Мужской роман - Ирина Потанина

Не читай, забудь, не придавай значения. Все это привиделось тебе. Ничего не было. Ничего не было написано. Ничего не было написано о тебе. Не было ни сказок, ни разрушивших эти сказки разочарований. Ни тщетных иллюзий, ни попыток исправить их безнадежную тщетность. И вообще, не было, ни тебя, ни меня, ни этой книги. Необходимо стереть из ощущений все обиды и поражения. Вычеркнуть претензии и мольбы. Очистить память от этого непосильного груза.

Надо же ведь и вправду умудриться дожить до старости.

PPS. Раз-два-три… Взмах волшебной палочки… Горечь уходит, память обнуляется, превращается в безразличный чистый лист.

Но, увы, непобедимым роком, неподвластным времени и волшебству диагнозом, на белой глади листа неукоснительно проступают насмешливые слова приговора: Я люблю тебя.

— Вам просили передать, — от излишней официальности доброжелательная интонация официантки казалась Игорю какой-то вымученной.

— Кто, простите? — засуетился Жэка. В планы Жэки-организатора, анонимные подарки Автору не выходили. — Кто просил передать и почему я об этом ничего не знаю?

— Пара из-за дальнего столика, — дисциплинированно ответила официантка, — Ой, девушка уже куда-то отошла. Вон тот джентльмен в бежевом пиджаке.

«Какая разница кто?» — Игорь тоскливо смотрел на запотевшую бутылку вина, выглядывающую из-под ослепительно белого вафельного полотенца официантки. Само полотенце вызывало у Игоря значительно больше подозрений, чем неожиданный подарок, — «Передавать Автору, на презентации книги которого присутствуешь, выпивку — вполне распространенное среди современных читателей явление. Спасибо, что «Мурку» сыграть не просят. А вот полотенце вызывает массу вопросов. По-моему, настолько белого цвета в природе вообще не существует…»

В последнее время Игорь стал ужасным ворчливым снобом. В подношении марочного вина мерещилась ему унизительная подачка, в выборе высокопробного ресторана местом презентации — излишняя помпезность, в любопытных взглядах и скоплении народа — фальшь и лицемерие.

— Игорь, ты это видишь?! — Жэка крепко сжал локоть своего подопечного, — Немедленно посмотри. Вот это сюрприз!

Из-за дальнего столика, широко размахивая руками, навстречу Игорю с Жэкой улыбался своим шестидесятизубовым улыбищем настоящий Вась-Вась.

— Палюрич!!! — Автор, чуть не опрокинув свой столик и чудом не налетев на шарахнувшуюся официантку, кинулся здороваться. Ворчливый сноб моментально умер, уступая место прежнему Игорю. Жэка распорядился, чтоб Вась-Вася «переселили» за центральный столик.

— Читал твою книжку… Услыхал о презентации, решил зайти. Ну, ты даешь! — весомо отрецензировал игоревское творчество Палюрич.

— Понравилось? Мне было бы приятно… — ловя себя на заискивающей интонации, поинтересовался обычно сдержанный и циничный Автор.

— Ну, не то чтобы, — лукаво улыбнулся Вась-Вась, — Ты же знаешь, я романы не люблю. Они для меня слишком уж романтичные… А вот меня ты раскусил лихо. Все, что я думал, ты прямо в точности отобразил. Как телепат. Да и вообще здорово… Что книга вышла, что такое вот празднество в её честь происходит, — Вась-Вась огляделся.

— Это не я, — поспешил откреститься от всей этой шумихи Игорь, — Это Жэка. Он на рукопись у меня в компьютере наткнулся — и пошло поехало. Он у нас теперь крупный менеджер. Шел в издательство системщиком, да не утерпел, опять к продажам вернулся. На этот раз он воротила издательского бизнеса. Раскручивает авторов своего издательства. На мне вот эксперементирует…

— Всего лишь скромный литературный агент, — с достоинством отрекомендовался Евгений, и тут же начал приставать к Палюричу с коммерцией, — А сами вы, часом, ничего не пишете? Если что, мигом раскрутим. У нас уже та-а-кие связи. А у вас? Если есть через кого, то можете вы нас раскручивать, а то нам этот город уже мал становится…

Всего этого Игорь уже не слышал. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Игорь отвернулся и потерял связь с действительностью. Вера не подходила. Сидела за тем самым столиком, откуда только что ретировался Палюрич, и напряженно всматривалась в Игоря.

— Здравствуй, — Игорь и сам не заметил, как пересек банкетный зал и оказался рядом с ней, — Почему ты не подходишь?

— Боюсь, — глаза Веры светились, кажется, она и впрямь была рада встрече, — Ты про меня такого понаписывал… А я вот Палюрича вот на презентацию вытащила. Твой метод применила, на всех остановках района объявления развесила, и мне Галина перезвонила. ВасьВась уже не прячется. Он полностью обелен во всей этой истории. Не появлялся просто оттого, что не знал, где всех искать… Я его еле откопала. Знала, что тебе будет приятно. А сама вот подходить боюсь. Зачем? Все равно в самый ответственный момент ты вдруг онемеешь и ничего не сможешь сказать.

— Тогда я напишу. Осознаю и потом напишу…

— Потом — это слишком долго, — Вера поднесла к губам высокий бокал с вином, — Впрочем, это неважно. Важно другое… Ты снова пишешь. Поздравляю с выходом книжки.

— Подожди, — Игорю ужасно хотелось отвести в сторону бокал, закрывающий часть Вериного лица. Ему хотелось видеть лицо всё, изучать в мельчайших подробностях, вспоминать, — Скажи — ты что, вернулась, да?

Игорь сначала спросил, а потом осознал истинный смысл своего вопроса. Осознал и ужаснулся содеянному. «Никогда не задавайте вопросы, ответы на которые боитесь услышать». Игорь боялся. Он вдруг отчетливо понял, что единственным способом вернуть им с Верой взаимопонимание, было написать эту злополучную книгу. И понял еще, что знал об этом изначально, и что писал, исключительно ради этого. Ради того, чтобы Вера поняла, наконец, откуда бралась это душащая невозможность что-либо объяснить. И вот, Вера прочитала. Поняла ли? Важно ли это ей сейчас? Меняет ли понимание что-то в их судьбах? Сейчас от Вериного ответа зависело настолько много, что Игорь уже даже не хотел его слышать.

— Извини, — Игорь отвел глаза, — Я о чем-то не том спрашиваю…

Игорь очень боялся. Оказалось, зря.

— Да, — Вера говорила предельно серьезно. Глаза её снова стали глазами существа из другого мира. — Я вернулась. Если ты, конечно, понимаешь, о чем я говорю.

И мир снова сделался красочным.