2312 - Ким Робинсон

Евангелина[81]. Фатима[82]. Глориа[83]. Гея[84]. Елена[85]. Элоиза[86].

Лилиан Хеллман[87]. Эдна Фербер[88]. Зора Ниэл Хёрстон[89].

Гиневра[90]. Нелл Гвин[91]. Мартина де Босолей[92].

София Джекс-Блэйк[93]. Джеруша Джирад[94]. Анжелика Кауфман[95].

Мария Мериан[96]. Мария Монтессори[97]. Марианна Мур[98].

Му Гуйин[99]. Вера Мухина. Александра Потанина[100].

Маргарет Сэнгер[101] Сафо. Зоя. Сара Уиннемакка[102]. Сешат[103].

Джейн Сеймур[113]. Ребекка Уэст[104]. Мэри Стоупс[105]. Уолстонкрафт[106]. Остин. Ван. Альфонсина Сторни[107]. Анна Волкова[108].

Сабина Штейнбах[109]. Мэри Анна фон Схурман[110]. Джейн Женыи[112]. Карен Бликсен[111].

Соджорнер Трут[114]. Гарриет Табмен[115].

Гера. Эмили Дикинсон.

Варам на Венере

Варам был в Колетте, пытался уговорить кого-нибудь из Рабочей Группы поддержать план вмешательства в дела Земли; к тому же он надеялся на помощь венерианских друзей в деле необычных квантовых компьютеров. Оба дела шли негладко, хотя сам Шукра как будто хотел помочь — но в обмен на помощь в решении местных конфликтов, а Варам не видел, как это можно устроить. От Мондрагона и Сатурна потребуется нечто большее, если они хотят от венериан поддержки их усилий на Земле.

Во время долгожданного перерыва в дверь комнаты, где шли переговоры, постучали, и вошла Свон. Он удивился, увидев ее, и удивился еще больше, когда она, заметив его, направилась прямо к нему и стала колотить его по груди кулаками.

— Сволочь! — выкрикнула она довольно громко. — Ты врал мне, врал!

Он попятился, подняв руки, и стал озираться в поисках места, где их разговор можно было бы продолжить в большем уединении.

— Я? Врал? О чем ты?

— Ты был у вулканоидов, договорился с ними и ничего не сказал мне!

— Это не ложь, — сказал Варам с таким ощущением, словно жевал шерсть; но он говорил правду, и это дало ему время отступить в коридор, свернуть и оказаться в углу, где он мог остановиться и защищаться. — Побывав внизу, я выполнял там поручение Лиги Сатурна, это не имело отношения к тебе. Согласись, у нас нет привычки делиться всеми своими рабочими планами. Я целый год не видел тебя.

— Да — ты же был на Земле и договаривался там тоже. О чем — опять же не рассказал. О чем ты вообще рассказал? Ни о чем!

Варама это давно тревожило, но он решил отмахнуться от этих мыслей и делать свою работу; теперь пришла расплата.

— Там я не был, — слабо возразил он.

— Не был! Что значит «не был»? — не унималась она. — Послушай, был ты в туннеле или нет? Были мы вместе в туннеле или нет?

— Были, — ответил он и поднял руки, то ли защищаясь, то ли протестуя. — Я там был.

Он не стал напоминать, что не он утверждал, будто не был там.

Но она осеклась и поглядела на него. Некоторое время они просто смотрели друг на друга.

— Послушай, — сказал Варам. — Я работаю на Сатурн. Я посол Лиги на внутренних планетах и выполняю здесь свою работу. Это не… я не могу по умолчанию делиться этим. Другая сфера.

— Но на нас напали, мы потеряли свой город, он сгорел дотла. Нужно сохранить то, что у нас было. А часть этого — свет.

— Небольшое его количество. То, что вы можете дать Сатурну, значит для него очень мало. Вулканоиды — совсем другое дело. Они могут переслать столько, что разница будет очень ощутима. Нам этот свет нужен для Титана. И мне поручили устроить это. Это как заявка на совместное использование в будущем. Жаль, я сам не рассказал тебе. Думаю, я… боялся. Не хотел, чтобы ты на меня сердилась. Но ты все равно рассердилась.

— Даже хуже, — заверила она. Но теперь, видел Варам, она притворялась. И он решил подыграть:

— Свалял дурака. Прости. Я плохой человек.

Он видел, что она с трудом сдерживала смех.

