Пиршество демонов (сборник) - Норберт Винер

Флеминг отошел с папкой к окну и, сев на подоконник, принялся изучать цифры. Потом он отложил папку и сказал:

— По-видимому, я не ошибаюсь. Все это кажется ужасно знакомым.

— В таком случае это ваша работа! — прервала его Андре.

Он с удивлением обернулся к ней.

— Моя?

— Там, в Торнессе. Вот почему здешняя машина ничего не помнит, — она помолчала, собираясь с силами. — Сколько раз вы пытались уничтожить ту машину, прежде чем вам это удалось?

— Несколько раз.

— После одной из таких попыток она решила нанести ответный удар. При помощи этой бактерии. — Андре бросила на Флеминга холодный, враждебный взгляд, полный отчаяния. — В ваше распоряжение была отдана могучая сила, а вы обратили ее против самих себя. Вы не захотели меня выслушать. Вы никого не слушали. И обрекли на гибель все человечество. А теперь поздно. Вас ждет катастрофа.

В ее голосе была нечеловеческая покорность судьбе. Флеминг отвернулся и пошел к двери. Его охватило тупое отчаяние.

Дня два он прятался от всех в уединении своей комнаты. «Интель» позаботился снабдить своих пленников первоклассной библиотекой, и Флеминг рассеянно перелистывал технические журналы, не улавливая смысла того, что читал. Впрочем, журналы были старые: ураганы мешали поддерживать регулярную? воздушную связь, и хотя самолеты «Интеля» еще совершали рейсы между Азараном и Европой, они перевозили лишь наиболее важные грузы.

Флеминг услышал гудение счетной машины и догадался, что по распоряжению Гамбуль Андре отвезли в машинный зал. Догадывался он и о том, какие расчеты делает машина — что-нибудь вроде ракет-перехватчиков, которыми так гордилось торнесское начальство. Его охватило неприятное ощущение своей причастности к происходящему, и, чтобы отвлечься, он прикинул, что происходит с материалами, по мере того как выходное печатающее устройство выдает их. Даже опытные специалисты по электронике ничего в них не поймут, если их предварительно не расшифровать. Тут он вспомнил про Абу Зеки и стал думать о нем. Не об Абу — первоклассном продукте технологической эры, а об Абу-человеке — глубоко порядочном, добром, с широким кругозором.

Флеминг вскочил с кровати, на которой он провалялся полдня, и решительно взял телефонную трубку. В безнадежной битве и один союзник лучше, чем ничего.

Диспетчер ответил, что доктор Абу Зеки сейчас в машинном зале. У Флеминга не было ни малейшего желания идти туда и смотреть, как машина высасывает последние силы из умирающей Андре. Он попросил соединить его с машинным залом, не считаясь с тем, что их разговор будет, несомненно, записан на пленку.

— Здравствуйте, Абу! Может, мы с вами повидаемся в неофициальной обстановке? Я хотел бы познакомиться с вашей семьей. Боюсь только, что без охраны меня не отпустят.

— Конечно, доктор Флеминг! Ваш визит — большая честь для меня, — осторожно ответил Абу. — Вам будет интересно посмотреть, как живут в Азаране простые люди. Боюсь только, мое жилище покажется вам очень скромным, но вы будете в нем желанным гостем.

Со второй половины субботы и до понедельника Абу был свободен, и они договорились, что Флеминг поедет с ним. Флеминг тут же позвонил Кауфману. Того не было, но секретарша записала все подробности и вечером Флемингу принесли пропуск. По-видимому, в его просьбе не усмотрели ничего странного.

Абу был гордым владельцем маленького итальянского автомобиля, а от интелевского поселка до его деревни было всего двадцать пять миль. Но, объяснил он, контракт обязывал его жить в поселке.

— Моей жене это не нравится, но с нами живет ее мать, — добавил Абу. — А с ребенком столько забот, что время от субботы до субботы проходит очень быстро.

Асфальт сменился булыжником, и вскоре шоссе превратилось в обыкновенный проселок. Абу пришлось снизить скорость. Охранник, еле умещавшийся сзади на дополнительном сиденье, ругался при каждом толчке, но, очевидно, был доволен неожиданной прогулкой, хотя ветер то и дело забрасывал в машину колючий песок.

Дорога, извиваясь, уходила вверх по пологому склону. Кругом вздымались скалы. Очертания невысокой горной гряды впереди становились все более четкими, несмотря на крутившуюся в воздухе пыль.

Абу указал на кучку прямоугольных домиков с плоскими крышами на небольшой площадке под крутым утесом.

— Вот моя деревня, — сказал он. — Вернее, та, в которой я живу теперь. В этих местах люди селились с незапамятных времен. Вон, поглядите!

Флеминг посмотрел, куда указывал Абу. Скалы вокруг были покрыты остатками гигантских барельефов — стилизованные изображения зверей, ряды бородатых воинов. Ни одна фигура не сохранилась полностью. Во многих местах их пересекали глубокие трещины.

— Древние персы, — сказал Абу. — Раньше здесь работали английские археологи, а еще совсем недавно — американцы. Но интересовал их древний храм. Вы его увидите, когда мы проедем следующий поворот.

От храма, ютившегося на обрывистом уступе, сохранились только развалины — над хаосом обрушившихся стен там и сям торчали колонны. Абу объяснил, что колонны эта римские, но во время раскопок были найдены следы других цивилизаций и религий — ассирийской и персидской, а также несколько табличек с египетскими иероглифами.

— Как вам известно, Азаран подпадал под власть многих империй. Но теперь это больше никогда не повторится!

Он свернул с дороги на еле заметную тропу и вскоре затормозил перед маленьким домиком. На пороге стояла его жена — очень красивая молодая женщина. Хотя на ней был арабский костюм, покрывала она не носила.

Когда Абу знакомил ее с Флемингом, она потупилась, но поздоровалась с ним на прекрасном английском языке.

— Лемка училась в Каирском университете — она была одной из первых студенток, принятых туда в соответствии с программой президента Насера, — гордо сообщил Абу.

— Вам жарко, — сказала Лемка. — Войдите в дом, там прохладнее. И какой ужасный ветер!

Она оглянулась на машину и вдруг заметила солдата.

— Что он тут делает? — прошептала она, хватая мужа за руку. — Тебя арестовали?

— Он сопровождает доктора Флеминга, — объяснил Абу, но Лемка продолжала тревожиться.

— В городе большие беспорядки? — спросила она. — По радио ничего не передают. Сообщили только, что переворот не удался и теперь все спокойно. Это верно?

— Да, — ответил Абу. — Все нормально. А теперь принеси нам чего-нибудь выпить и займись обедом. Я предупредил моего английского друга, что ему, как говорится, надо будет довольствоваться, чем бог послал.

Лемка ушла через занавешенную дверь в маленькую кухоньку.