Лицензия для Робин Гуда - Лариса Соболева

– Ежиком, – подытожил Лихоносов. – С ней все ясно. А мужчина?

– У него густые волосы, – закатил глаза к потолку Тима, видно, мужчину ему описывать было трудней, чем женщину. – И седые волосы есть, а он не старый. Но не молодой. Глаза у него темные-темные, только не черные. Большие. Глаза вот так вот...

Тимофей изобразил пальцами шары, приставив их к глазам, Лихоносов перевел, что хотел сказать мальчик:

– На выкате.

– Может, это и так называется. Лучше вы мне их покажите, я сразу узнаю.

– Возможно, я тебе их покажу... – потирая подбородок, оживленно сказал Лихоносов. – Только их надо так показать, чтобы тебя они не заметили.

– Когда надо выйти на улицу, мы переодеваем Тиму девочкой, – подала голос Юля.

– Да ну? – оживился Лихоносов. – Вы настоящие разведчики. Это неплохая идея. Тимофей, на тебя можно рассчитывать? Вдруг ты их увидишь, узнаешь и выдашь себя? Ну, там испугаешься, закричишь...

– Можете рассчитывать, – уверенно заявил мальчик.

– Тогда договорились. – Лихоносов протянул ему пятерню, Тима пожал ее. – Оля, отвези их.

Оставшись наедине с Георгом, Лихоносов взъерошил себе волосы и подмигнул ему. Тот догадался:

– Мальчик описал знакомых личностей?

– Да. Похоже, это Молчанова. Но он должен опознать ее.

– Она сама пришла к Свищевым? Не может быть. А мужчина?

– Мужчину я не вычислил, примет маловато. Однако дело поправимое. День рождения Молчанова будет праздновать в банкетном зале, а в общем зале посадим эту симпатичную троицу. В «Николь» работает официантом мой парень, он позаботится о столике, чтоб ребята не бросались в глаза. Ну, а там... люди не все время сидят в банкетном зале, пьют и едят, они еще выходят покурить, в туалет, потанцевать. Танцы-то только в общем зале.

– Все равно опасно. Мальчика могут узнать, выследить...

– Охрану обеспечим, Георг. А теперь еще кое-что. Мы вчера и сегодня занимались личностью Чупахина, генерального директора Фисуна. И вот какой интересный поворотик обнаружили в его биографии – он ведь работал у Свищева.

– Неужели? А кем? Тоже генеральным?

– Нет-нет, обычным менеджером. А к Фисуну попал уже на должность генерального директора. Тоже темная история. Бывший генеральный Фисуна погиб в автомобильной катастрофе, и произошло это буквально накануне убийства Свищевых.

– Есть вероятность, что катастрофу обеспечили?

– Черт его знает. Не справился с управлением на скользкой дороге, находился в нетрезвом состоянии... так что видимых улик не обнаружено. А сейчас лично я не уверен, что так и было. Скачок Чупахина наводит на размышления.

– А Богомол?

– Богомол... это кто-то из названных уважаемых граждан. По нашим делам тоже все фокусируется на одних и тех же личностях. Вернее, так: определимся с тремя тузами, выявим Богомола. Он в этой тройке.

Приехала Ольга:

– Все в порядке. Пересели в машину, за ними никто не поехал. Я специально следовала за ребятами несколько километров. И предупредила их, а то они недоверчивые.

– Ну и мне пора, – засобирался Лихоносов. – До дня рождения Молчановой мы еще увидимся, подумаем, как будем действовать.

Ольга проводила его, а вернувшись, услышала:

– Откуда ты его знаешь?

– Здрасьте... Ты забыл, кем работал мой отец? Он занимал должность ни больше ни меньше начальника УВД, Лихоносов начинал работать у него.

– Так это папа тебя пристроил в прокуратуру?

– Он. И я горжусь этим! – с вызовом сказала Ольга.

– А я сам пробирался сквозь тернии.

– Поэтому ты такой черствый. Я заметила, что люди, протаптывающие себе дорогу сами, черствеют. А у нас уже династия образовалась: дед, отец и я. Почему-то когда дети артистов, ученых или врачей идут по стопам родителей, это нормально. И родители помогают укрепиться своим чадам, хоть публике преподносят, будто пальцем не пошевелили. Почему же у нас нельзя?

– Чего ты завелась? Я без задней мысли сказал.

– А я всегда читаю у тебя второй план. Не то, что ты говоришь, а что имеешь в виду. Привыкла к этому в давние времена.

– Зря. Я как никогда искренен с тобой.

– Хотелось бы верить. Но ты плохо себя знаешь. Да, сейчас ты искренний, потому что у тебя есть цель, а пройдет немного времени, найдешь другой объект для искренности. И даже не подумаешь, что кому-то сделал больно. Это для тебя как допинг.

– Значит, нет. – Повесил он голову.

– Что – нет, когда уже было – да? – вспыхнула Ольга. – Знаешь, Ипсиланти, я даже не на тебя злюсь, а на себя. Вроде бог не обидел меня умом, а я все равно лезу в ту же ловушку. Только не подходи ко мне...

