Террорист-демократ - Ян Гийу

Ян Гийу

Террорист-демократ

Глава 1

Смерть пришла с фургоном пива. Потом, конечно, в полицейском управлении на Байм Штрохаузе, 31, нашлось кому строить из себя умников и критиковать подчиненных. Но поначалу дело выглядело как обычный угон, один из почти двухсот ежедневно происходивших в двухмиллионном Гамбурге. К тому же оставалось неясным, какому из отделов писать отчет. Был ли это действительно угон или кража - ведь груз машины состоял из четырех тысяч бутылок "ратсхернпильс" - местного гамбургского крепкого темного пива. Первое, что приходило в голову, - какая-то компания юнцов решила основательно опохмелиться в это утро, в понедельник, 14 ноября.

Правда, офицер безопасности в Высшей академии бундесвера, западногерманской высшей военной школе, получил предупреждение от начальника местного отделения Ведомства по охране конституции, то есть полиции безопасности.

Общественность уже не раз выступала против обучения иностранных офицеров. И хотя на этот раз речь шла не о кадетах из Чили, которых натаскивали по специальной программе, а об офицерах из Гондураса, в связи с предстоящим через два дня выпуском можно было ожидать демонстраций. Тем более что пресс-секретарь бундесвера официально объявил о намерении высших чинов из министерства обороны прибыть через два дня для участия в торжественной церемонии.

Ожидалось, что демонстрации могут быть довольно бурными, сопровождаться диверсиями, не говоря уже о различной писанине в прессе и тому подобном. Такие намеки, кстати, содержались в анонимной листовке, полученной полицией безопасности в Гамбурге, где указывалось также, что Федеративная Республика все более встает на сторону американского империализма, обучая его приспешников и таким образом прямо помогая военным действиям против революции в Никарагуа.

Уже само содержание листовки и тот факт, что она была анонимной, требовали максимального усиления мер безопасности.

Шеф безопасности высшей военной школы, быть может, и представлял себе, как надо действовать, однако дело осложнялось приездом высокого начальства из министерства обороны, что, несомненно, могло привести к непредсказуемым последствиям.

Высшая академия бундесвера находилась на Мантойфельштрассе, 20, в тихом районе между Бланкенезе и Нинштедтен - там, где раньше был сельский пригород Гамбурга. Среди многочисленных зданий красного кирпича самыми старыми были казармы, существовавшие уже во вторую мировую войну, когда бундесвер еще именовался вермахтом.

Машина с пивом, проехав по извилистой, застроенной виллами дороге - Эльбшоссе - по направлению к Бланкенезе, а затем, свернув на Мантойфельштрассе, не привлекла к себе внимания, поскольку ничем особенным не выделялась среди других машин. Без сомнения, часовой в начале Мантойфельштрассе да и другие посты - ведь это был военный объект не только бундесвера, но и НАТО - за последний год получали множество инструкций относительно проверки персонала и транспорта. Как вольнонаемные, так и военнослужащие подвергались тщательному контролю: обычные военные удостоверения личности уже не служили надежной гарантией, было немало случаев, когда ими пользовались террористы. Военному персоналу также был запрещен въезд на большинство объектов на частном транспорте.

Однако обычный фургон для перевозки пива беспрепятственно миновал все посты. Часовые оправдывались на следующий день, что и номер машины, и время ее появления были обычными.

Впоследствии выяснилось, что водитель вел себя чрезвычайно хладнокровно. Уже въехав на территорию объекта, он спросил проходившего мимо офицера, в какой казарме живут латиноамериканцы. А поскольку они, конечно же, именно сегодня жаждали получить вдоволь пива, водителю было точно указано, как туда проехать.

Спустя десять минут, когда двадцать два молодых офицера из Гондураса вернулись на обеденный перерыв в свое временное жилище, фургон уже стоял перед входом.

Но все же на центральном контрольно-пропускном пункте что-то заподозрили. Посланный сержант Генрих Бенке попытался выяснить, в чем дело, и, к своему удивлению, обнаружил, что водителя нет. Странно, подумал он, встав на подножку и взявшись за ручку дверцы. Это была его последняя мысль.

Насколько потом можно было судить, в фургон заложили по меньшей мере двадцать пять килограммов тротила, а также около двадцати газовых баллонов.

