Оружейник. Азартные игры со смертью(СИ) - Олег Шовкуненко

 — Не стреляйте! — прокричал Петрович откуда-то из темноты. — Мы тут ваших дружков захватили. Так что у нас есть о чем потолковать.

 Щель в окошке увеличилась и знакомый голос прокричал в ответ:

 — Давайте... Говорите...

 Еще до того как Петрович ответил, я услышал что один из прятавшихся за нашими спинами бандитов шепнул другому:

 — Эх, жаль Лёлика нету. Он бы сейчас из своей снайперки залепил в эту дырку. Бля буду, завалил бы этого чмыря нахрен.

 — Да, Лёлика грохнули, — промычал второй бандит и немилосердно ткнул меня дулом автомата.

 — Мы предлагаем договориться, — зычный голос Петровича заглушил шепот двух охранников. — вы отдаете нам Зураба, а мы вам этих двоих.

 — А дальше что? — Леший понимал, что такой обмен ничего не решит.

 — А дальше можете сидеть там сколько влезет!

 — Хорошо придумал! — даже через железную дверь и разделявшее нас расстояние в голосе Загребельного была слышна ирония.

 — Твой вариант?

 — Мы выходим, забираем наших людей и вместе с Зурабом отправляемся в поселок. Когда пройдем надземный переход, отпустим эту гниду.

 Вслед за словом «гнида» послышался хлесткий удар. Кто-то за дверью довольно громко завопил и начал сыпать проклятиями, причем явно не по-русски. Второй удар и последовавший за ним грохот падения положил конец этому безобразию.

 — Зурабу очень понравилась моя идея, — тут же сообщил подполковник ФСБ.

 — Жди! — Петрович даже не подумал потребовать неприкосновенности своего шефа. — Мы сейчас твое предложение обсудим.

 Около минуты стояла тишина, в которой слышались лишь негромкая возня бандитов, урчание электрогенератора да бешенный стук наших сердец. Воспользовавшись затишьем, я слегка повернул голову и покосился на Нестерова. Тот тоже поглядел на меня. Что у меня, что у него в глазах так и светились здоровенные вопросительные знаки. Что делать? Смирно ждать дальнейшего развития сюжета или попытаться действовать самим?

 Ответ на этот вопрос так и не удалось отыскать. Все мысли перебил голос Лешего:

 — Толя, как ты там? Нормально? — прокричал он.

 Толя? Загребельный никогда не называл Нестерова Толей. Наверное из-за солидной разницы в возрасте. И почему он интересуется здоровьем милиционера, а не моим? Ведь приятели кажись мы, а с Нестеровым Леший познакомился всего пару дней назад. Не скажу, что это меня задело. Скорее насторожило. Что-то в этом вопросе было не так. Что-то...

 — Руки-ноги целы! — прокричал в ответ милиционер, за что тут же получил пинок от охранника.

 Ах вот оно что! Слова Анатолия словно сдернули завесу с моих глаз. Хитроумный подполковник ФСБ спрашивал готов ли Нестеров к решительным действиям и получил от него положительный ответ. Опытный чекист не верил в мирное разрешение конфликта. В поселок нас не выпустят, это сто процентов. Жители Подольска вряд ли придут в восторг, когда узнают, что владельцы «Центрального» имеют их во все дыры. Что получая общественный паек, патроны, кров и защиту, люди Зураба своими трофеями не делятся. И еще надо посмотреть как эти самые трофеи были добыты. Понимая все это, Леший готовился к борьбе... борьбе не на жизнь, а насмерть.

 — Эй, мужик, слышишь меня? — пока я осмысливал и переосмысливал ситуацию, бандиты, похоже, приняли какое-то решение.

 — Говорите! — Леший дал понять что слышит.

 — А кто ответит за тех парней, которых вы положили?

 Мне показалось, что вопрос был задан без особой скорби по убиенным, скорее для порядка, так сказать, для протокола. Как там раньше по телевизору передавали: «Стороны обменялись взаимными претензиями...».

 — Новых отморозков наберете. Такого дерьма еще хватает, — Загребельный закрыл эту тему.

 Справедливого гнева не последовало. Можно было даже подумать, что Петрович согласился с доводами своего оппонента.

 — Шут с тобой! — бандитская сторона и впрямь согласилась, причем не только с доводами, но и с предложением Лешего. — Выходите! Мы проводим вас к переходу!

 — Минут через пять, — прокричал в ответ Загребельный. — Только подготовимся чуток.

 Словно сообщая о том, что разговор закончен, окошко со стуком захлопнулось.

 Черт, как же так? — я весь напрягся. — Неужели Андрюха лоханулся и прекратил наблюдение за противником? Ведь подойдут же! Взорвут дверь!