Ольга отвернулась, выставив в качестве щита ладонь, однако Георг рассмеялся, обхватил ее руками сзади, положив подбородок на плечо.

– Оля, я понял, осознал и раскаиваюсь. Ну, повернись ко мне.

– Во всяком случае, я знаю, чего от тебя ждать.

Она повернулась.

Глава 37

Наступил субботний вечер. Последние наставления Марьяна выслушивала в машине. С одной стороны Ипсиланти вдалбливал ей, как первокласснице, как нужно вести себя. С другой стороны Лихоносов стальным тоном давал ценные указания, будто Марьяна шпионка, а он ее шпионский начальник. В такой обстановке голова кругом пойдет. Из множества «нельзя» Марьяна усвоила главное – ни под каким видом нельзя показать, что она узнала убийцу, если тот очутится в зале, да еще и за стол сядет.

– Так он там... да? – нервно кусала губы она. – Дайте мне пистолет.

Ипсиланти прыснул, а Лихоносов пусть сквозь улыбку, но сказал убедительно:

– Не бойтесь, мы позаботились о вас. Идите.

Марьяна перекрестилась, вспомнила, что в церковь так и не сходила. Потом махнула рукой: эх, была не была!

Она вошла в фойе, так называемый бойфренд помог снять шубу, Марьяна подошла к зеркалу поправить прическу. В это время появился Клочко. С женой! Марьяна тут же забыла об убийце, в зеркало наблюдала за ними, хищно прищурившись, а на губах ее играла загадочная улыбка. Месть... у, как сладко звучит это слово! Некому будет носить передачи в тюрьму Клочко, она уверена.

Кто-то встал за ее спиной, Марьяна не сразу обратила на него внимание, пока Клочко не прошел в зал. Доставая помаду, она взглянула через зеркало на мужчину сзади...

Дар не доверил Герасиму сопровождать Тимофея и Юльку, мотивируя тем, что в случае опасности он не сумеет их защитить. Герасим привез их к ресторану, но Дар не торопился выходить, смотрел на прозрачные двери, через которые просматривалось фойе.

– Что тебя насторожило? – спросил Герасим.

– Обыскивают.

Герасим переключился на вход. Двое мужчин в форме проводили щупом по одеждам, заглядывали в сумки.

– Ну и что? – не понял Гера.

– У меня игрушка.

– С ума сошел, – бросил Герасим. – Оставь у меня.

– Нет, – отказался Дар. – Спокойней с игрушкой.

– Да ничего не случится, оставь, – убеждал Герасим.

На заднем сиденье Юля вполголоса учила Тимофея, как ведут себя девочки, и вроде бы не слушала, о чем говорят Дар и муж. Едва Герасим произнес последнюю фразу, она протянула руку к Дару:

– Дай сюда игрушку.

Тот нехотя передал ей пистолет. Она забрала сумочку у Тимофея, одетого девочкой, которому для убедительности прицепили два бантика, против чего он страшно возражал, ведь бантики уже не носят, тем более в таком возрасте. Но Юля убеждала, что бантики по обеим сторонам отвлекают от лица, пришлось согласиться. В сумочку Тимофея Юля засунула пистолет, потом сказала:

– Тима, когда мы войдем, ты прорвись, чтоб тебя не обыскивали, хорошо? А сумочку возьми за ремешок, чтоб она внизу болталась.

– Понял, – сказал тот, забирая у нее сумочку.

Герасим недовольно ворчал, когда они выходили из машины. Вдруг высунулся из автомобиля и крикнул, что никуда не уедет, будет ждать. Юля обернулась, послала ему воздушный поцелуй. Тима шел впереди, за ним царственно вышагивала Юля под руку с Даром. Вошли. Разумеется, охранники остановили взрослых, извинились за вынужденные меры предосторожности.

– О чем речь, – повела плечиками Юля. – Мы же не враги себе, а сейчас везде жди террористов. Проверяйте... Ой, Таня!

В это время «Таня» оттолкнула одного из мужчин со словами: – Дай пройти!

И двинула в фойе к гардеробу, размахивая сумкой.

Дар в роли папы грозно погрозил пальцем девочке, на него наехала Юля:

– Прекрати сейчас же! Мы не дома.

– Твое воспитание, – упрекнул ее Дар самой банальной фразой, которая ему была известна. – Получите обе у меня.

Посмеиваясь и переглядываясь, охранники проводили щупом по их одежде, а супруги продолжали тихо шипеть друг на друга. Наконец Дар и Юля степенно двинулись к гардеробу.

Марьяна почувствовала прилив горячей крови к голове, пальцы ее механически крутили тюбик помады. Мужчина сзади в упор смотрел на Марьяну глазами аллигатора, она на него. Опять же механически Марьяна провела губной помадой по губам, тюбик выскочил из руки... Чертыхнувшись, она грубо сказала мужчине: