Террорист-демократ - Ян Гийу

Карл не имел возможности заблаговременно через камеру хранения на Центральном вокзале передать сообщение о транспортировке оружия. Но, как оказалось, это уже не имело значения по причинам столь же неясным, как и тревожным.

Французская разведка DGSE передала западногерманской, а также бельгийской и шведской разведывательным службам сообщения о перевозке из Реймса в Стокгольм особого груза, который должен быть защищен от постороннего глаза.

Таким образом, два французских студента на бежевом "ситроене ВХ" с парижским номером перевозили восемь смертоносных ракет из Реймса в Льеж в Бельгии, из Льежа в Аахен в Западной Германии, из Аахена через Гамбург во Фленсбург, оттуда через Данию на автомобильном пароме "Нюборг-Курсёр" в Хельсингер и дальше в Хельсингборг и Стокгольм без единого таможенного досмотра.

В самом деле, этот контрабандный груз оберегался, как хрупкое яйцо, сперва французской, затем бельгийской, западногерманской, датской и, наконец, шведской службой безопасности от любого "постороннего вмешательства", то есть от государственных таможенных служб. Перевозка оружия была осуществлена беспрепятственно, и оно без проблем поступило на базу на Гревгатан в Стокгольме. Шведская служба безопасности "пасла" эту конспиративную квартиру двадцать четыре часа в сутки.

Когда Логе Хехт получил по телексу сообщение от французов, он тут же связался с Нэслюндом в Стокгольме, но тот тоже получил информацию и уже принял меры относительно таможни в Хельсингборге, а также предупредил датских коллег на границе после Фленсбурга и у Хельсингера.

Французам, таким образом, было известно о перевозке оружия, и они намеревались ее защищать.

Логе Хехт вызвал к себе Зигфрида Маака, чтобы посоветоваться. Ситуация была критическая: как, и почему, и когда, и кто? Вот такие были вопросы.

Поскольку, конечно, нельзя предположить, что французская разведка намеревается поднять на воздух американское посольство в Стокгольме, начал свои размышления Маак, с одной стороны, надо исходить из того, что им известны цели операции, а с другой - что они собираются ее предотвратить.

- Правильно. Но как они это смогут сделать?

- Когда их люди будут в Стокгольме, они, вероятнее всего, свяжутся со шведскими коллегами.

- Это соответствует поведению французов?

- Нет, но согласитесь, что такого еще не было.

- Ну, разве они сами смогут остановить операцию и не воспользуются возможностью выделиться на фоне других разведслужб.

- Карл, должно быть, прав. В "Аксьон Директ", судя по всему, внедрен свой человек. И из известных нам таким может быть Ален Детурей.

- Но не думают же они, что один-единственный офицер разведки может предотвратить операцию, не подвергаясь значительному риску.

- Да, но ведь мы можем судить по поведению Хамильтона. Эти люди считают себя выше всех остальных.

Бог ты мой, подумал Логе Хехт, мы имеем "ударную группу" террористов, наполовину состоящую из офицеров разведки наших союзников. Один из них думает, что может запросто разоружить других, но не знает, что один из тех, кого он собрался разоружать, - его коллега, опасный, как черная мамба[13].

- Не должны ли мы предупредить французских коллег? - спросил Логе Хехт.

- Я думаю, что должны. Вопрос только в том, как передать это известие. У них ведь может не быть контактов со своим человеком.

- Есть ли какие-нибудь известия от Хамильтона?

- Пока нет, но я проверю через некоторое время.

- Не пора ли уже вызвать "девятку"?

- Да, без сомнения. Оружие будет на месте в Стокгольме через десять часов. Сначала террористы должны получить подтверждение, что все прошло по плану. Завтра каким-то образом они его получат. После этого отправится группа нападения. Да, вероятно, сейчас уже пора звонить Уве Дее. Он, конечно, будет доволен.

Логе Хехт занимался некоторое время тем, что пытался сформулировать дипломатично и как можно четче экстренное сообщение для "горячей линии" европейской службы безопасности. Такое сообщение соответствовало так называемой "вспышке" в газетном мире: раздается звонок, и на принтере зажигается красная лампочка, когда приходит сообщение по телексу.

Когда спустя полчаса Зигфрид Маак вернулся с Центрального вокзала, его лицо было совершенно белым.