 Кто знает, может кое у кого из нападавших и впрямь возникло такое желание или просто один из них по глупости решил сменить позицию на более выгодную. Как бы там ни было, реакция последовала моментальная. Из укрытия, в котором засели наши друзья, ударила короткая очередь. Самое неожиданное, что огненный сноп вырвался не из двери, а метрах в десяти от нее, прямо из кирпичной кладки. Я присмотрелся. Десять метров от освещенного входа это конечно приличное расстояние, но слава богу на зрение я пока не жалуюсь. Именно благодаря своему зоркому глазу я и разглядел сделанную по всем правилам амбразуру. А стреляла наверняка Лиза.

 До меня только сейчас стало доходить что это за место. Кирпичная кладка впереди не могла быть противоположной стеной подземной галереи, не прошли мы столько. Да и возведена она совсем недавно. Руководил строительством грамотный фортификатор, который предусмотрел вариант, что укрепление будут атаковать, и причем не только дикие твари. Отсюда и узкие амбразуры, и автономное электропитание. Вот оно, самое сердце бандитского логова.

 Скрип открывающейся двери тут же заставил сосредоточиться на обстановке. Наши выходят. Ну, сейчас начнется!

 Как я и ожидал, первым из двери показалась черноволосая личность с крючковатым носом. Она была в комнатных тапках, одетых на босую ногу, в камуфлированных брюках от армейского ХБ и в белоснежной, вернее когда-то белоснежной майке. Руки у Зураба были связаны за спиной. Кроме всего этого присутствовала еще одна маленькая деталь, которая привлекала к себе большое, самое большое, просто огромное внимание. Деталь эта именовалась РГД-5 или Ручная Граната Дистанционная пятой модели образца 1954 года. Стальное яйцо было вбито бандиту прямо меж челюстей и для пущей надежности примотано к голове толстым мутно-белым скотчем. К чеке гранаты оказался привязан длинный кусок шнура, другой конец которого крепко сжимала рука Лизы.

 Лиза! Когда я увидел свою подругу, выходящую вслед за главарем бандитов, сердце в груди радостно забилось. Однако что-то в ней было не так. Что? Я задал себе этот вопрос и тут же сам на него ответил. На Лизе не было ее обычной, так хорошо знакомой мне одежды. Девушка куталась в какой-то длинный до пола плащ и шаркала не по размеру большими кирзаками. Ее роскошные каштановые волосы сейчас были спутанными и наспех стянутыми куском точно такого же шнура, как и тот, что девушка держала в руках.

 Вид моей подруги породил в душе смутное предчувствие. Что-то произошло, что-то очень и очень нехорошее, можно сказать отвратительное. И это чувство росло, медленно, но неуклонно превращаясь в уверенность.

 Третьим из цитадели Зураба показался Леший. Его бушлат был порван на левом плече и забрызган бурой, уже подсохшей кровью. Неизвестно была ли это собственная кровь Андрея или одного из тех, кого подполковник отправил на тот свет. Но даже если чекист и был ранен, то несерьезно. Подвижность руки он сохранил. Именно этой рукой Загребельный и задвинул Лизу поглубже за спину бандитского атамана. Сам же Леший оставался практически открытым.

 — Один выстрел, и ему крышка, — прокричал мой приятель. — Будете собирать мозги этого ублюдка по стенам.

 — Идите вперед! — приказал Петрович.

 Хоть все мои мысли и были поглощены Лизой, однако краешком сознания я все же отметил, что в голосе бандита прозвучала растерянность. Видать трюка с гранатой он никак не ожидал.

 Лиза толкнула Зураба в спину и с ненавистью прошипела?

 — Пошел, урод! Быстро!

 Они действительно двинулись довольно быстро, почти бегом. Как пить дать Леший проинструктировал. Только он мог понять, что действовать следует молниеносно, пока противник не опомнился и не придумал как живым и по возможности невредимым вызволить своего главаря.

 К тому моменту, когда подошли наши, бандиты уже стояли вокруг. Я чувствовал их, знал что смертоносные стволы направлены нам в спину, но не боялся. Я не мог думать о себе, не мог ощущать страх, да и вообще вряд ли я мог что-либо ощущать. Одна пустота. Давящее ощущение огромного горя, страшной ошибки, которую уже не исправить. Кто виноват в ней? Я, поскольку бессовестно проспал и не пошел вместе с Лизой? Она, потому что понадеялась на человеческую порядочность, о которой многие уже давно и прочно забыли? Или может весь этот гребанный мир, в котором даром ничего не бывает, в котором все продается и покупается, в котором добро делается только если оно не требует особых затрат? Вот именно в таком мире и царствуют Зурабы, а Лизы всегда попадают под раздачу.