Мороженое со вкусом чили (СИ) - Черника Лера

***

Ночь прошла безумной. Потирая сонные глаза, лишь бы не уснуть, потянулась за чашкой кофе. Кабинет для переговоров навевал тоску. Обычный деревянные стол и несколько стульев с черной обивкой. Будь я преступником, то точно могла бы сойти здесь с ума. Дверь распахнулась и на пороге оказался Макс. Он нес в руках пару контейнеров с едой.

— Держи, — заботливо поставил на стол несколько блинчиков и вытащил из кармана широких штанов бутылку газировки.

— Спасибо, — устало улыбнулась ему и потянувшись, чмокнула в щеку. — Жутко устала. Когда это закончится?

— Надеюсь, что скоро, — он погладил меня по волосам и посмотрел в сторону выхода.

Я обернулась. Мелькнул силуэт его дяди. Он шел в комнату для допросов, а следом за ним в наручниках следовал Фролов. Потухший взгляд в пол, изможденное выражение лица, словно выжатый лимон. На нервной почве исхудал. Одежда на нем висела, а шея сгорбилась. Вика как раз шла мимо и остановилась. Они переглянулись между собой. Игорь ей прошептал, а она кивнула и последовала к нам.

— У них не работает автомат, — угрюмо сказала она и уселась рядом, поставив сумку на стол. — И кофе не попьешь.

— Возьми мое, — протянула ей и в ответ получила благодарную улыбку. — Что он тебе сказал?

— Просто привет, — дернула плечом явно не желая говорить правду.

— Кстати, ты узнал про камеру? — сменила тему, поворачиваясь к Громову.

— Да. Но записи нет. Точнее, ее изъяли, как только собирали улики. Дядя сегодня добился просмотра. Сказал, что лица так и не видно.

— Черт…Не знаю почему, но у меня не складывается пазл. Что-то здесь не так, — обняла себя за плечи.

— Максим, пригласи сюда Викторию пожалуйста, — выглянул из кабинета Андрей Олегович, когда Игоря забрали обратно.

Вика встала со стула, поправила свитер и взяв сумку, пошла на выход. Походка выдавала в ней тревожность. Я прикусила губу. Не представляю, что творится у нее в душе. Каково находиться на грани между сомнениями и правдой. Если бы Макс угодил в историю, то я не находила бы себе места.

— Меня кое-что смутило на том видео, — заявила я, вспоминая кадры в голове.

— Что именно? — Макс сел рядом и взял меня за руку.

— Поведение. Не знаю. Такое ощущение, что ее просто хотели напугать, но все вышло из-под контроля. Зачем нападавшему тогда устраивать бедлам в квартире после этого?

— Чтобы замести следы. Она ведь могла вспомнить.

— Я понимаю, но…

— Скорее всего человек рассчитывал на потерю памяти.

— Твой дядя сказал, что перед нападением Фролов угрожал Калининой, так? А можно ли отследить телефонный звонок?

— Времени прошло много, поэтому вряд ли телефонная компания предоставит информацию. Можно попробовать.

Мы услышали звук каблуков. Повернув голову, увидели, как напротив двери появились Калинина и Грозная. Ева смотрела в телефон, недовольно говоря что-то подруге. А Катя жевала жвачку, иногда посматривая по сторонам. К ним присоединился Краснов. Он добродушно поздоровался с ними, закинув руки им на плечи, от чего получил удар от Калининой. Из комнаты вышла Покровская. Они все замерли, их взгляды встретились, и она гордой походкой пошла обратно к нам. И вот мы все столкнулись. Их ухмылки и наша ненависть. Гребанная элита.

— Они замешаны. Стопудово, — фыркнула, отвернувшись.

Первым пошел Пашка. Девчонки шептались между собой. Вика села на стул.

— Все в порядке? — поинтересовалась. Она открыла сумку и дрожащими пальцами достала оттуда таблетку.

— Да. Расспрашивал о причине конфликта. И какие вообще у меня отношения с одногруппниками и подозреваемым.

— Ох…

Громов водил большим пальцем по моей ладони, успокаивая. Когда подошла наша очередь, мы просидели там примерно час. Я села напротив его дяди. Он достал диктофон, включил запись и спросил:

— Вы Вишневская Софья Сергеевна?

— Да.

— Вы знаете Фролова Игоря Алексеевича?

