Путешествия к Луне - Александр Марков

Рис. 6.59. На левой перчатке «шпаргалка» с планом работ — целая книга!

Несмотря на отставание от графика, продолжили поход еще на 150 м к низкому старому валу 500–метрового кратера. Поднявшись на вал, сфотографировали замечательные по зрелищности и таинственности панорамы и пошли назад, собирая образцы.

Из воспоминаний Алана Бина: «Когда я смотрел на Землю, то не мог заставить себя поверить, что я на Луне.

Земля была похожа на живой глаз. Я все время спрашивал себя: я действительно здесь, на Луне? Это Луна, и я здесь?!»

Возвращение было забавным, так как нервное напряжение отпустило астронавтов (задачи дня выполнены), и они вели себя раскованно. Обсуждали камни, давали им совершенно немыслимые прозвища (дело дошло до розыгрышей геологов в ЦУПе). В общем, они так развеселились, что ученые перестали что‑либо понимать. ЦУПу пришлось призвать к серьезности лунных «шалунов».

Рис. 6.60. Нелегко брать пробы грунта, если на груди висит большая фотокамера.

Итак, первый выход удался на 100 %, если не считать телекамеры и еще одного незначительного происшествия: во время выгрузки ALSEP в шлемофоне Конрада прозвучал тревожный сигнал «Вода!» То ли от резкого движения, то ли от скрытого дефекта часть воды из нательного охладительного костюма попала в ботинок. Так что если Армстронг был первым человеком, ступившим на Луну, то Конрад оказался первым, кто наступил там в лужу.

Дощелкав запасы фотопленки и по возможности стряхнув с себя пыль, астронавты залезли в корабль. Впечатлений было столько, что оба не умолкали и наперебой тараторили в эфире. ЦУП не решался прервать их, но полузабытый на орбите Гордон откровенно не выдержал (ему нужна была связь по его орбитальной работе) и ворчливо напомнил о себе: «Я не могу слова вставить между их шуточек…» Лишь тогда ЦУП приказал лунным ходокам замолчать на несколько минут.

Наконец страсти утихли; перед вторым выходом на поверхность астронавтам нужно было хорошо отдохнуть. Но и вторая лунная ночь (первая — «Аполлон-11») была бессонной, и не без причин. Во — первых, в кабине оказалось много пыли, внесенной на скафандрах. Во — вторых, внутри снова было «нежарко». В — третьих, руководители миссии в целях экономии времени не разрешили астронавтам снять скафандры для отдыха. Лежать в гамаках мешало шейное кольцо. Кроме того, скафандр Конрада оказался короче на 'Д дюйма в ножных секциях, и натруженные ноги ныли. Болели предплечья и кисти рук из‑за неудачной модели перчаток, которые отливали по форме расслабленной кисти. Надутые внутренним давлением скафандра, они растопыривали пальцы так, что сжимать их на одной руке нередко приходилось с помощью другой. Плюс сырая нога. В общем, со сном ничего не вышло. Конрад вспоминает: «Я все время сползал с гамака в стойку. Спасибо, Ал тоже не спал, вставал и помогал мне улечься. Но я все равно не мог уснуть. Корабль издавал какие‑то безумные звуки: одни исходили из недр [насосы СЖО], другие — от стен [участки обшивки с хлопками и скрежетом выгибались между шпангоутами от нагрева Солнцем]. Весь лунный дом трещал и ухал, как старый сарай в ночную бурю. Было очень интересно — что там внутри происходит? Еще я сильно переживал за телекамеру; все думал, нельзя ли ее как‑то починить? Еще подкрался какой‑то насморк, но принять лекарство или снотворное мы не решились…»

Рис. 6.61. Приспособления для сна в LM.

Несмотря на неудавшийся сон, настроение астронавтов перед вторым выходом было боевое. Сделав панорамные снимки из окон кабины, выбрались наружу, подшучивая над тем, что после бессонной ночи их походка напоминает замедленные движения жирафов. ЦУП неизменно доброжелательно отреагировал: «Вы, жирафы, лучше бы комментировали, что в данный момент делаете».

А делали следующее. Конрад побежал на северо-запад проверить ALSEP, а Бин с геологическим планшетом направился к 80–метровому кратеру в 90 м на запад от LM. Встретились через 5 минут на северной бровке, начали огибать его по краю. Остановились для выбора образцов, столкнули внутрь кратера камень. Вместе с камнем чуть не отправился туда же и Бин. Только предупреждающий окрик Конрада избавил его от этого приключения. А камушек катился, медленно и странно разгоняясь, словно от какого‑то внутреннего усилия (малая сила тяжести!). С наиболее высокого места вала сняли панораму. Удаление от LM около 220 м; «Неустрашимый» опустился за горизонт уже «по пояс».

