Воины преисподней - Олег Авраменко

Итак, торопиться ни в коем случае не следовало. В самом деле, к чему спешить, раз сам Готлиб не выказывает интереса к Читрадриве? Возможно, он находится в отъезде либо занят другими делами. Лучше уж терпеливо поджидать подходящего момента, тщательно готовить побег, зато действовать наверняка.

И Читрадрива стал ждать. Он расшил фолианты по страницам, брал их с собой на прогулки и теперь читал даже в садике, отбирая самые важные места из перевода, чтобы затем выписать их на отдельный пергамент, который он собирался прихватить в дорогу. Постепенно пленник стал входить в роль гурмана, заказывая с вечера то одно блюдо, то другое. А неизменно предупредительный Джулио исполнял все его требования. Между ним и Читрадривой даже установилось какое-то подобие симпатии, что было довольно странно, ибо в случае необходимости каждый из них ни за что не отказался бы от возможности убить другого. Да, странная вещь – человеческие отношения!

Впрочем, Читрадриве так и не довелось проверить, осуществим ли его замечательный план. Всё решилось совершенно неожиданно.

Пленник пробудился однажды ночью словно бы от сильного удара. Едва первые покровы сна рассеялись, как Читрадрива почувствовал, что на душе у него так же легко и весело, как после побега, который устроил ему когда-то мастер Ромгурф. Что за наваждение?! Он не на свободе, а по-прежнему в плену! Может, ему приснился сон о скором освобождении? Нет, Читрадрива не помнил сна. Не в этом дело…

И тут до его слуха донеслись выкрики и характерный звон железа, который невозможно спутать ни с чем. Без сомнения, в садике дрались на мечах, а отчаянные крики свидетельствовали о том, что бой идёт не на жизнь, а на смерть.

Это что ещё за новости?! Да ведь Готлиб головы всем поснимает, когда узнает, что стражники затеяли поединок!

Но почему обязательно поединок? Это предположение справедливо лишь в том случае, если в саду находятся одни стражники. А если там кто-то ещё… Если допустить, что на «тюрьму» напали…

Чёрт возьми, это было бы весьма кстати! Да только кому здесь может быть известно, что в крошечном домишке, утопающем в зелени и цветах, томится посланник государя всея Руси Данилы Романовича, захваченный в Барселоне шайкой великана Готлиба?!

Читрадрива терялся в догадках. Он на скорую руку оделся, однако для экономии времени счёл возможным не обуваться, подтащил столик к окошку, взобрался на него и, встав на носки, держась за края ниши, попробовал выглянуть наружу. Но к сожалению ничего, кроме древесных крон, видно не было: оконная ниша располагалась слишком высоко, стена была довольно толстой. Разве что звон железа слышался лучше, вот и весь результат…

А это что такое?! Теперь уже стук мечей, перемежаемый проклятиями, долетал из коридора. И Читрадрива отчётливо осознал: на «тюрьму» действительно совершено нападение. Его хотят освободить!!! А может…

Читрадрива поспешил прислушаться к своим ощущениям. Нет, способность проникать в чужие мысли вроде бы не вернулась, да и голубого камня он не чувствовал так, как прежде, хотя… Это трудно выразить словами, но всё же что-то в нём изменилось. И пусть изменения были почти неуловимы, тем не менее, они были! Неужели кто-то и вправду озабочен судьбой пленника…

Читрадрива спрыгнул на пол, вмиг оказавшись около кровати, оторвал неширокую, но длинную полосу ткани от вызывавшего вечное раздражение балдахина и скрутил её жгутом. Полоса ткани должна была в случае необходимости стать оружием: сейчас в комнату мог ворваться не только один из освободителей, но и человек Готлиба, намеренный убить пленника, чтобы тот не ушёл из домика живым. Великан вряд ли будет доволен, если Читрадрива ускользнёт. Может, удастся задушить врага, неожиданно набросившись на него…

За дверью раздался душераздирающий вопль. Всё! Один из сражающихся погиб. Хотелось бы знать, друг это или недруг, но без полного возвращения сверхъестественных способностей определить это было невозможно.

В коридоре затопали. Судя по шагам, люди спешили к дверям комнаты пленника, и было их двое или трое. Проклятье! Если это сторожа, вооружённый жгутом ткани Читрадрива не справится сразу со всеми! Пленник бросил бесполезную материю на пол, метнулся к стулу, опрокинул его, схватился за задние ножки и со всего маху ударил сидением об пол. Читрадрива надеялся, что после этого у него в руках окажутся две отломанные ножки, которыми можно будет орудовать, как двумя увесистыми палками. К сожалению, спинка стула выдержала сокрушительный удар, и вместо удобных палок в руках пленника осталось подобие резной доски с захватами. Надо было доломать спинку, но время… время!!!

Читрадрива замахнулся вторично, когда на дверь обрушились мощные удары, затрещал косяк, посыпалась пыль. Держа спинку с ножками наготове, пленник побежал к двери, готовый обрушить импровизированное оружие на головы входящих.

Дверь раскололась пополам, в щели блеснуло лезвие меча: клинком действовали как рычагом, доламывая преграду. Читрадрива отскочил в сторону, чтобы ломившиеся не сразу заметили его. Грохнул последний удар, половинки двери обрушились на пол, в комнату ввалились трое с факелами в руках и…

– Сеньор Андреас! Вот вы где! – воскликнул один из них по-кастильски. – Наконец-то!

– Сеньор Лоренцо?!

Пальцы разжались, спинка стула выпала из рук Читрадривы. Уж кого-кого, а неаполитанца он не ожидал увидеть.

– Но откуда вы взялись? – растеряно бормотал Читрадрива, в то время как расчувствовавшийся молодой человек порывисто обнимал его. – Разве вас не убили в гостинице?

– Потом, потом, дорогой сеньор Андреас, после расскажу, – затараторил Гаэтани, отпрянул, окинул Читрадриву быстрым взглядом и заметил: – Однако, друг мой, вы едва одеты, а мешкать не следует.

– Пустяки, одежда не главное, да и ночи здесь тёплые, – говоря это, Читрадрива уже обувал сапоги на босу ногу. Потом подобрал свалившиеся на пол расшитые листы, побросал их на кровать, собрал вместе и связал концы одеяла, перебросил узел через плечо и бодро воскликнул: – Ну, я готов!

– Вот что значит учёный человек! Вы всё не можете расстаться со своим драгоценным трудом, – Гаэтани улыбнулся, но тотчас посерьёзнел: – Хотя я не теряю надежды избавить вас от греховных заблуждений, в которые впали ортодоксы. Надеюсь, у нас будет вдоволь времени, чтобы поговорить… А теперь прочь отсюда!

Все четверо выскочили в коридор. Около поворота лежал Джулио с раскинутыми в стороны руками и неестественно вывернутой головой. Его кираса была разрублена до половины, из-под брони широкой тёмной струёй вытекала кровь. Тут же валялся сломанный меч стража.

– Это всё он, – Гаэтани мотнул головой в сторону одного из сопровождавших его воинов. – Неплохой удар.