Железный замок - Юрий Силоч

Кому и что он был должен, Табас не смог уточнить, потому что вскоре сознание помутилось, и он потерял сознание.

24

«Его Превосходительство Префект Дома Адмет сегодня встретился с начальниками штабов северной группы армий. Генерал от гвардии Руж заявил, что, несмотря на небольшие затруднения, операция против Дома Армстронг и его союзников проходит в рамках плана».

Звуки доносились, словно сквозь пелену. Как будто голову накрыли подушкой. Странное ощущение: сознание ещё не включилось полностью, зато заработало воображение, облекавшее услышанное в яркие образы. Префект Дома Адмет почему-то выглядел высоким и сухим стариком, хотя на самом деле был полным краснолицым и жизнерадостным мужиком сорока лет, а начальники штабов, окружавшие его, носили какую-то совершенно вычурную форму — сплошь аксельбанты, плюмажи и яркие пятна медалей бесчисленных военных кампаний. Карнавал какой-то, а не армия.

«Руж заявил, цитирую: «Линия фронта в самом скором времени будет прорвана и можно будет приступить непосредственно к штурму Армстронга. На совещании с командующими армий Южного Альянса было заявлено, что отклонений от плана замечено не было. Союзники действует слаженно, на стыках армий не раз отмечались случаи взаимовыручки бойцов разных Домов. Это — свидетельство высочайшего профессионализма, сознательности и сплочённости солдат Альянса…»

— Надо же, какие молодцы, — пробубнил кто-то совсем рядом. Что-то едва слышно шуршало, словно буря ещё продолжалась. — Включи что-нибудь ещё.

— Чего изволите? — спросил второй голос.

— А Армстронг поймает?

— Конечно, поймает. Передатчики железных замков могут хоть на Гефесте вещать. Надо только частоту знать.

— А ты знаешь?..

В ответ раздалось шипение, которое меняло тональность до тех пор, пока не обернулось человеческим голосом, то и дело прерываемым помехами.

— …ёлые бои… — секундное шипение, потом речь диктора зазвучала более-менее чисто.

— …фрейтор Осма при помощи бутылки с зажигательной смесью подожгла вражеский бронетранспортёр, но не смогла отступить из-за ранения. Храбрая девушка дождалась момента, когда экипаж стал выпрыгивать наружу, и вела по ним огонь из винтовки до тех пор, пока не закончились патроны.

Диктор сделал выразительную паузу, дабы слушатели могли насладиться драматичной музыкой.

Табас открыл глаза и когда осмотрелся, то понял, что лежит на усыпанном осколками заднем сиденье пикапа, передняя часть которого была задрана вверх. В лобовое стекло было видно синее-синее пустынное небо.

— Её исключительный героизм и самопожертвование позволили защитникам рубежей на реке Аббах продержаться до подхода резервов и удержать стратегически важную позицию, — продолжил диктор. — Приказом Его Превосходительства ефрейтор Эзе Осма награждена орденом Воли первой степени с мечами и листьями, — снова красноречивая пауза, — посмертно. Через месяц ей должно было исполниться четырнадцать лет. К другим новостям! — Табас мысленно подивился, как быстро была забыта героическая девочка-ефрейтор. — Понижение возрастной планки для вступления в добровольные дружины вызвало неожиданный всплеск патриотизма среди жителей Армстронга. Девочки и мальчики выстроились в длинные очереди на призывных пунктах…

— Ага, — фыркнул Руба. — Прямо так и выстроились… Да, хреновые дела в Армстронге. Хреновей некуда.

— Уже детей на убой посылать начали, — процедил Айтер, как будто плюнул ядом. — Слов нет. Просто нет слов. Ажиотаж… Добровольцы… Тьфу! Что же это такое?..

— Ну, с другой стороны они всё равно погибли бы — сказал Руба, сидевший на пассажирском сиденье. — Не на фронте, так от голода или в лагере. Сам же говорил, что захваченные территории будут чистить. К тому же они и правда могут быть добровольцами: детям-то мозги мыть всяко легче, чем взрослым, — сказал Рыба, но Айтер его словно и не слышал — всё качал головой, приговаривая: «Что же это такое?».

В машине было душно, солнце нагревало металл, песок отдавал свой жар нижней части кузова, что, похоже, была под ним надёжно похоронена. Однако сейчас было намного лучше, чем во время бури. Вспомнив ту жуткую баню и сводивший с ума звук, похожий на миллионы лапок насекомых, ползавших по кузову, Табас содрогнулся — и проснулся окончательно.

