Неожиданный роман - Даниэла Стил

В эти полмесяца они с Диком проводили вместе довольно много времени. Кроме прогулок и кино, они часто заезжали к нему на квартиру, чтобы заняться любовью. Правда, свободного времени у Дика почти не было, однако он договорился, что будет уходить из больницы каждый раз, когда в его присутствии не будет острой необходимости. На всякий случай он носил с собой пейджер и мобильный телефон. Несколько раз ему действительно пришлось выскакивать из постели и сломя голову нестись в больницу, но Лиз не возражала.

Она отлично понимала, что его умение и опыт могут спасти кому-то жизнь, и уважала его за это. Ей вообще нравилась профессия Дика, чего она, к сожалению, не могла сказать о своей работе. Бесконечные разводы начинали действовать ей на нервы. Лиз окончательно перестало нравиться то, что она была вынуждена делать, чтобы заработать себе на жизнь. Пока рядом с ней был Джек, она даже получала удовольствие от занятий семейным правом, но сейчас все изменилось. Судебные решения, которых ей приходилось добиваться ради того или иного клиента, все чаще казались ей сомнительными, спорными, а то и бессмысленными. Единственное, что до сих пор приносило Лиз радость, это возможность добиваться наилучших условий опеки и финансового обеспечения для детей разводящихся родителей, однако все остальное продолжало угнетать ее.

— Мне кажется, мне надоела моя работа, — призналась она однажды, когда после судебных слушаний заскочила к Дику в больницу, чтобы посидеть с ним в буфете за чашкой кофе. Ее клиент вел себя в суде как настоящая грубая скотина: он публично унижал жену подробным рассказом о ее интимных привычках, и Лиз захотелось тут же, не сходя с места, отказаться от дела, но она не могла этого сделать.

— Теперь я жалею об этом, — сказала она. — Хотя у адвокатов так не принято. Просто не представляю, что со мной творится! Ведь даже ходить на слушания мне разонравилось, а ведь когда-то я любила выступать в суде.

— Может быть, ты просто устала? — предположил Дик. Он знал, что за прошедший год Лиз отдыхала всего две недели; в остальное же время она работала по двенадцать-четырнадцать часов в сутки, включая выходные. Только так Лиз успевала выполнять все обязанности, которые она на себя взвалила.

— Наверное, мне нужно выучиться на педикюршу и пойти работать в салон красоты, — невесело усмехнулась Лиз. — И легче, и пользы больше.

— Ты слишком строга к себе, — возразил Дик, но Лиз только покачала головой.

— Джек любил семейное право. С самого начала он решил, что мы должны специализироваться именно в этой области. И я согласилась, хотя мне и казалось, что это не мое. Если я и достигла каких-то успехов, то только потому, что работала с Джеком, но теперь просто не знаю, как быть.

Она была одним из лучших адвокатов по разводам в округе, а может, и во всем штате. Дику было трудно поверить, что Лиз на самом деле питает к своей работе глубокое отвращение. Ее клиенты были бы потрясены, если бы слышали ее слова — Лиз всегда была очень энергичной и так и сыпала идеями и дельными предложениями. Но в последнее время она чувствовала себя механической игрушкой, у которой кончается завод.

Но хотя работа больше не доставляла ей удовольствия, она чувствовала себя обязанной продолжать дело Джека.

Потом она спросила Дика, какие у него планы на День благодарения. Однажды они уже обсуждали этот вопрос, но тогда Дик еще не знал, будет он дежурить или нет. Сейчас ему уже было известно, что на праздники у него будет не один, а целых два выходных подряд.

Ему даже не придется носить с собой включенный пейджер, так как заменять его будет старший ординатор — человек, которому Дик полностью доверял. Таким образом, он был совершенно свободен, но никаких определенных планов у него не было. Так он и сказал Лиз и был удивлен, когда она предложила ему встретить праздник у нее дома.

— Почему бы нет? — спросила она, видя, что Дик замялся и не знает, что сказать. В самом деле, дети уже привыкли к нему, и Лиз казалось, что вместе они сумеют неплохо провести этот праздник. Пока был жив Джек, они очень любили Дни благодарения и всегда устраивали по этому поводу роскошный ужин. Лиз была уверена, что в этом году все будет иначе и для детей, и для нее тоже. Из-за этого она даже не разрешила матери приехать к ним в праздник, но, чтобы полностью разрядить обстановку, этого было явно недостаточно. Она рассчитывала, что приход Дика отвлечет детей от мыслей об отце.

Но когда она сказала детям, что Дик, возможно, придет к ним на ужин, их реакция явилась для нее неприятным сюрпризом. Меган устроила самую настоящую истерику — она визжала, топала ногами, разве что посуду не била, — но к этому Лиз была более или менее готова, однако Рэчел и Энни тоже отнеслись к ее словам без особого восторга, заявив, что Дику нечего делать в их доме, коль скоро он не является членом семьи.

Даже Джеми был несколько удивлен этим известием, и Лиз дрогнула. За пару дней до праздника она попросила Питера переговорить с Диком и сказать ему, чтобы он не приходил, но Питер счел это неприличным. Ему единственному из детей идея матери казалась удачной.

В конце концов Лиз не только не отменила приглашение, но и ничего не сказала Дику о том, как отнеслись к этому ее дочери. Лиз от души надеялась, что за оставшееся время все образуется само собой и, когда Дик придет, дети будут вести себя пристойно. Но, увы, когда наступил День благодарения, она убедилась, что ее оптимизм был, мягко говоря, безосновательным.

Стоило зазвонить звонку на входной двери, как девочки, которые и без того держались настороженно, мгновенно ощетинились, образовав своего рода боевую группу, от которой не приходилось ждать ничего хорошего.

Впрочем, началось все довольно мирно. Дик, одетый в свои лучшие серые брюки, коричневый твидовый пиджак и темно-красный галстук, вручил Лиз цветы и бутылку вина. Он был заметно смущен, и она поскорее пригласила его к столу. Сама Лиз надела к его приходу брючный костюм из коричневого вельвета, который ей очень шел. Дети тоже были по-праздничному нарядны: на Питере был строгий темный костюм, в котором он ходил на похороны отца, а Джеми предпочел серые фланелевые брючки и блейзер. Что касалось девочек, то они разоделись в пух и прах. В другое время Лиз обязательно бы рассмеялась, но сегодня ей было не до смеха — уж больно эта расфуфыренная троица напоминала индейцев на тропе войны.

Но уже через десять минут, наливая Дику первый бокал вина, Лиз подумала — хорошо, что он все-таки пришел. Только сейчас ей стало понятно, каким пустым и грустным мог быть их праздничный стол. Она была совершенно права, подозревая, что День благодарения легко мог превратиться в поминки. Но теперь у них был гость, и Лиз рассчитывала, что присутствие постороннего человека заставит детей хотя бы из соображений приличия вести себя нормально и разговаривать друг с другом на какие-нибудь нейтральные темы.