— Проклятый ублюдок, — сказала Свон, продолжая свою игру. — То, что ты сделал на Земле, еще хуже. Ты заключил сделку с богатыми государствами Земли, вот к чему все свелось, и ты это знаешь. Позор! Люди там живут в картонных коробках. Ты знаешь, каково это. Так было всегда, и похоже, что всегда будет. Поэтому они нас ненавидят, а некоторые будут нападать на нас. И мы лопнем, как мыльные пузыри. Нет иного решения, кроме справедливости для всех. Вот единственное, что способно нас обезопасить. Иначе какая-нибудь группа обязательно решит, что убить жителей космоса — единственный способ привлечь к себе внимание. Как ни печально, они могут быть правы.

— Этим вызвана твоя забота о них?

Свон сердито посмотрела на него.

— Ситуация там очень давно не меняется.

Он наклонил голову, стараясь сообразить, как выразить то, что думает. Повел Свон по коридору к длинному столу, уставленному маленькими пирожными и большими кофейниками. Наполнил две чашки.

— Итак, ты утверждаешь: чтобы защититься — надо организовать мировую революцию на Земле?

— Да.

— И как? Ведь люди столетиями пытались это сделать.

— Это не повод опускать руки! Послушай, ведь мы на Венере, на Титане делаем все. В том числе и то, что может сработать там, внизу. Распространить что-нибудь через их мобильные телефоны. Дать им статус в Мондрагоне. Строить дома или улучшать земли. Совершить революцию, но ненасильственную. Когда что-то происходит быстро, это называется революцией — с ружьями или без них.

— Но у них есть ружья.

— Может, и есть, но что если никто не решится выстрелить? Что если все наши усилия окажутся безобидными, безвредными? Или даже пройдут незамеченными?

— Такие действия не проходят незамеченными. Нет — обязательно возникнет сопротивление. Не обманывай себя.

— Хорошо, мы подавим сопротивление и посмотрим, что получится. У нас достаточно ресурсов, и мы выращиваем большую часть их продовольствия. У нас есть рычаг.

Он обдумал ее слова.

— Может, и так, но там играют по своим правилам.

Свон энергично покачала головой.

— В чувствах людей всегда есть экономика дарения, она побеждает все правила. Делай подарки, и люди станут уступчивее. И у нас есть, что дарить. Если не делать этого, нас расстреляют. Убьют и съедят.

Варам пил кофе, стараясь успокоить Свон. Как всегда, она слишком разошлась. Ему хотелось бы послушать, что скажет Полина, но сейчас такой возможности не было. Свон схватила чашку, которую он для нее наполнил, и залпом осушила, а потом продолжила поучать его, жестикулирая чашкой (Вараму повезло, что она не облила его остатками).

И хотя Свон, как обычно, зашла слишком далеко, говорила она то, что думал и сам Варам. На самом деле это было выраженное иными словами мнение, которое годами втолковывала Алекс. Поэтому он улучил минутку, когда Свон замолкла, чтобы перевести дух, и сказал:

— Сложность вот в чем: уже несколько веков ясно, что необходимо сделать, но никто ничего не предпринимает — за недостатком людей. Строительство, восстановление ландшафта, освоение пустынь — все это требует великого множества участников.

— Но там масса людей. Если мобилизовать безработных, получишь свое великое множество. Революция полной занятости. Земля превратилась в свалку, там все гибнет, люди должны взяться за преобразования. На самом деле Земля нуждается в терраформировании не меньше Венеры или Титана! Даже больше, а мы сидим сложа руки.

Варам задумался.

— Думаешь, их можно убедить? Как было с восстановлением? Обратиться к консерваторам и революционерам одновременно — хотя бы замаскируем то, что происходит на самом деле.

— Не думаю, что нужно что-то маскировать.

— Если ты открыто расскажешь о своих намерениях, обязательно столкнешься с сопротивлением. Не будь наивной. Любые перемены встретят противодействие. Я подразумеваю насилие.

— Если они найдут способ его применить. Но если некого будет арестовывать, некого бить, некого пугать…

Он, не убежденный, покачал головой.

Свон кружила возле Варама, как комета возле Солнца; Варам разворачивался, чтобы оставаться лицом к ней. Она еще дважды набрасывалась на него и била по груди рукой без чашки. Голоса их сплетались в антифоне, и всякий мог их услышать.

Наконец их дуэль подошла к концу. Свон выдохлась и начала зевать, несмотря на кофе. Было ясно, что она совсем недавно прилетела на Венеру. Варам с облегчением вздохнул, заговорил спокойнее, сменил тему. Они смотрели в окно на падающий снег; сильный ветер сносил его, и снег облеплял все предметы, добавляя забавные архитектурные детали. Ветер в этом новом мире, только еще возникающем, говорил им: мир меняется.