Камеи для императрицы - Алла Бегунова

Все это Шахин-Гирей знал. Он добавил к старым надписям в Биюк-Хан-Джами новые, наведенные сусальным золотом цитаты из Корана, а двери храма из простых досок заменил на дубовые.

Мастер, приглашенный им из Медины, вырезал на них узор куфическим письмом, самым древним арабским стилем, часто называемым «квадратным». Узор заключал в себе многократно повторяемую «шахаду», или удостоверение веры: «Нет божества, кроме Бога, и Мухаммад— посланник Бога». Правда, большая часть простых прихожан арабской письменностью не владела и прочитать шахаду не могла.

Ни драгоценные камни вокруг михраба, ни золото стенных надписей, ни шахада, красиво размещенная на дверях, не изменили отношения неистовых ревнителей старины к Светлейшему хану. Они ему не доверяли. Это недоверие умело подогревали имамы нескольких мечетей в Бахчи-сарае, хотя в «хутбе» — ритуальной молитве по пятницам они упоминали имя правителя и желали ему царствовать много лет.

Имам Биюк-Хан-Джами достопочтенный Кутлуг-эфенди вышел к Казы-Гирею, держа в руках большую книгу в коричневом кожаном переплете. Как они и договаривались ранее, священнослужитель принес родственнику хана старинную книгу из библиотеки храма под названием «Муснад»— сборник хадисов, составленный Ахмадом ибн Ханбалом еще в IX веке. Казы-Гирей хотел провести утро за чтением духовных наставлений, исходящих от самого Пророка, чтобы успокоиться и обдумать сложившуюся ныне ситуацию.

Он положил сборник на невысокуо подставку в виде буквы «Х», придвинул к ней масляный светильник и сел на на ковер, покрывающий пол мечети, скрестив по-турецки ноги. Казы-Гирей открыл книгу наугад. Пожелтевшие пергаментные ее страницы, исписанные арабской вязью, выгнулись горбом и хрустнули. Двоюродный брат хана провел пальцем по первой строке хадиса, нанесенной на лист красными чернилами, слегка поблекшими от времени:

«По свидетельству Абу Зарра Джундуба ибн Джунада и Абу Абдар-Рахмана Муаза ибн Джабала, Посланник Бога сказал: “Бойся Аллаха, где бы ты ни был, и пусть за каждым твоим плохим поступком следует хороший, который загладит предыдущий, и относись хорошо к людям!”»

Это было очень верно.

Уже дважды его планы срывались по непонятной ему причине. Совершенно обычные операции, не раз успешно проведенные в других местах, должным образом подготовленные, щедро оплаченные, не привели, тем не менее, к нужному результату. Конечно, случайности всегда играют свою роль в столь непростых комбинациях. Благоприятное или неблагоприятное их стечение есть проявление воли Всевышнего, и потому он усердно молился, прежде чем отправить своих людей на выполнение приказа.

Стрелы, пущенные в экипаж русской шпионки, могли бы лишить ее жизни, затем спровоцировать нападение на конный эскорт чужестранцев и уличные беспорядки. Но лучник промахнулся. Арба перевернулась. Русские ускакали. А правоверные мусульмане, получив деньги, вместо того чтоб начать громить лавки караимов и греческие кофейни с криком «Аллах акбар!», стали собирать на дороге тыквы.

Большую часть из них пришлось тут же раздать по рукам безвозмездно, потому что падение с высоты на камни сильно повредило спелые плоды крымских огородов.

Не так уж много запросил за свою услугу повар Саид, весьма напуганный разговорами о джихаде, священной войне с кяфирами, в которой он теперь должен принять участие. Однако далеко не сразу повар уловил связь между приготовлением шурпы из отравленного мяса и великой борьбой последователей Пророка Мухаммада за распространение по всей земле единственно правильного вероучения — ислама.

Пришлось срочно искать его старших родственников, тех, кто смог бы объяснить упрямцу, как опасно отказываться от поручений, даваемых людьми из Стамбула. Возможно, на этом этапе и произошла утечка информации. Во всяком случае, Али-Мехмет-мурза что-то знал о подготовке второго покушения, но сведения, скорее всего, поступали к нему поздно и были неполными.

Отравление — достаточно рутинное, банальное дело, лишь бы яд попался хорошего качества. Потому Казы-Гирей смело поехал вместе с мурзой к госпоже Аржановой. Он не сомневался в успехе. Кроме того, ему очень хотелось еще раз увидеть эту женщину. Яд действовал медленно, и он думал, что застанет ее живой, будет лично наблюдать агонию: приступы жестокой боли, слезы, отчаянные мольбы о спасении.

Что бы ни говорил себе Казы-Гирей о презренных врагах империи, русская путешественница пока занимала в его мыслях места больше, чем следовало. Это началось с того часа, когда он увидел ее на церемонии спуска на воду фрегата «Флора». Лишь один раз серо-стальные глаза красавицы встретились с ним взглядом под сенью корабля. Потом оказалось, что она сидит напротив за столом на дипломатическом обеде. Беззастенчиво он стал разглядывать ее прелестное лицо, высокую шею, округлые плечи, полуобнаженную грудь.

Женщина на Востоке не смеет смотреть прямо в глаза мужчине, существу более высшего, чем она, порядка, своему хозяину и повелителю. Она не знала этого и смотрела. Очень редко, но все же попадались Казы-Гирею славянские невольницы подобного типа. Хоть предай надруганию их тело, хоть искупай в крови, хоть забей до смерти, все равно гордыня и сила духа вознесет их над страданиями плоти. Точно заговоренные, они не ощущают физической боли и никогда не покоряются.

Совсем близко подошла она к нему в «турецком кабинете» Светлейшего князя Потемкина. Как и Али-Мехмет-мурза, он мог бы дотронуться до нее, но не стал делать этого. В тот миг не руку хотел бы он прижать к ее матовой коже, такой нежной на упругой маленькой груди, а холодный клинок стилета, чтобы алая капля крови выступила рядом с соском.

Три дня назад он безмерно удивился, увидев во дворе загородной усадьбы, арендованной русскими, только издохших псов и живую, невредимую госпожу Аржанову. Тут он совершил ошибку. Он не сдержался и выдал себя. Она обо всем догадалась. Потому что такие женщины прозорливы и хитроумны, как змеи, и нужно быть вдвойне осторожным, если хочешь переиграть их в решительной схватке. Его непосредственный начальник Джихангир-ага, недавно приезжавший в Бахчи-сарай из Стамбула под видом капитана турецкого корабля, объяснил Казы-Гирею ближайшую задачу. Русские вывели с полуострова войска, но теперь намерены освоить его другими способами, прежде всего, через торговые, деловые, культурные связи. Их разведка не дремала. Значит, надо максимально затруднить ее работу. Московиты, частным образом посещающие ханство, не должны свободно перемещаться по его дорогам, жить в его городах, дружить с населяющими его людьми и тем более — встречаться с ханскими чиновниками и самим ханом. Пусть страх станет здесь их спутником и вырастет непреодолимой стеной между ними и подданными Шахин-Гирея, а земля начнет гореть у них под ногами, словно незатухающий костер.