Двадцать отражений лжи (СИ) - Ольга Шумилова

Наконец он разлепил и второй глаз, пристально рассматривая стены, после чего ругнулся и молча, хоть и не без некоторых усилий, встал. В ванную пошел, почти не шатаясь.

Пока фарр изволил плескаться, я вытащила попахивающий горелым мешок и вывалила содержимое прямо на пол. Бумажная книга среди тряпок, бритв, зубных щеток, электронных блокнотов и прочих «личных вещей» (нашлась даже голо-камера Оско — правда, в наполовину раздавленном виде) была одна — с оторванной задней обложкой, обгоревшими поверху страницами, но все еще читаемая.

— Это тебе Санх дал? — возникший на пороге ванной Неро, видимо, обладал рентгеновским зрением. Я про себя отметила весьма фамильярное обращение к, как я понимаю, бывшему… начальству? Или он на Станайе все-таки просто жил?

— Да, — не поднимая головы, я принялась запихивать вещи обратно в мешок. — Что, протрезвел наконец?

Он отделался невнятным гмыканьем, и я обернулась…

Нервно сглотнула.

А черный ему вполне…кхм… идет. Выглядит… стильно.

— Полотенце запасное есть? Или твое взять?

С мокрых, от влаги завившихся тонкими кольцами волос капала вода, стекая по шее на спину и грудь. Рубашка промокала стремительно, прилипая к телу и обрисовывая рельефные плечи и грудь… А еще я вдруг заметила, какие у него в этих брюках длинные ноги…

— О да, я красивый.

Из-под падающих на лоб прядей хитро поблескивали абсолютно трезвые синие глаза.

— Ты мудак, — я с клацаньем захлопнула рот и швырнула в Неро ближайшую тряпку. Он неромантично расхохотался и сдернул с крючка мое полотенце.

— Ради такого зрелища стоило и заблудиться, — посмеиваясь, он начал энергично вытирать волосы. — Шалли, откуда вообще такое удивление моим внешним видом? Может, ты думаешь, что на совет директоров я хожу в месяц не стираной форме Корпуса?

— Так ты со своими менеджерами напился до зеленых эхлов? — ядовито буркнула я и ушла на кухню, прихватив книгу. — Шоу он мне тут устраивает, артист хренов…

— Почему именно зеленых? Они черные, — Неро возник в дверях через пару секунд с полотенцем на плечах и раскрыл дверцу холодильника. — Что тут у нас интересного… — обернулся, вгрызаясь в сочный фруктовый бок: — Ну забавно же вышло, нет? Видела бы ты свое лицо…

— Ах, забавно… — прошипела я, нашаривая брошенные вчера на столе пластины считывателей. — Забавно тебе будет перед расстрельным взводом, придурок!

Считыватель просвистел на какой-то палец левее цели.

— У тебя вычтут из зарплаты за порчу казенного имущества, — невозмутимо заметила «цель», продолжая жевать.

— Ничего, они списанные, — я уже нашаривала следующий считыватель.

— К слову, как ты собираешься организовать мне расстрельный взвод? — он пригнулся, и пластиковый прямоугольник срикошетил от холодильника.

Я сказала. И с немалым злорадством.

— Значит, придется ускориться, — спокойно подытожил Неро.

— То есть это все — твоих рук дело? — уточнила я.

— В определенном смысле, — он пожал плечами. — Мне нужно, чтобы наместник был слишком занят собственными проблемами, чтобы мешать мне — только и всего. А уж кого он успел за время своего правления достать до самых печенок — это его дело. Я только подсказал нужным лицам, как действовать наиболее эффективно. Между нами, Империи нужно и налоговую политику пересмотреть, и законодательство почистить, и экономику раз в десять лет трясет как припадочную… так что оно и к лучшему… Может быть.

— И откуда ты на мою голову взялся, с-специалист… — я налила себе еще кофе и уселась за столик, развернувшись к нему спиной. Как же он меня достал, сил никаких нет…

Сзади замолчали, а потом на мои плечи опустились большие теплые руки.

— Ну что ты, в самом деле… Неужели так обиделась?

— А ты считаешь, это смешно?

— Смешно, — он хмыкнул. — То есть я больше так не буду.

— Да пошел ты! — я передернула плечами, сбрасывая его руки. — И вообще, почему твой мекалом грызеный амулет против тебя не работает?!

— Он работает.

— То есть…

— Ага.

Повисла неловкая тишина.

— Пошел вон.

— Ну хочешь, попрошу прощения?

— Пошел вон! — с нажимом процедила я.

— Могу даже на коленях.

— Что в словах «пошел вон» тебе не ясно?! — я резко обернулась, смерив его яростным взглядом. — Или ты считаешь, что уже купил меня с потрохами?! Мои наработки, мое имя… видимо, хочешь заодно перебраться в мою постель — ну как же, твой истеричный кусок пластилина станет куда послушнее! Иди ты к эйра, Неро, мне не нужна ни твоя помощь, ни, тем более, — твоя война!

— Отлично, — процедил он сквозь зубы. Резким движением развернулся и вышел.

Хлопнула входная дверь — громко и вызывающе.

Я зажмурилась. Глаза щипало.

Черный пиджак стоимостью с весь мой платяной шкаф остался лежать на вытертом ковролине.

Мудрейший Санх устало посмотрел на высокого светловолосого мужчину, уже более часа занимающего его время и его же личный кабинет. Мужчина не сводил с него обвиняющего взгляда.

— Что ты хочешь от меня, в конце-то концов?

— Вы видите, что он творит?

— Вижу, — Санх скрестил руки на груди, чувствуя, что положенные служителю божьему терпение и всепрощение в его случае уже подходят к концу. — Я уже говорил, и повторю еще раз: меня это не волнует ни в малейшей степени. Более того, меня это просто-напросто не касается. И вас, подозреваю, тоже.

— Вы понимаете размер жертв?

— Как тебе не неприятно, Ивордан, но Мар, яар в принципе не поклонница концепции мира во всем мире, как и весь род эйра. И я служу ей.

Его собеседник сардонически приподнял бровь.

— Да, именно служу, — не смутившись, повторил Санх. — Она этого вполне достойна. Кстати, тебе не кажется, что Неро имеет на свои действия некоторое моральное право? Вы же с ним говорили.

— Не кажется. И не только мне.

— Судя по тому, что я вижу тебя здесь — да, — вздохнул мудрейший. — Хотя откуда у тебя такая привязанность к родне отца, одним Создателям известно. Вот скажи мне, ты действительно хочешь, чтобы к Неро применили «санкции», как ты выражаешься? Это ведь не выговор, и даже не изгнание, а Ледяная Клетка — оттуда и сильнейшие не всегда выходили живыми… Он же все-таки твой брат, пусть и сводный.

— Нердайн делает все, чтобы это заслужить. Так вы вмешаетесь или нет?

— Нет.

— Исключительно между нами: я и не верил в ваше согласие, — холодно сказал Ивордан, поднимаясь. — Но теперь я по крайней мере понимаю, в кого он такой уродился.