Восход Сатурна - Влад Савин

Интересно, возьмем ли Харьков уже в этом году? За четыре оставшихся дня.

Капитан третьего ранга Буров Сергей Константинович, командир БЧ-3 АПЛ «Воронеж».

Идешь по берегу, по пирсу в сторону наших «апартаментов», и тоска ест. Домом их не называют многие из тех, кто женат, да и среди холостяков такие присутствуют. И у слова «берег» поменялся оттенок.

А сейчас только и слово что «берег», нет той теплоты, что вкладывалась в него, когда подразумевал под этим словом «ДОМ».

Тяжело привыкнуть к этому времени. Да, мы уходили в дальний поход, но знали, что нас ждут, что есть куда возвращаться. А сейчас у нас получается автономка длиною в жизнь. И хотя сейчас никто не поднимает этот вопрос, очень он уж скользкий, и только пусти его на самотек, начнется брожение умов. Это командиры понимают, поэтому вопрос старательно обходят стороной, после обсудим. Но такое время наступит. В море этот вопрос не поднимался, не до того было. А на берегу — запросто.

Стоим в доке, а экипаж трудится в поте лица. Когда еще сюда попадем, война ведь и надо провести как можно больше регламентных работ. Если сейчас дать команде расслабиться, до нервных срывов может дойти. Или начнут спиваться, что само по себе не хорошо, хоть «жандарм» и «наш человек», и на мелкие нарушения наших ребят на берегу смотрит сквозь пальцы, но лучше с «жандармом» не шутить. Внушения виновникам на корабле делаем «по полной».

Команда сразу не прорастет в этом мире. Если мы останемся здесь навсегда, нам придется привыкать к этим реалиям и к тому, чего тут еще нет, и к тому, что еще не ушло в историю. Молодежи и холостякам проще — девушки, женщины отвлекают от мрачных мыслей. Семейным в этом плане трудней. Тех, у кого тоска по дому, по семье, загружаю работой не сильно, чтоб не перерабатывались или заработались, и себя не забываю.

Вот и я занимаюсь тем, чему учили. Разбираем-собираем торпеды. Не те торпеды, что у нас, длина не та и начинка не та, но чем-то нужно вооружаться. О вооружении корабля речи еще не идет, дорабатывают те торпеды, что есть, двойной комплект лежит, с ним и «играемся». Сделают торпеду, передают нам, мы с нашим оборудованием ее проверяем на совместимость, затем возвращаем назад, на доработку. А потом выйдем на стрельбы — нет, не на «Воронеже», выделяют для «проверки и разработки нового оборудования» все ту же Щ-422.

Что за новые торпеды? А вот смотрите!

ВВ — «морская смесь»: тротил, гексоген, алюминий. Тротиловый эквивалент где-то один и восемь. Двигатель — ЭТ-80 за основу, аккумуляторы чуть улучшили, с нашей подачи.

Управление — считыватель для перфоленты или магнитной проволоки. Мы пробовали и то и другое, проволока предпочтительней, программируемыми как нашей БИУС, так и модернизированным автоматом торпедной стрельбы для советских ПЛ. Перфораторы уже есть, магнитофоны тоже.

Датчики устройства самонаведения — акустические, как у немцев. Четыре штуки, берут координаты не только X, но и Y. Получаем управление для поражения ПЛ на глубине.

Взрыватели — контактный существующий и неконтактный. Пробовали и акустический, и магнитный, по типу немецких донных мин.

Устройство управления рулями (УУ) — на радиолампах. Наших новейших, стержневых. Есть вариант на американских, полученных по ленд-лизу. Сам видел в Париже, в политехническом музее, разрезанную французскую торпеду пятьдесят третьего года, там все управление на лампах. Ну а стержневые лампы долго служили ВС СССР. Команды идут как от программно-считывающего модуля, так и от датчиков. Идут на рули и взрыватели.

И многое сделано по-нашему: быстро сменяемые конструкции в блочно-модульном исполнении, частично уже печатный монтаж, стандартные разъемы, унифицированные с теми, что на торпедах двадцать первого века.

Что подумает супостат, если, не дай бог, украдет документацию? Что русские гениально применили принцип «я тебя слепила из того, что было». А в результате получилась вундервафля. Реальное изделие, вполне пригодное как для довооружения «Воронежа», так и для модернизации «Катюш». Много ведь не надо, по сотне изделий в месяц вполне хватит.

Как это работает? Если на «Воронеже», то БИУС подготавливает данные для выстрела в аналогово-цифровом — для проволоки — или цифровом — для перфоленты — виде, посылает их в репитер-программатор, установленный непосредственно в торпедном отсеке. «Записанный» носитель руками снимается с программатора и в темпе ставится на торпеду. При выходе в атаку на этом этапе до выстрела остается еще несколько минут. Как раз хватит, чтобы дослать торпеду в аппарат.

