит эти петли обратно. Для второго проклятья, брошенного по следам старого, даже не нужен непосредственный контакт, достаточно какой-то любимой жертвой вещи, а таких вещиц в доме предостаточно.

И у нее остался еще один сильный и безотказный донор — прикованный ее стараниями к больничной койке бывший королевский лесничий.

Расправив плечи, прекрасная леди Виннер улыбнулась. Ничего еще не потеряно, не так ли? Найти ее по следу отката теперь невозможно — кровь Властелина собъет магов, даже если кто-то попытается. И эта же кровь дала ей дивную силу.

Она щелчком пальцев преобразила халат в роскошное темно-синее платье, все-таки у нее почти траур по увечному мужу, вытащила из шкатулки сапфировое колье и серьги. Открыв флакон с духами, мазнула за ушками, надушила запястья. Накрасила губы любимой помадой. Ни один маг, ни одна ведьма не поймет, что это сильнейшее приворотное. Лишь заподозрит, но никогда не докажет. Потому что приворотные зелья суккубу не нужны. Но маскировка необходима.

Вынув из секретера гербовую бумагу, Берклея написала несколько писем и, приложив магические печати, отправила адресатам, а уже через час она садилась в присланную за ней карету без гербов, но с черной розой на бархатном сиденье. Престарелый король Темного королевства был весьма галантен. Знал бы он, что его нежная возлюбленная терпеть не может любые цветы. Как, впрочем, и его самого, и всех людей, особенно, магов. Особенно, так называемых темных. Разве знают они, что такое настоящая Тьма, истинный Мрак, первозданная Бездна?! Ничего, скоро узнают.

Берклея брезгливо, двумя пальчиками, взяла цветок и вышвырнула из окна кареты.

Глава 79

— Санни, покажи-ка мне браслет еще раз, — тихо попросила Белла, останавливая меня и аккуратно, пока никто не видит, утягивая в сторону. Мы почти дошли до кабинета ректора, Тор, ну или Ричард, хотя первый вариант был привычнее, возглавлял наше шествие, опережая всех на несколько шагов.

— Лорд ректор, позвольте войти! — услышала я его голос, а затем и громкое недовольное “Войдите” Лиорского.

— Смотри, пожалуйста, — я закатала рукав, демонстрируя подруге саламандру.

— Угу, — Белла кивнула сама себе. — Браслет, — и она задумчиво потерла подбородок.

— Браслет, да. Только не говори, что ты знаешь о них что-то ужасное. Хотя, чего мне уже бояться? — обреченно пробормотала я.

— Не вешай нос! — обняла меня подруга. — Тор — дракон, они славятся хитростью и изворотливостью, разберется! 

— Да, ящерица в женихах внушает оптимизм, — я погладила рисунок на своей руке.

— Вот и я о том, — серьезно сказала Изабелла. — По-моему, никакой он тебе не жених.

У меня, наверное, рот открылся после ее слов. Как это не жених? А татуировка?

— Именно, — кивнула Белла, похоже, возмутилась я вслух. — Это же брачный браслет, Сандра. Вы — женаты!

“И мы с тобой теперь помолвлены перед богами, людьми, прочими расами и живым огнем!” — вспомнила я слова своего рыжего. Живой огонь, скрепляющий помолвки... и как я в это поверила?!

— Вот … жук! — изумленно выдохнула. 

— Белла, Санни! — окликнул нас Конрад.

— Ну я ему покажу помолвку! — зло сощурилась я.

— Так ты что, не хочешь за него замуж? — нахмурилась Белла.

— Конечно хочу! Я люблю его! — я поправила рукав мантии, закрывая брачный браслет. — Но это не значит, что можно меня дурить!

Белла рассмеялась, а я залюбовалась будто похорошевшей подругой. Глаза ее блестели, а на розовых щечках появились симпатичные ямочки! И даже волосы стали ярче, сияя будто жидкое золото.

Она вдруг погрустнела и тяжело вздохнула.

— Что такое? — я взяла ее за руку и крикнула другу: — Идите, мы сейчас!

Изабелла посмотрела на то, как за нашим рыцарем закрывается тяжелая дверь в кабинет ректора, и ответила:

— Конрад позвал меня замуж.

— Так ты же с детства в него влюблена, разве это плохо?

— Это чудесно, — мечтательно улыбнулась она. — Но как я могу выйти за него замуж, если уже ему изменила, целуясь с другим в карнавальную ночь!

Я прыснула:

— Изабелла, что за глупости?

— Ничего не глупости, не могу я так, — обиженно ответила подруга. — Ты-то небось с Рыжим в ту ночь целовалась? Ну вот, я так и думала, — прокомментировала она мой согласный кивок. — Нет, я должна ему честно во всем признаться!

— Вот, правильно, признайся и выходи за него замуж! А свадьбу сыграем вместе, так экономнее.

Белла серьезно задумалась, но не успела ответить.  Из кабинета ректора вышла леди Шарлотта и нас позвала.

— Мы тут! Идем! — громко ответила я бабушке и от досады ударила себя ладонью по лбу, вновь поворачиваясь к Изабелле. — Я же не успела тебе сказать! Леди Шарлотта — жена графа Лиорского, моя бабушка и она же моя Ашша! — выпалила я подруге.

— Вот это да… — охнула Белла, и пока она ошарашенно хлопала глазами, я взяла ее за руку и потащила к кабинету моего деда.

— З-з-здравствуйте? — уточнила подруга у ожидающей нас бабушки.

— Здравствуй, Белла, как твоя последняя разработка? Корень сонной травы вошел реакцию с пыльцой фей?— лицо леди осветила лукавая улыбка.

— Вошел! — подтвердила кузина. — Все как вы сказали, и дым, и даже галлюцинации были! — обрадовалась Изабелла заинтересованному собеседнику. — Ой… Это же мне Ашша подсказала! Это действительно вы! — и она кинулась смеющейся леди в объятия.

Бабушка быстро прижала Беллу к груди, а затем открыла нам дверь в кабинет.

Лиорский был мрачен как туча. За окном подле ректорского стола бушевали молнии, и этот пейзаж как нельзя лучше характеризовал настроение моего деда и … я нашла Тора глазами. И — Тьма, вот ведь пройдоха! —  моего мужа.

Сарвен стоял к нам спиной и сосредоточенно водил руками над раскрытой шкатулкой Эрджины с краю большого ректорского стола.

— Нет, никакого следа, я ничего не чувствую, — наконец признался он.

— Ясно, — коротко заметил Лиорский.

— И в совете ничем не смогли помочь. Все архимаги были вызваны во дворец, его величеству стало плохо с сердцем. В Ковене был один лишь секретарь, — тихо сказала нам бабушка и прошла вперед, встав по правую руку от мужа.

— Как невовремя, — шепнула мне Белла, но полудемон услышал. Обернулся на нас, сверкнул красными глазами, широко улыбнулся, а потом удивленно уставился на правый рукав моей мантии. Перевел возмущенный взгляд на крайне довольного собой Тора и скривился.

Граф хмыкнул и, оглядев нашу компанию, заметил:

— Итак, трое друзей в разное время обзавелись почти одинаковым проклятием. Как же так получилось?