Цель оправдывает средства. Том третий (СИ) - Модус Илья Сергеевич

— Вы можете остановиться, и наши ученые все рассчитают, — предложила Рачи Ситра. — Вместе мы получим достаточную мощность для Великого Барьера…

— Я боялся этого, — сокрушенно произнес шару, покачав головой. — Вы не понимаете… Великий Барьер, это не защита. Точнее, не столько защита, сколько оружие. Мы подозревали, что вслед за целестийцами придет еще кто-то. Мы знали, что их планета — Иокат — движется к границам галактики. Мы думали, что они хотят возвестить о своем успехе и привести новые орды своего народа. Мы применили против них оружие… Но наша мораль не позволяет использовать подобный разрушительный механизм без того, чтобы принести жертву. Великую Жертву. Тогда это был Великий Префект, и его генетическая структура позволила Великому Барьеру продержаться многие тысячи лет, десятки тысяч лет… Я же… Не столь совершенен. У вас не будет сотен световых лет в запасе. Может быть год или два. Я практически уверен, что мог бы выиграть пять или десять световых лет и тогда бы вы встретили юужань-вонгов во всеоружии… Но они практически у границ галактики: осталось месяц или два, а это неприемлемо. Вы не успеете. Вы погибните, если я промедлю. Я потрачу почти всю свою структуру на то, чтобы использовать Гравитационный Удар и отбросить их, выиграть дополнительное время. Не тратьте его зря, прошу вас…

Рачи открыла рот, чтобы задать ряд вопросов, уточнить то, что услышала. Вонги на подходе? Они вот-вот будут здесь?! Нужно сообщить об этом Императору, но Сила недоступна!

— Освободите меня, Префект! — взмолилась она. — Мне нужна Сила, чтобы рассказать обо всем… Император найдет способ…

— Простите, леди Ситра, — черные глаза шару стали влажными. Он плачет?! Хотя, сегодня все возможно… Несмотря на свои неоднозначные действия в этот день, Префект Тифон открылся для нее с новой стороны. — Я обычный администратор… Если бы я вспомнил сразу… Может быть тогда, все было бы иначе и было бы время все обсудить заранее. Но запустив проверочный цикл, я активировал системы накопления энергии. Если их не разрядить, выпустив ее к излучателям, вся галактика может погибнуть.

— Этого не может быть! — воскликнула девушка. — Как целая галактика может быть уничтожена одним механизмом?!

— Мы строили глобально, с вселенским размахом, леди Ситра, — Префект Тифон провел рукой по лицу, смахнув на каменный пол капли влаги. — Так уж вышло, что только я могу исправить свою же ошибку… Надеюсь, что история о народе шару будет вплетена в хроники Вечной Империи. Я вновь прошу вас, нет, умоляю — сохраните наследие моего народа. Ведь после того, как я уйду, от нас останутся лишь воспоминания…

— Да, конечно, — прошептала леди Ситра, наконец осознав, что на ее глазах происходит нечто непоправимое и эпохальное одновременно. И она лишь посредственный безучастный наблюдатель, который не в силах осознать и крохи масштабов того, чему суждено произойти.

И от понимания этого факта ее сердце сжалось в предчувствии конца.

Девушка молча наблюдала за тем, как Префект Тифон нарочито медленно, словно пребывал в некоем трансе, природы которой ей никогда не понять, шепча слова, столь тихие, что бывший джедай исследователь не в силах оказалась разобрать, неотрывно смотрел на прозрачный куб, где вспышки искры стали превращаться в завораживающие по своей красоте и экзотичности узоры, похожие на те, что были нанесены неведомым художником на одежды последнего представителя расы шару.

Узоры были прекрасны, завораживающие и в то же время смертельно опасны. Рачи понимала, что это некий вид энергии, который служит неизвестным целям. Она хотела спросить у Префекта Тифона, медленно шагающего на встречу с реликтом древней эпохи, но побоялась нарушить какой-либо ритуал, который без сомнения происходил сейчас.

Ей довелось стать частью чего-то большего, что выше ее понимания. И пусть здесь не было тысяч свидетелей, а балконы, которые она смогла различить в набирающем яркость калейдоскопе узоров, тысячи лет не видели наблюдателей, для размещения которых и были созданы, пусть она вряд ли когда-либо поймет сакральный смысл этих церемоний, она не могла оторвать глаз от происходящего.

