Великий магистр (Тамплиеры - 2) - Октавиан Стампас

- Долго мы будем за ним следить? Иногда мне кажется, что у нашего начальника не голова, а кочан капусты. Что мы хоть должны выяснить? Где у него ахиллесова пята?

- Именно, - ответил коренастый грек. - И если для этого потребуется полезть в канализационную трубу, то ты отправишься туда первым. Даже не снимая штанов.

Между тем рыцари, делая короткие остановки в древнебиблейских городках и селениях, приближались к Иерихону и, миновав его, выехали к разлившемуся после сезона дождей Иордану.

- Ну, и как мы будем переправляться? - озабоченно спросил Бизоль, стряхивая с сапог воду.

- Учтите, я не умею плавать, - заметил Роже де Мондидье.

- Надо спуститься к устью, - предложил де Пейн. - Где-то там должны быть рыбачьи лодки. Мы не дадим вам утонуть.

Отряд Гуго де Пейна, оставляя за собой белые пыльные облака, помчался вниз по течению, а за ними поторопились Христофулос и его помощник, который впервые начал задумываться о достоинствах и недостатках канализации. Побережье Мертвого моря, куда впадал Иордан, походило на застывшие и спрессованные тысячелетиями людские слезы и горе, если бы они могли обрести материальное воплощение. Страдающая от жажды и соли желтая земля, придавленная тяжелыми, наваленными друг на друга камнями, безжизненный воздух, в котором, казалось, ни разу не пролетала ни одна птица, грязевые, засасывающие отмели, омертвелая тишина, - все это оставляло тягостное и гнетущее впечатление, словно перед рыцарями неожиданно открылся совершенно иной, неведомый, лунный мир.

- За этим страшным морем, на границе Палестинского королевства, находятся крепости Керак и Монреаль, - произнес Людвиг фон Зегенгейм, всматриваясь в водную гладь. - Как-то раз мы загнали сюда отряд сельджуков и пустили их на самое дно.

- Это случилось после освобождения Иерусалима, - напомнил Роже де Мондидье. - Я не удивлюсь, если их несчастные души поднимутся сейчас на поверхность, выберутся на берег и ринутся в свой последний бой.

- Драться с потусторонними силами? Нет ничего прелестнее, - промолвил Милан Гораджич. Его бравый вид и решительный взгляд не оставляли сомнений том, что он готов сразиться с самим дьяволом.

- Кто знает, - произнес Гуго де Пейн, - возможно мы и ведем настоящую войну не с людьми, а с призраками. Возможно, между небом и землей завязываются битвы пострашнее наших? Мир разделен на два войска - ангелов и демонов, сил бытия и сил небытия. И тайные истоки всех приключающихся с нами событий исходят из природы этого вечного сражения. Невидимого сражения... Оно может проходить и внутри каждого из нас, - немного помолчав, добавил он. - Поскольку душа и тело находятся в постоянной борьбе между собой. И, если ты забыл о своем духе и открестился от него, ты непременно столкнешься с ним в жестоком и мгновенном откровении...

Бизоль нарушил тишину, наступившую после этих слов, хлопнув себя ладонью по бедру.

- Ты хорошо сказал, Гуго! - воскликнул он. - Я бы так не смог!

- Ты можешь многое другое, - утешил его Роже де Мондидье.

- Смотрите! - выкрикнул Раймонд, указывая в сторону каменистой кручи. Из-за ее скалистого бока выехали шестеро всадников в белых бурнусах с копьями наперевес. Расстояние между ними и рыцарями было около трехсот метров.

- Это сельджуки, - произнес Людвиг фон Зегенгейм. - Вот ваши мертвые души, которых вы вызывали, - обернулся он к Роже.

- По крайней мере, они ими сейчас станут, - ответил тот.

- Вперед! - скомандовал Гуго де Пейн, и его отряд, насчитывающий двадцать человек, помчался за развернувшими своих туркменских коней всадниками.

Погоня, длившаяся несколько минут, увлекла их в ущелье между двумя холмами, поросшими высоким кустарником. Здесь сельджуки внезапно остановились и повернули коней навстречу рыцарям, а к ним, с диким криком и визгом присоединилась еще дюжина всадников, выскочив из-за крутого поворота. Оглянувшись, Гуго де Пейн увидел, что вход в ущелье теперь закупорен невесть откуда взявшимися двумя десятками конных сельджуков, взметнувшими вверх свои кривые мечи. Лошадиное ржанье смешалось с воинственным кличем, и обе группы сельджуков понеслись на рыцарей, сгрудившихся в кучу.

- Похоже, они что-то хотят у нас выяснить, раз так торопятся, проговорил Бизоль де Сент-Омер, вертя головой: ему хотелось сразиться и с теми, и с другими.

- Наверное, расспросить дорогу на Иерусалим, - подтвердил Роже де Мондидье.

Рыцари быстро разделились: десять человек, во главе с Гуго де Пейном и Миланом Гораджичем бросились на тех, кто был впереди, а остальные - на скрывавшихся в засаде. На стороне сельджуков было численное превосходство, но они не учли того, что узкое ущелье не позволяло использовать это преимущество, а испугать рыцарей внезапной засадой и дикими криками оказалось напрасным делом. Наоборот, встречный натиск хорошо вооруженных мечами и копьями и надежно защищенных латами рыцарей и их воинов (лишь слуга-оруженосец сербского князя Джан был по-прежнему одет в просторную серую широкую рубаху и такие же штаны, а в руках держал какие-то странные дубовые палочки, скрепленные цепью) был столь яростен и неудержим, что сельджуки дрогнули. Тщетно их предводитель - обросший черной щетиной мясистоносый турок - кричал: - Убейте их! Убейте! - Передние ряды его воинов, против которых бились Бизоль де Сент-Омер, Роже де Мондидье и Людвиг фон Зегенгейм со своими оруженосцами и латниками, уже лежали на земле и корчились от нанесенных им смертельных ран. То же самое было и на другом фланге, где на головы противников обрушились мечи и палицы Гуго де Пейна, Милана Гораджича и остальных. Изумление как своих соратников, так и врагов вызвал маленький китаец, который так искусно вертел своими крепкими палками, что от трескавшихся черепов сельджуков лишь хруст разносился по всему ущелью. И, не выдержав накала борьбы, потеряв с десяток всадников, которые кто убитый, кто раненый валялись на земле, - турки, охваченные паникой побежали. Вытолкнув их с обеих сторон из ущелья, рыцари не стали преследовать уносивших ноги сельджуков, рассыпавшихся по равнине. Обогнув холм, рыцари сошлись все вместе и подсчитали свои потери. Серьезно не пострадал никто, кроме раненого в живот одного из латников Бизоля; кроме того, еще трех человек задели кривые мечи сельджуков. Глубокий порез оказался и на предплечье Раймонда Плантара.

- Поздравляю тебя с первым крещением сталью, - сказал ему Гуго де Пейн, перевязывая руку своему оруженосцу. - Теперь ты вступил на порог рыцарства.

- А твой крестный, который окропил тебя кровью, ускользнул, - добавил Милан Гораджич.

- Я хорошо запомнил его, - стискивая зубы проговорил юноша, глаза которого продолжали возбужденно гореть.