Я сглотнула.

— Да. Он мой одногруппник.

— Расскажите о ваших взаимоотношениях с подозреваемым.

Андрей Олегович пристально следил за мной. Он сложил руки на столе возле папки с делом.

— Сначала были натянутые, но потом изменились.

— С какого момента ваши отношения в общении улучшились?

— Благодаря Осеннему концерту, полагаю.

— Его насколько мне известно — отменили. Что произошло потом? — его взгляд прожигал насквозь.

— Мы просто начали общаться. Сначала пару фраз, потом всей компанией собирались у Максима. Отдыхали, смотрели фильмы. Ничего такого.

— В последнее время поведение Фролова Игоря Алексеевича изменилось?

— Он был очень нервным. Познакомил меня со своей маленькой сестрой и переживал за нее. Но не более. Когда мы все узнали о нападении, Игорь взбесился и был сам не свой. Всячески помогал, ездил в больницу, узнавал о ее состоянии, дежурил.

Вытерла слезы в уголках глаз, вспоминая его мучения.

— Почему Фролов разозлился?

— Знаете, когда у человека возникают чувства, ну, романтические, то естественно, что он будет переживать.

— Вы хотите сказать, что у подозреваемого были чувства к Покровской Виктории? А у нее?

— Думаю, у них обоих. Только они всячески не хотят этот принять, — пожала плечами и заерзала на стуле.

— А что насчёт Калининой Евы? У Фролова были с ней отношения?

— Скорее, просто секс или развлечение. Они должны были поставить совместно номер на концерте, но директор решил по-своему. Последний раз у них произошел конфликт после того, как он ее отшил, — выкручивала себе пальцы, рассказывая то, что знаю.

— Угрожал ли вам Краснов Павел? — неожиданно спросил он.

— Да.

— Последовало ли что-нибудь после его угроз?

— Нет, — отрицательно покачала головой.

— Хорошо. Можете идти.

Андрей Олегович остановил запись. Я встала.

— Подождите пару минут в комнате ожидания, пожалуйста, — он открыл дверь и подозвал Грозную на допрос. — Проходите.

Выходя из кабинета, прошла мимо Евы. Она довольно ухмылялась и крутила в руках ключи. На них висел замок от пустого брелка. Я ускорила шаг и закрыв за собой дверь, прошептала:

— У Калининой нет брелка.

— Что? — нахмурился Громов, подскочив на месте.

— Она только что крутила ключами от машины и у нее нет брелка. Помнишь дядя рассказывал об уликах. — Прошептала, усаживаясь за стол. — Это они. Точно тебе говорю.

***

Через двадцать минут дядя Макса сидел с нами в кабинете.

— Дела неутешительные. Скажу прямо.

— Но почему? — вскочила и начала ходить туда-обратно.

— По камерам не видно кто пришел к Виктории, но весовая категория, улики и допрос прямо указывает на виновность Фролова. У Калининой подтверждено, что она была в больнице. К делу прикрепили смс с угрозой на ее телефон с его номера. Краснов подтвердил вашу драку и последующие угрозы в устной форме. Скорее всего, полицейские направят дело в суд. Мне жаль.

Покровская медленно встала из-за стола.

— Простите, можно я поеду домой? Плохо себя чувствую.

— Я вызову тебе такси, — Макс достал мобильник и полез в приложение. — Провожу, а вы пока поговорите.

Я кивнула и пока Вика проходила мимо, взяла ее за руку в знак поддержки. Ее мир только что рухнул окончательно. Мне самой стало нечем дышать. Все ещё не верила, что это он, но доказательства не обманешь. Когда они ушли, я повернулась и сказала:

— А часы нападавшего?

— Часы? — выгнул бровь. — О чем вы?

— На записи у нападавшего сломаны часы. Во время обыска нашли что-то похожее у Фролова? — пыталась найти любую зацепку его невиновности.

— Вроде нет. Проверю, — он сделал пометку. — Что-нибудь ещё?

— Вы сказали, что во время осмотра квартиры Вики нашли брелок. Сегодня, когда я выходила и прошла мимо Калининой, она крутила в руках ключи. На связке не было брелка, будто она его потеряла.

— Фигура мужская, — покачал головой, но задумался над словами.

— Да, я понимаю. Но это ключи от машины. Мог ли преступник взять ее машину и приехать к Покровской?