Далее — спуск с вала на юг, к другому кратеру диаметром 40 м. Расстояние около 110 м, перепад высот метров 20. Перед спуском снова толкнули булыжник; несмотря на меньший угол склона, он с еще более задумчивым разгоном пошел… пошел… и исчез в какой‑то тени (наверное, попал в небольшой кратер). Иногда страховали друг друга за большие карманы, пришитые по бокам рюкзаков. На северном валу кратера сняли панораму, столкнули камень (все эксперименты с камнями, как и шаги астронавтов, зафиксировал сейсмометр ALSEP), повернули на юго — запад и прошли еще 150 м. На этом отрезке пути обратили внимание на изменение структуры почвы: она стала более мелкозернистой и мягкой, без изменения цвета. Примерно в 500 м по прямой от LM конечный пункт маршрута — кратер «Острый» (Sharp) диаметром 15 м, с неровными краями, наиболее молодой из всех встреченных. В нем взяли керн грунта, выкопали траншею глубиной 40 см, нашли несколько скальных образцов. Повернули назад и пошли на восток. По пути — образцы… образцы… Поиск разнообразных камней серьезно увлек обоих. Они так азартно занимались этим, что геологи на Земле с восторгом назвали их «хорошими ищейками камней».

На этом участке приключилось самое интересное — они заблудились! LM исчез из виду, загороженный валом кратера Сервейор. Астронавты заволновались. «Я не понимаю, где мы», — пробормотал Конрад. Бин тоже задумался: «Я тоже не могу понять, в каком мы месте…» Решили подняться на ближайший холм и увидели, что «холм» — это часть кратерного вала. Прямо напротив — «Неустрашимый» (200 м на север), а внизу справа (150 м) блеснул… «Сервейор!» — радостно закричал Конрад.

Рис. 6.62. «Сервейор-3», встреча с земляками. Вдали — «Неустрашимый».

Успокоившись, спустились с «холма», чтобы закончить плановые дела: взяли двойной (срощенный) керн, сделали панораму и снова поднялись на вал в 50 м к востоку. Эта точка оказалась самой удачной для обозрения места посадки. LM был ясно виден на противоположной стороне кратера. Маршрут окончен, осталось пройти четверть длины вала и спуститься в кратер к «Сервейору-3». Теперь это главная задача миссии.

133:44. Перезарядили фотокамеру Конрада цветной пленкой, начали движение, раздумывая, как лучше подобраться к зонду. Снизу — а вдруг он сползет на них? Решили — сверху, с вала. В 134:00 были у места спуска. Тут уже заволновался ЦУП и настоятельно рекомендовал астронавтам отдохнуть и осмотреться перед спуском в кратер. На Земле даже обсуждался вариант движения с помощью страховки.

А Конрад и Бин с ходу, с вала, как шли, так и спустились вниз. Вспомнили о ЦУПе уже у самого «Сервейора» и стали их успокаивать. Конрад: «Да не волнуйтесь вы. Грунт твердый, я могу идти. Мы уже внизу, в 25 метрах от старой железяки».

Рис. 6.63. Начинается демонтаж телекамеры.

Беглый осмотр спускаемого аппарата несколько озадачил астронавтов. Они видели его еще на Земле: там он был белым, а здесь стоял коричневый. Вопрос Земле: «Какого цвета зонд посылали на Луну?» В Хьюстоне за несколько минут нашли желающего поклясться, что первоначально он был белым. Но почему же он стал коричневым, когда все кругом серое? Оказывается, в тонком слое лунная пыль — коричневая. И счищалась она с «Сервейора» с трудом.

Выполнив панораму и детальное фотографирование аппарата, приступили к его демонтажу. Астронавтам было запрещено касаться узлов, деталей, трубопроводов и кабелей, относящихся к двигательной системе и блоку питания: сохранялась опасность разряда тока или самовозгорания остатков топлива. Из‑за особенностей конструкции скафандров при работе двумя руками они могли демонтировать только то, что было выше их пояса. А выше были: телекамера, электронный блок управления, антенна, ударник (испытатель твердости грунта, поднятый на штоке) и черпак (ковшик, выдвигавшийся на пантографе). Кстати, черпак в списке демонтажа не значился: специалисты не были уверены, что он остался в поднятом состоянии.

Рис. 6.64. Схема большого маршрута перемещений астронавтов. Карта с сайта Геологической службы США.

«Сервейор» оказался не только «перекрашенным», но и «подмененным», не таким, как на тренировках в Хьюстоне: с другой обвязкой и экранированием проводов и труб. ЦУП растерянно молчал, поскольку ничем помочь не мог. В ЦУПе не было «картинки», связь с астронавтами была только голосовая. У «Аполлона-12» еще не было автономной телекамеры.