— Маршал Ипель, вернувшийся с совещания командующих армий Северного Пакта, заверил, что наша оборона крепка, как никогда, и перелом в войне уже близок. Силы южных варваров истощены до предела. Они понесли большие потери в живой силе и технике, а упорная героическая оборона сорвала все сроки проведения наступательной операции. Скоро стратегическая инициатива перейдёт в наши руки, и тогда мы прогоним преступников обратно — туда, откуда они…

— Ну вот, — хмыкнул Руба. — Зато о ракетах больше не говорят. Может, обойдётся, и не нужна будет твоя миссия.

— Не обойдётся! — агрессивно огрызнулся Айтер и умолк, слушая бравые обещания прогнать, освободить и отомстить.

Табас увидел, как из окна со стороны водителя к радиостанции протянулась обожжённая рука с фиолетовыми пятнами и щёлкнула тумблером питания. Стало тихо.

— Собирайтесь. Надо выходить, — сказал невидимый пока Ибар. — Он очнулся?

Айтер и Руба синхронно повернулись — уставшие заросшие бородами смуглые лица.

— Вот так всегда, — сказал Табас негромко. — Только соберёшься отдохнуть, как надо выходить.

Ибар просунул голову в окно и, кажется, вздохнул с облегчением, увидев открытые глаза напарника.

— Хорошо. Давай там, приходи в себя и вылезай. Пожрём и пойдём.

«Пойдём?» — спросил Табас сам себя, но решил вопросов не задавать, а самому посмотреть что к чему. Он уже понял, что машине конец, и оптимизма это не внушало. Топать ещё чёрт знает сколько по раскалённой пустыне, с каждым шагом становившейся всё горячее, было последним, чем сейчас хотелось заниматься. Мышцы были вялыми и, когда Табас выбирался из салона машины, то даже нормально ухватиться ни за что не мог — пальцы плохо слушались.

— Да-а, — присвистнул наёмник, когда оказался снаружи и отошёл на несколько шагов, оценивая общую картину.

Накренившаяся машина была засыпана песком почти полностью — на поверхности остались только капот и кабина с двумя передними дверьми. Кузов и задняя часть салона скрывались в огромном бархане. Рядом с машиной валялись две лопаты, небольшая яма говорила о том, что пикап безуспешно пытались откопать.

— Может помочь? — спросил юноша у Ибара, но тот лишь отмахнулся и полез в салон, откуда вскоре начали вылетать вещи.

— Ничем ты уже не поможешь, — буркнул стоявший рядом Айтер, смочивший водой тряпку и повязавший её себе на голову. — Откапывали уже, всё осыпается. Надо весь бархан убрать, чтобы вырваться. Хотя… Хочешь помочь — попробуй какой-нибудь тент поставить. Без тени тут сдохнуть можно.

Наниматель с Рыбой пошли собирать выбрасываемые Ибаром шмотки, а Табас, осмотревшись, захотел позвать Прута себе в помощь, уже открыл для этого рот, но тут же прикусил язык. Здоровяка нигде не было. Наёмник подошёл к Айтеру и осторожно спросил, пытаясь подобрать слова:

— А… А где?..

— Нет его! — огрызнулся наниматель, посмотрев так, что Табас отшатнулся — создалось полное впечатление, что он сейчас накинется с кулаками. Руба повернулся и взял Айтера за локоть, глазами показывая юноше, чтобы тот шёл заниматься своими делами.

«Вот значит, как», — подумал Табас, отходя в сторону и глядя по сторонам, в поисках чего-нибудь подходящего.

Снова потери. Каждая стычка делала их и без того маленький отряд ещё меньше. Да что там, Табас и сам едва остался в живых. Взял бы тот помощник полиции чуть повыше — и всё, поминай как звали.

Не то что бы юноша жалел Прута.

Здоровяк со сломанным носом, одержимый кровью, не вызывал у него никаких симпатий, однако очередная потеря в отряде действовала угнетающе, добавляя слабости и без того обессилевшим конечностям. Табас ухватился за кусок брезента, валявшийся в пыли, встряхнул, поискал глазами что-нибудь, на что можно было его прикрепить, но ничего не нашёл, и эта мелочь привела его в натуральное отчаяние. Бросив брезент на землю, наёмник плюхнулся на него задом, чувствуя, как песок едва не зажарил ягодицы, обхватил голову руками и сжал так, будто хотел раздавить.

Хотелось кричать, материться и стрелять в разные стороны, но больше всего хотелось, чтобы сейчас прилетел вертолёт, который унёс бы его отсюда ко всем чертям — туда, где есть вода и никто не хочет его убить. Краем глаза Табас увидел, как на него смотрит Айтер, желавший подойти, но его остановил Рыба, что-то прошептав на ухо.

Что-то громко пикнуло, наниматель подпрыгнул на месте и достал из недр дикарской одежды свой компьютер-навигатор.