- Завтра. Их последнее совместное собрание будет завтра вечером. Удар должен быть нанесен секунда в секунду спустя десять минут после того, как Хамильтон пошлет нам радиосигнал с помощью пистолетного магазина. Мы успеем?

- Я немедленно звоню Уве Дее, - сказал Логе Хехт, уверенно снимая телефонную трубку.

Спустя час из Сент-Августина поднялись четыре тяжелых грузовых вертолета "пума". Они взяли курс на Гамбург.

В то же время майор Ален Детурей в черном "ситроене" направлялся к немецкой границе. С ним вместе ехали двое террористов, полностью доверявших ему и его компетентности. Ален Детурей подсчитал, сколько этим двоим осталось быть на свободе или даже вообще в живых: вышло максимум сорок восемь часов. Он говорил весело и, возможно, слишком возбужденно о своих успехах у женщин.

Он не должен был вступать в контакт со своим центром в ближайшие сорок часов и мог сделать это только перед намеченным отправлением в Швецию, примерно за восемь часов до начала операции "Endlosung"[14], как в шутку, с намеком на немецкую историю, была названа операция.

Майор Ален Детурей был одним из лучших экспертов DGSE по так называемой "мокрой" работе.

Карл настоял, чтобы последнее подготовительное собрание включило в себя и дискуссию, поскольку его политические предложения должны быть приняты квалифицированным большинством.

Он предложил, во-первых, чтобы команда называлась именем Хорста Людвига Хана, погибшего мученической смертью во имя удачи операции. Изменение названия с группы Зигфрида Хаузнера на группу Хорста Людвига Хана политически, помимо всего прочего, означало бы отказ от вмешательства ООП, убийств и акций саботажа.

Во-вторых, это должно быть разъяснено в коммюнике. Но в проекте бельгийских товарищей на это нет даже намеков.

В-третьих, требование Абу Нидаля, чтобы его имя стояло под коммюнике, нужно рассмотреть всерьез, поскольку Хан пообещал ему это.

Последний момент представлялся совершенно невозможным. Мелкобуржуазная привычка все обещать не может перевесить политические реальности. А они сейчас таковы, что операция эта - внутриевропейская, и не надо к ней примешивать какую-то полумифическую фигуру, сидящую сложа руки на Ближнем Востоке. Хотя мысль назвать операцию именем погибшего товарища не так уж плоха.

Примерно так выразила свое отношение к предложениям Карла Фредерике Кункель. Однако все на Брайтештрассе выражали свое раздражение по тому поводу, что он в последний момент начинает настаивать на такого рода пустяковых политических деталях. Но положение Карла в группе требовало того, чтобы его предложения были обсуждены в демократическом порядке.

Внезапно возник вопрос, не стоит ли сменить квартиру и перенести собрание на Петерштрассе. Но поскольку там находятся товарищи, которые по соображениям безопасности не имеют связей с другими, и поскольку первое собрание прошло как обычная вечеринка, без каких-либо помех, к огромному облегчению Карла, в конце концов было решено, что общая встреча представителей тех и других произойдет, как и прежде, в двухэтажной квартире на Брайтештрассе.

Уве Дее был одет в полевую форму и зеленый берет. Он разместил свой штаб на окраине города, где располагались МЕК-единицы и где была хорошая площадка для приземления вертолетов. Сейчас под его командованием было восемьдесят человек. Центр связи располагался наверху, в главном здании, это было удобно, потому что вертолеты могли приземлиться на плоскую крышу. Вход на верхний этаж был загорожен, и чтобы пройти туда, нужен был специальный пропуск службы безопасности, поскольку Логе Хехт привел с собой множество штатских.

На одной длинной стене висели увеличенный план квартиры и план окружающего района. Что касается нанесения удара по Петерштрассе, то это менее масштабная операция, которая может быть выполнена одной SET, но с поддержкой МЕК.

Из последнего сообщения капитана Чарли было совершенно ясно, где именно в квартире его комната и что он в момент удара будет одет в белую рубашку. Последнее чрезвычайно важно. "Желтые" и "голубые" ворвутся первыми, и каждый должен это твердо помнить, чтобы в спешке, в которой будет проводиться захват, не задеть капитана Чарли. Эти детали они обсуждали во время визита капитана. И хотя Уве Дее разделял некоторые насмешливые отзывы об этом иностранце, но в ходе операции тот должен был остаться невредимым, хотя, конечно, это было нелегко гарантировать, учитывая, что будут применяться гранаты шокового действия.