Линкор «Альбион» - Борис Вячеславович Конофальский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Конечно, — уже со вздохом усталости, но всё ещё с выражением большого удовлетворения на лице отвечал Тейлор. — Правда, не в тот же самый день, но я взял книгу регистраций лодок и отобрал все не очень большие и не очень маленькие. Их таких было девять, и я переписал всех продавцов и всех покупателей и решил их всех обойти, и представляете, как мне повезло, когда первый же продавец, по фамилии Бауэр, вспомнил, что у покупателя его баркаса была трость с рукоятью в виде головы гуся.
— Это и был Иоганн Вайс.
— Да, миледи. Инженер Иоганн Вайс. Он и купил у Бауэра баркас, причём очень напугал того, когда проверял мотор у лодки. Бауэр говорит, что он сумасшедший, так как никто таким опасным способом моторы не проверяет.
— Иоганн Вайс проверял мотор лодки, а его товарищ как раз в это время купил пять тонн динамита. Совпадение?
— Не думаю, — покачал головой Эбердин.
— У него есть адрес? — сразу спросила герцогиня.
— Думаю да, думаю да, миледи… Но…
— Скорее всего, по адресу мы его не найдём, — закончила она мысль подчинённого. — У них по пять паспортов и по три запасных квартиры.
— Конечно нет, но… Мы можем поискать лодку, куплена-то она на имя Вайса, и номер у неё есть, пусть даже номер они перекрасят, но за ней должен быть закреплён пирс, на самом деле лодка немаленькая, недешёвая, её на берегу не оставишь привязанной к колышку.
— Вы представляете себе, Тейлор, — с некоторым сомнением говорила леди Кавендиш, — сколько вокруг Гамбурга с его озёрами, реками и притоками всяких пристаней для лодок?
— Ну, если вы дадите мне Дойла…, - произнёс сыщик, — мы проверим только те варианты, что лежат на поверхности, — квартиру этого Вайса, пирс, где зарегистрирована лодка.
— Иголка в стоге сена, — всё еще сомневалась герцогиня, но, зная Тейлора не первый год… — впрочем, чем чёрт не шутит.
— Да, миледи, раз он допустил одну ошибку с этой своей приметной тростью, может, допустит ещё одну, — продолжал убеждать её подчинённый.
— Хорошо. Берите Дойла и его команду, Эбердин, вы часто выбираете правильные ходы, может, и на этот раз вам это удастся.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Глава 34
⠀⠀ ⠀⠀
Зоя встала, как всегда, рано. Быстрый утренний туалет. Платье ещё не до конца просохло за ночь, но это ничего. Нужно будет купить хоть что-нибудь ещё на смену. Потом лёгкий макияж, пять минут перед зеркалом, волосы в пучок, шляпка, вуаль — и она, заперев дверь, уже бежит по лестнице на улицу, на сей раз, помимо прочего своего обычного оружия, прихватив с собой стилет. Конечно, таскать этот длинный кинжал, даже если он в ножнах, — верный способ привлечь к себе внимание. Поэтому Зоя завернула его в старую газету.
Девушка была свежа и хороша, так же, как и это майское утро. Шагала бодро, хотела есть и выяснить, ждёт ли её телеграммы завербованный ею молодой человек или за ночь у него, как говорится, угас запал. Дева зашла в столовую, которая уже работала и в которой некоторые мужчины, пришедшие на завтрак, с нею уже здоровались. Дева посмотрела, что ели эти люди, кроме яиц и жареной колбасы. И, поняв, что предпочитают посетители, купила себе бутерброд с говядиной и горчицей и кофе. Кофе тут был откровенно плох, зато бутерброд великолепен. К белой, ещё тёплой булке и разваренной говядине повар добавлял, кроме острой горчицы, кольца лука и рубленые помидоры. Бутерброд был рассчитан на работающего мужчину, но он был так вкусен, что Зоя смогла съесть его весь. И выходила из столовой, изрядно объевшись. Впрочем, силы ей были нужны, так как она собиралась пройти немалое расстояние в быстром темпе.
И она пошла на юг по незнакомым улицам, определяя своё движение по близости каких-то крупных топонимических точек, таких как, например, станция Рюбенкамп или мостик Зюдринг. Она внимательно запоминала улицы, по которым шла, повторяла несколько десятков раз их названия и что-то характерное для этих улиц. Например, Вассманнштрассе — «миленький обувной магазинчик, нужно будет зайти». Ольдассштрассе — «интересное кафе, много столиков, все в тени, плюс красивые пирожные». И, так всё для себя отмечая, дева добралась до малюсенькой улочки, даже скорее проулка под названием Виттхоф. Она бы прошла и эту улицу, но время было близко к восьми, и тут, на этой улице обнаружился телеграф под номером тринадцать.
«Подходит», — решила для себя Зоя и зашла в помещение. Народа было немного, два курьера да одна почтенная фрау, так что ещё не было и семи сорока пяти, когда она передала телеграфисту заполненный листок с таким содержанием:
«Гамбург. Пятьсот третий телеграф. Генриху Ройке до востребования. Текст: «Герр Ройке, наш договор в силе?» Подпись: Гертруда Шнитке. Гамбург. Тринадцатый телеграф. До востребования».
Девушка едва успела расплатиться и отойти к окну, подождать буквально пару минут, как телеграф застучал, колесо с бумажной лентой закрутилось, и только телеграфист поднял от ленты глаза, Зоя улыбнулась победной улыбкой юной женщины, знающей, что добилась нужного результата; она поняла, что телеграфист ищет глазами именно её, так и вышло:
— Фройляйн Шнитке! Вам ответ с пятьсот третьего телеграфа.
Не прошло и трёх минут, как Генрих ответил, а это значит… Значит, он уже был в телеграфе и ждал от неё весточки. Дева подошла к телеграфисту и взяла от него листочек бумаги, на котором было написано:
«Рад, что вы написали, фройляйн Гертруда. Я готов. Жду. Куда подойти? Генрих Ройке. Телеграф пятьсот три. До востребования».
Зоя подумала буквально пару секунд и вспомнила место, где ей было бы удобно подождать его. И отправила телеграмму.
⠀⠀ ⠀⠀
* ⠀* ⠀*
⠀⠀ ⠀⠀
Она пришла на двадцать минут раньше, нашла место, тихое кафе с парой столиков на улице, и заказала себе лимонад. Но ждать ей долго не пришлось. Не успел конденсат на холодном стакане испариться, как появился Генрих Ройке. Зоя поначалу его даже не узнала, он шёл быстрым шагом и был одет не так, как вчера. На нём была новая светлая шляпа, темные панталоны и коротенький светло-серый модный сюртучок, который модники называли на английский манер пиджак. Довершал его костюм новый галстук, белоснежная рубашка, начищенные до блеска ботинки и перчатки.
А в руке… он сжимал маленький букетик ярких и свежих фиалок.
«Ух ты! — девушка была, признаться, удивлена. — Он, оказывается, приготовился. Он, что, думает, что это свидание? А я всё в том же нищенском платье!».
