Синее пламя - Алексей Пехов

Жалела, что дала Шерон уговорить себя. Следовало все бросить и уходить, когда была такая возможность. Увести погоню от друзей и не оглядываться каждую минуту через плечо, ожидая беды.

По несколько раз в день она оставляла группу, возвращалась назад и подолгу лежала в засаде, слушая лес. Но кроме многочисленного зверья и птиц, что жили здесь, никто не попадался ей на глаза.

Прячущийся Шрев чудился ей в каждой тени, и она понимала, что страшится встречи с ним.

Утром, прежде чем снова отправиться в путь, Шерон взялась за очередную перевязку. Тэо терпеливо ждал, когда она размотает тряпицу, слипшуюся от засохшей крови.

– Хм… – Странный тон указывающей заставил его посмотреть на свое запястье.

От раны, нанесенной ему три дня назад и вчера еще слабо кровоточащей, стоило лишь немного напрячь пальцы, остался лишь слабый бледно-розовый шрам.

– Это вроде как ненормально, – тихо произнес акробат.

– Надо же, какая проницательность. – Лавиани заглядывала ему через плечо. – Говорят, пустых убивать – та еще морока. Отруби ему голову, вырастет новая.

– Только давай не будем проверять твое утверждение!

– Конечно. Повременим с этим. Что ты чувствуешь?

Тэо подумал, ответил неохотно:

– Хочу снова проделать в ней дырку.

– Что?! – нахмурилась сойка.

– Мм… Как бы мне объяснить… – Он щелкнул пальцами. – Я не идиот и не собираюсь причинять себе вред, но что-то внутри меня говорит, что если я так сделаю, то онемение, вернувшееся под левую лопатку, станет слабее.

– Так. Забудь об этом, – спокойно сказала ему Шерон. – Что-то внутри меня советует впиться в тебя зубами и полакомиться свежим мясом, но это не я. Это моя магия. У тебя то же самое. Так что никаких ран.

– Верно, – поддержала девушку сойка. – Вдруг в тебе опять проснется пустой, и дырку ты сделаешь не только в себе, но и в нас? Я совсем не хочу находить части своего тела на деревьях.

– Я не собираюсь делать ничего такого. Обещаю.

Мильвио молчал. Но смотрел на Тэо странно. И очень внимательно.

В этот день их путь пролегал по широкой тропе, вьющейся вдоль ручья. Шерон могла поклясться, что она напоминала очень старую дорогу. Такие часто встречались вокруг Нимада, на лугах, где фермеры пасли овец. Пережитки прошлой эпохи, которые появлялись из ниоткуда и исчезали в никуда, словно бы растворяясь в земле.

Девушка пропустила появление первой плотины. На ней вырос огромный дуб, скрывший под собой постройку. Лишь через какое-то время отметила про себя, что русло ручья раздалось в ширину, он стал более глубоким, а течение медленным.

Следующая плотина, построенная из никому не известного темного камня, очень сильно походящего на древнее дерево, встретилась им к вечеру. За ней начинался канал, в ширину почти десять ярдов, с прозрачной водой.

Дубы образовывали настоящую зеленую аллею, тянущуюся покуда хватало глаз, прячущуюся в таинственной изумрудной дымке.

– Мы приближаемся, – сказал Мильвио, остановившись возле статуи, основательно заросшей лишайником, и теперь уже неизвестно, кто это был.

– Ладно. Признаю. Мальчишка не врал, – ответила Лавиани на ироничный взгляд Тэо.

Чем дольше они шли, тем чаще встречался темный камень, в формах которого угадывались останки построек, давным-давно погребенные под сенью великого леса.

Резкий звук из чащи заставил их всех остановиться, а Лавиани еще и схватиться за нож. Он был неожиданным, низким, вибрирующим, точно рычание дикой кошки.

– Если это зверь, то я о таком не слышала, – наконец громко прошептала сойка.

– Нам ничего не грозит. – Мильвио даже не подумал потянуться к мечу.

– Почему ты так уверен? – Шерон силилась увидеть то, что скрывалось за деревьями и издавало такие звуки.

– Легенды. Духи леса, что живут в тумане оврагов и питаются звездным светом. Они не трогают людей, пока те не разрушают Шой-ри-Тэйран и не воруют кристаллы с его стен.

– Звездным светом питались гратанэхи, создания эйвов. Так говорится в сказках, – вспомнил Тэо.

– Вряд ли это был один из них. Охранники леса ушли в его сердце вместе с хозяевами. Люди не видели их вот уже тысячу лет. Это просто зверь. Большой зверь. Только и всего.

– А если нет? – Лавиани все еще ждала беды. – Если это именно шауттом драный гратанэх.

– Ты собираешься разорять Шой-ри-Тэйран? – задал резонный вопрос треттинец.

– Нет, но…

– Тогда ты ему совершенно не интересна.

– Вы, южане, народ совсем безумный.

– Мы все равно ничего не можем поделать. Как ты будешь сражаться с существом, которое в пять раз выше тебя и заключено в броню?

– Сражаться? Ха! Я не собираюсь сражаться со всякими громилами. Лучше уж убегу.

– От гратанэха убежать не удастся, – «обнадежил» ее Тэо. – По лесу он передвигается быстрее человека. Даже если тот сойка. Или таувин.

Вновь раздался крик, но теперь гораздо дальше, уже больше похожий на шум падающего дерева, чем на звук, издаваемый животным.

Их снова ждала дамба – высокая, с гребнем, увитая плющом, похожая на зеленую стену. Вода лилась из нее двумя хрустальными потоками, вырываясь из ртов каменных зверей с орлиными клювами.

За дамбой канал стал еще шире, по нему вполне могли плавать корабли, а дубы стали и вовсе невероятных размеров. Они напоминали Шерон ожившие, едва шевелящиеся скалы, зорко следящие за теми, кто приходит сюда.

На той стороне канала пили воду маралы. Указывающая залюбовалась прекрасными созданиями, а Лавиани сказала:

– Совсем не боятся.

– Возможно, мы первые из людей, кого они встретили. – Мильвио остановился рядом с Шерон. – Оленям здесь живется вольготно.

Стадо скрылось в кустарнике, а Тэо нагнулся, посмотрел вниз, надеясь разглядеть дно:

– Раньше плотины и шлюзы позволяли кораблям подниматься сюда от самого Бренна. Люди дружили с эйвами, обменивались товарами. А теперь… все заброшено и забыто.

– Так везде, – негромко ответила ему девушка. – Весь Летос в развалинах, и зачастую никто не помнит, для чего они были нужны и кто их построил. Фермеры пасут овец на месте древних городов, рыбаки швартуют свои баркасы к шпилям затонувших дворцов.

– Когда-нибудь снова придет Эпоха Процветания. И все вернется. – Мильвио сегодня был крайне оптимистичен.

– Ты в это веришь? – удивилась указывающая. – Наш мир достиг своего величия благодаря волшебникам, а их больше нет.

– Ну один где-то все же есть, судя по всему, – откликнулся Тэо. – Быть может, он вернет магию.

– Если отрубаешь себе руку, то ее уже не пришьешь назад, – возразил Мильвио. – Тион отказался от волшебства так же, как любой из нас отказался бы от своей части тела. Найдя его, мы не обретем магию, приятель.

– А жаль.

– Жаль? – Мечник покачал головой. – Никогда не стоит жалеть о минувшем. Оно утрачено.

Этим дубам была не одна тысяча лет, и видели они несколько эпох. Возможно, перед Шерон были самые первые дети Подпирающего Небо, величайшего из деревьев мира.

Шой-ри-Тэйран жил под их сенью, дремал в мягких изумрудных лучах, и ему не было никакого дела до гостей, вторгнувшихся на его территорию.

Если бы Шерон попросили описать это место, то она не стала бы даже пытаться. Оно слишком отличалось от привычных человеческих городов. Эйвы вплетали лунный камень в деревья, словно тот был живой лозой, и растили из этого невероятного сплава нечто особенное, непостижимое для разума, привыкшего к совершенно иным принципам архитектуры.

Начиная с земли и заканчивая миром, где жили птицы, множились уровни и террасы. Каменно-древесный серпантин лестниц плавно взбегал на ветви, превращался в дороги, ведущие к остроугольным постройкам, крыши которых соткали из плотной листвы.

– Сотня стрелков, посаженных на верхних ярусах, сдержит тысячи.

– Эйвы не стреляли из луков, – рассеянно произнес Тэо. – Они вообще не воевали последние тысячелетия.

– Конечно. На кой шаутт воевать, если для этого есть гратанэхи. – Лавиани с подозрением покосилась на нечто каменное, притаившееся возле ближайшего ствола.

Они шли по пустым, занесенным листьям улицам, мимо каналов, вода которых отражала вековые дубы, и диковинных построек. Путешественники держались главной дороги, не спеша сходить с нее, подниматься на другие ярусы, обшаривать здания, часть из которых спиралями возвышались над ними.

Первый кристалл увидел Тэо. Многогранный, величиной с ладонь, он рос прямо из стены стрельчатой стелы, подпирающей покосившуюся колонну со статуей женщины, голова которой терялась в нижних ветвях.

Он был нереального цвета, словно в нем смешали все оттенки мира и теперь они показывались любому желающему, постоянно сменяя друг друга и мерцая, точно планктон во время ночного прибоя в южном море. К этому многогранному светлячку хотелось прикоснуться, забрать его себе. Он завораживал, и Тэо протянул к нему руку, но Мильвио встал на его пути.