«Катюша» — аналогично. Выполняется расчет торпедного треугольника, данные по проводам посылаются на репитер в ТО, где носитель устанавливается на торпеду. Так как торпеда самонаводящаяся, то программируется направление относительно лодки и дальность выстрела.

А ведь «Буси» — первые БИУСы местного изготовления, даже при стрельбе самыми обычными, несамонаводящимися, не программируемыми торпедами, тоже способны дать полезный результат! Просто заменить беспристрастной точностью расчета выпуклый командирский глаз. Ведь по нашей истории «автомат торпедной стрельбы», то есть самый примитивный прапрадедушка БИУС, на наших лодках появился только после войны. Это при том, что немецкие «семерки» и «девятки» комплектовались им изначально, ну а американцы на Тихом океане благодаря своему прибору с дальней дистанции стреляли более результативно, чем вблизи, — исторический факт. Теперь, значит, и у нас будет что-то вполне на уровне.

Так вот и работаем, на три фронта. Первый, самый спокойный, это работы на «Воронеже» в доке. Понятно, что БЧ-5 бегает как наскипидаренная. Ну а БЧ-3, торпедисты (кстати, а отчего на сленге в позднесоветском ВМФ их называют «румынами»?), заняты в основном подготовкой к будущему процессу. Но тут по сути все ясно. Второй — это испытания различных вариантов будущего «изделия», на предмет определения лучшего. Для этого, как я уже сказал, нам в полное распоряжение выделена Щ-422. Она уже сделала несколько выходов на торпедный полигон. Я сам на «щуке» выходил, в компании флагманских спецов по торпедам, бригады ПЛ СФ, и первого дивизиона, это большие лодки «Катюши». Ну и третий, самый муторный и неблагодарный. Передача знаний и опыта. И, если экипаж Щ-422, уже давно с нами контактирующий, впитывает все новое, как губка, то вот прочие командиры, даже выходившие с нами на полигон, воспринимают наши слова далеко не так однозначно. Кто-то с интересом смотрит, понять пытается, что это даст лодке… а кто-то в штыки воспринимает, хотя даже сами с их применением стреляют по мишеням. Наверное, сразу забудут про то, что им передали, будут по старинке. Сразу заметка в уме: рекомендовать ставить «бусинки» в первую очередь тем, кто показал интерес. Ничего, что пока еще несовершенные, ненадежные, кучу недостатков имеют. На глазах буквально улучшаются, замечания наши стараются как можно скорее учесть и внедрить.

Вспоминаю давно прочитанный фантастический рассказ из журнала «Квант», «Мешок ответов». Как люди совершенно случайно обнаружили в космосе существо, которое давало ответы на все вопросы и абсолютно верные. И ключевая идея была: зная ответ на вопрос, можно отучиться решать проблемы, шагая только по верному пути, не получишь опыта и знаний, которые найдешь на тупиковом. Иногда случайные результаты исследования могут принести больше пользы, чем основное направление. Так вот, не станет ли и «Воронеж» со всем экипажем таким «мешком»? В смысле, что все наше и будет воспринято как единственно верное. Например, после войны, которую мы поможем выиграть, все будут думать про строительство только атомных подлодок. А была ведь реальная история, где-то в двухтысячных. Американцы тогда арендовали дизельную подводную лодку для проведения учений по защите своих баз от атак. Собственных-то дизелей у них к тому моменту не осталось, только атомные. А дизельная подлодка — тихая, незаметная, именно то, что нужно для такого дела.

Пошел к командиру с этим рассказом, вместе подумали и решили идти к Кириллову: фантастика фантастикой, а подстраховаться и дать возможность поиска решений для исследовательской работы необходимо. Выиграем войну, а ученых загубим, это, считай, уже проигранные будущие войны.

«Жандарм» тоже принял это к сведению и обещал доложить наверх. Так что, наверное, работают сейчас ученые с двух направлений: кому-то показали, что у нас есть и как работает, а кому-то не показывали и показывать не будут. И после результаты сравним.

Эрл Джемс, коммандер ВМС США. По документам — корреспондент «Чикаго трибюн». Молотовск, 27 декабря 1942 года.

Черт бы побрал это русское гостеприимство! Эти русские — ну совершенно не деловые люди. Там, где у нас было бы все быстро и четко, у них тьма абсолютно ненужных церемоний, речи, поздравления и обед в конце, о-о-о! Как это русские столько пьют и такую гадость!