Префект сбросил с себя накидку, оставшись в набедренной повязке, прикрывающей нижнюю часть его тела. Спина, руки и наверняка торс Префекта оказались расписаны черными, как сама непроглядная ночь космоса узорами, от одного взгляда на которые Рачи Ситру бросило в дрожь.

Пусть она и не знала языка шару, а может и не узнает его никогда, что-то в ее разуме подсказало — это прощание. Дальше не будет встреч или разговоров по голокомму.

Дальше только смерть, беззвестность и прекращение физического существования.

На ее глазах навернулись слезы.

Она поняла.

Позднее, чем следовало, но поняла.

Технология шару обеспечивалась не Силой, не нанометрических размеров механизмами, не неведомыми видами физической энергии. Шару сотни тысяч лет до первых цивилизаций развивали свою генетику. Эта направленная эволюция сделала их невосприимчивыми к клонированию и Силе. Последнее, возможно, стало способом противодействия целестийцам и их слугам, а возможно — и побочным эффектом. А быть может ее догадки и вовсе бессмысленны.

Так или иначе, Великий Барьер требовал Великой Жертвы.

Представителя расы шару, имеющего самый развитый генотип, дабы обеспечить широкий радиус действия. Очевидно, для этого был нужен лучший из лучший, чья великолепная генетика обеспечивает оптимальный уровень работы механизмов. Вот что имел ввиду этот шару, говоря о своем положении. Он не мог остановить процесс, начатый по инициативе Вечной Империи, работе которого он поспособствовал, совершенно забыв о его неотвратимости.

Говоря о своем уходе Префект Тифон вовсе не имел движение в привычном понимании.

Он говорил о смерти, добровольном жертвоприношении последнего представителя древней расы, создававшей чудеса невообразимой красоты и функциональности на заре других цивилизаций. Вот она — Великая Жертва! Лучший из всей цивилизации должен добровольно взойти на плаху, дабы спасти остальных. Смерть одного, пусть и последнего, ради выживания триллионов других, даже не связанных с ним единым генетическим кодом.

Как долго бы продолжал работать Великий Барьер, если бы Бессмертный Император не потребовал пробудить шару?

Сколько было бы отмерено народу шару веков, коли они остались в спячке?

Не пал бы Вечный Барьер, и юужань-вонги прибыли бы в галактику на полсотни лет позже. И великолепная, красивая раса продолжила бы жить!

А сейчас ее последний представитель, шепча слова ритуальной процессии приближался к месту подношения самого себя в качестве Великой Жертвы, дабы спасти неразумных, молодых и недальновидных рас от полного и неподдающегося сомнению уничтожения со стороны внешних угроз. Да-да-да, угроз! Ведь Префект Тифон говорил не только о юужань-вонгах! Он говорил о других измерениях, черных дырах, Другом пространстве, и вероятнее всего в его речи было еще немало предосторожностей о будущих невзгодах.

Префект Тифон понял, что он не переживет активации Великого Барьера. И сделал все, чтобы о его расе не забыли.

И сейчас он шел на самопожертвование, чтобы не допустить гибели галактики от перегрузки энергетической системы.

Он приносил себя в дар древним механизмам, намереваясь дать молодым расам время, чтобы подготовиться к вторжениям из-за пределов Небесной реки. Сколько их будет еще впереди? Одно? Два? Три? Десятки?

Рачи не знала этого.

Но отдавала себе отчет, что на ее глазах вмешательство в естественный ход галактической истории оставило еще одну расу без возможности продолжить свое существование.

Стены прозрачного куба словно растворились, невидимой силой отведенные в стороны, приглашающе заманивая в себя последнего из народа шару. Узоры искр стали ярче и агрессивнее, приобретая гипнотически-завораживающее действо.

Префект Тифон обернулся, посмотрев на нее:

— Вы дважды пообещали мне, леди Ситра, — крикнул он, стараясь преодолеть внезапный рев хаоса и энтропии, вырвавшийся за пределы камеры. — То, что обещано дважды должно быть исполнено, леди Ситра! Это закон шару! Это закон вечности!