Взрыв выбил все стекла в радиусе пятисот метров, а пожар был виден из большинства районов Гамбурга. В результате взрыва погибли четыре немца и девять иностранных офицеров.

Если исходить из критериев самих западногерманских террористов, это была их наиболее успешная акция в Федеративной Республике. В листовке, полученной газетами в тот же вечер, содержалось примерно то, что и можно было ожидать: "Европейские боевики снова ударили в сердце капиталистического государства" и в том же роде. "Акция направлена непосредственно против тех, кто проводил политику НАТО, враждебную народам "третьего мира"". Террористов называли "коммандос" - как и героев никарагуанской революции.

Задним числом все представлялось логичным и предсказуемым, хотя это был первый случай, когда местные террористы осуществили столь масштабную акцию против бундесвера.

Также впервые, если верить листовке, акция проводилась силами не только "Роте Армэ Фракцион", которую и полиция, и служба безопасности тотчас взяли под подозрение, как только услышали о террористическом акте, но и родственной бельгийской ССС (Cellules Communistes Combattantes). До сих пор РАФ сотрудничала со своими французскими коллегами, с "Аксьон Директ", когда дело касалось убийств и диверсий. Теперь, оказывается, она действовала заодно и с бельгийской организацией. Значит, террористы продолжают объединяться.

Оставалась неясной одна деталь: куда исчез мнимый водитель фургона после того, как бросил машину? Предполагали, что он спокойно ушел с места происшествия или спрятался где-нибудь в туалете, а позже, воспользовавшись суматохой, наступившей после взрыва, исчез. Во всех отношениях теракт был проведен до жути ловко.

Тем же вечером на заседании земельного правительства отмечались два факта. Первый - эта акция была самой страшной в истории германского терроризма. И второй - в борьбе с терроризмом надо использовать любые силы и средства. Демократическое государство должно себя защищать. Любой ценой.

Глава 2

Западногерманское министерство, соответствующее шведскому Государственному полицейскому управлению, называется сокращенно BKA, его штаб-квартира находится в обычном, застроенном виллами городском квартале на окраине Висбадена. Небольшой подъезд, контролируемый телекамерами, на Таерштрассе, 11, напоминает вход в невзрачную контору или ремесленное училище. Таерштрассе на самом деле не улица, а тупик, который заканчивается зданием BKA, и если пройти несколько сот метров в обратном направлении, туда, где Таерштрассе меняет свое название на помпезное Рихард-Вагнерштрассе, то можно заметить скрытый от посторонних глаз большой комплекс из четырех или пяти строений со стеклянными переходами, огражденный колючей проволокой. Это и есть полицейский мозг Федеративной Республики - место работы тысяч людей.

Старший комиссар по уголовным делам Дитмар Верт в этот день, как обычно в перерыв, отправился на ланч. Хотя он работал в отделе по борьбе с терроризмом BKA больше двух лет, но по-прежнему каждый раз на выходе ему приходилось предъявлять удостоверение личности.

Дитмар Верт был голоден. А единственное место поблизости, где можно было перекусить, маленький итальянский ресторан на Рихард-Вагнерштрассе выглядел как перестроенный гараж. Впрочем, возможно, так оно и было. Дитмар Верт чувствовал, что прогулка ему необходима даже больше, чем еда, к тому же прохладный моросящий дождь мог взбодрить. В течение двух часов он думал только об операции.

Ровно в 14 часов он должен был явиться к Клаусу Хеберту Беккеру, шефу отдела по борьбе с терроризмом BKA, и дать четкие рекомендации. Он больше склонялся к тому, чтобы предложить что-нибудь порискованней, и тогда, глядишь, господин начальник отдела решит передать дело конкурентам в Кёльн, в Ведомство по охране конституции.

Но такое предложение могло и не встретить понимания. Должность начальника отдела соответствовала приблизительно званию полковника, а должность комиссара по уголовным делам - капитана. Дитмару Верту было только тридцать четыре года, и он двигался по служебной лестнице достаточно быстро, но сейчас его карьера могла резко оборваться, если полковника разозлит или даже просто что-то не устроит в предложении капитана.

Дитмар Верт задумчиво шел по направлению к центру, обогнул городской театр на Вильгельмштрассе, обошел парк. Казалось, весь район вымер, только в пруду плавала пара диких уток.